Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и дело о папирусе Страница 30

Я был не единственным, кто решил оглянуться. Мельмот тоже надумал кинуть взгляд через плечо, чтобы насладиться зрелищем пожара — дела его рук. Он находился слишком далеко, и я не смог разглядеть выражение его лица, но, судя по застывшей позе, он увидел, что мы его преследуем.

Холмс разразился издевательским хохотом.

— Я подобрался к вам очень близко, мистер Мельмот, а вскоре подберусь ещё ближе, — весело крикнул он.

Мельмот проорал что-то сидевшему на вёслах Фелшо. Сперва баронет замер, в изумлении глядя на нас, а потом снова принялся грести, изо всех сил налегая на вёсла. Даже при взгляде издалека становилось ясно, что, несмотря на недюжинную физическую силу, молодой человек не имеет никаких навыков гребли. По моим прикидкам, всего четыре или пять сотен метров отделяли мерзавцев от берега, но мы их быстро нагоняли.

— Думаю, нам лучше всего обогнать наших друзей, добраться до берега первыми и там приготовить им тёплую встречу, — предложил Холмс.

— Это вполне осуществимо, — воскликнул Филипс. — Скорость ладьи просто невероятна. Сэр Джордж наверняка гордился бы своей работой.

Мы находились уже достаточно близко к лодке Мельмота. Себастьян сидел ссутулившись на корме. Лицо Мельмота потемнело от ярости. Выставив вперёд руку, он целился в нас из пистолета.

— Табань! — крикнул Холмс. — Не приближайтесь к ним!

Тут мимо меня просвистела пуля.

Фелшо, бросив вёсла, присоединился к своему компаньону и тоже открыл по нам огонь.

На этот раз одна из пуль попала в борт ладьи. Раздался глухой удар, лодка закачалась, но моментально выправилась. Склонившись, я обнаружил дыру с обугленными краями размером с золотой соверен. Она находилась аккурат на ватерлинии, и, когда волны захлёстывали её, в ладью попадала вода.

— Ещё одно такое попадание — и мы не дотянем до берега! — крикнул я.

Стоило мне это произнести, как преступники открыли по нам беглый огонь. К счастью для нас, все пули попали в воду.

— Пустим в ход и наше оружие, — промолвил Холмс.

Он встал на одно колено, прицелился и выстрелил.

Пуля попала Фелшо в правое плечо. Взвыв от боли, преступник схватился за него и рухнул на дно лодки, отчего она стала дико раскачиваться из стороны в сторону. С воплем ярости Мельмот дважды выстрелил в нас. Пули прошли мимо, лишь гулкое эхо пошло гулять над покрытой рябью гладью озера. Следующий выстрел Себастьяна достиг цели. Пуля попала в борт ладьи. Поначалу нам показалось, что она нисколько не повредила наше судно, но потом мы заметили, что оно теряет скорость. Управлять ладьёй стало гораздо сложнее. Потом я обратил внимание на то, что лодка начала крениться, а палубу медленно заливает водой.

Между тем Фелшо сумел подняться. Продолжая зажимать рану на плече, он выстрелил в нас, выкрикнув при этом какое-то проклятие. Ветер унёс прочь звук его голоса, а пуля впилась в ногу Филипсу. Застонав, секретарь повалился ничком на палубу и наверняка угодил бы за борт, если бы я в последний момент, бросив весло, не ухватил его за плащ. Оттащив молодого человека на середину палубы, я оставил его там.

Холмс снова открыл ответный огонь. На этот раз он попал Мельмоту в левую руку. Себастьян вскрикнул. Попятившись, он споткнулся о сиденье и грохнулся, ударившись головой о нос лодки. Фелшо бросился к другу на помощь, но сделал это слишком резко — лодка качнулась, и Тобиас, не удержавшись, полетел за борт. Секунду спустя он уже барахтался в воде, издавая вопли бешенства и ярости. Не составляло труда догадаться, что он не умеет плавать. Мельмот поднялся, покачиваясь словно пьяный. Судя по всему, Себастьян ещё не пришёл в себя после падения и был оглушён. Он протянул правую руку спутнику, но Фелшо был слишком напуган, чтобы воспользоваться помощью. Мельмот схватил весло и выставил его из лодки в надежде, что Фелшо ухватится за лопасть. Весло находилось от Тобиаса всего в полуметре, но Фелшо уже полностью утратил контроль над собой и ничего не соображал от ужаса. Он отчаянно молотил по воде руками, а голова то и дело исчезала под тёмной поверхностью.

Эта жуткая пантомима настолько заворожила нас, что мы не заметили, как наша ладья стала тонуть. Корпус медленно наполнялся водой, которая теперь полностью покрывала палубу.

Впрочем, Себастьян утратил к нам всякий интерес. Сейчас всё его внимание занимал тонущий товарищ. Он звал Фелшо, махал веслом прямо перед его носом, кричал, требовал, чтобы Тобиас за него ухватился, но всё было тщетно. Паника лишила несчастного способности мыслить здраво, и потому он лишь бился и барахтался, крича, словно испуганный ребёнок. Мы увидели, как Фелшо, распахнув рот в вопле ужаса, в очередной раз исчез под водой. Но теперь уже он не вынырнул.

Мельмот, зарычав, прыгнул за борт в отчаянной попытке спасти товарища, которая, однако, не увенчалась успехом. Мельмот нырял, плавал кругами, звал друга — всё тщетно. Холодные глубины безмятежного озера не желали отдавать свою добычу.

Я же тем временем усердно работал веслом, стараясь достичь берега, прежде чем мы пойдём ко дну. Поверхность палубы погрузилась под воду, которая попала на лицо Филипса и тем самым привела его в чувство. Он сел и помотал головой, чтобы в ней прояснилось. Несмотря на то что рана доставляла молодому человеку невероятные страдания и лицо его было искажено болью, он мужественно взялся за весло и принялся мне помогать. Однако было уже слишком поздно. Ладья погружалась чересчур быстро.

— Прыгайте! — крикнул Холмс и сам первый шагнул в воду, подавая нам пример.

Ладья зарылась носом в воду и быстро начала погружаться. Схватив Филипса за руку, я потянул его за собой в холодные волны. Озеро оказалось обжигающе студёным, и у меня перехватило дыхание. Ненадолго я с головой ушёл под воду, но, в отличие от Фелшо, я умел плавать, а кроме того, вскоре мне на помощь пришёл Холмс. Вдвоём мы помогли Филипсу добраться до берега, до которого оставалось метров сорок.

Через несколько минут, поддерживая с двух сторон нашего спутника, мы выбрались на покрытую галькой прибрежную полосу. Мы продрогли, одежда наша намокла и отяжелела от воды, но при этом на нас не было ни царапины. Я занялся Филипсом. Молодой человек всё ещё оставался в сознании, но пребывал в состоянии глубокого шока. Усадив его, я осмотрел рану и с удовлетворением отметил, что пуля прошла через мягкие ткани, не задев кости. Удостоверившись в этом, я присоединился к Холмсу, который стоял на берегу и всматривался вдаль. Мой друг взирал на маленькую лодку. Мельмот, прекратив поиски товарища, забрался обратно в своё судёнышко. Некоторое время он стоял неподвижно, глядя на нас, а потом снова взялся за вёсла.

— Что он делает? — спросил я в изумлении, когда понял, что Себастьян гребёт прочь от берега обратно к острову.

Глава шестнадцатая

САМОЕ УВЛЕКАТЕЛЬНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ НА СВЕТЕ

Холмс оставил мой вопрос без ответа. Он лишь, нахмурившись, молча взирал на озеро.

— Что он делает? — повторил я, глядя, как лодка Мельмота, набирая скорость, всё больше удаляется от берега.

— Затрудняюсь сказать, Уотсон. Мы смешали ему карты, и сейчас он действует нелогично, вопреки доводам разума. Если мы хотим узнать, что именно он затеял, нам надо снова отправляться за ним в погоню.

Мы с Холмсом подтащили к воде одну из оставшихся зелёных лодок, лежавших на берегу возле причала, и несколько минут спустя снова неслись по направлению к острову, куда спешил и наш подопечный Себастьян Мельмот. Со стороны силуэт острова Гриб выглядел странно. Чёрные клубы дыма, поднимавшиеся от горящей усадьбы, на фоне голубого неба казались пальцами великана. Сквозь заросли деревьев мелькали языки пламени. Несомненно, уже весь особняк был охвачен пламенем, которое вскоре должно было перекинуться на пристройки. Мельмоту на острове укрыться было негде. Своими соображениями я поделился с Холмсом, и он со мной согласился:

— Он прекрасно понимает, что бежать ему и впрямь некуда. Мельмот любит театральные жесты, так что я опасаюсь худшего.

Прищурившись, я вгляделся вперёд, туда, где маячил силуэт лодки Мельмота. С удивлением я понял, что она неподвижна. Себастьян добрался до середины озера и остановился.

Он ждал нас.

Аккуратно, медленно работая вёслами, Холмс подплыл к лодке Мельмота и остановился в нескольких метрах от неё. Завидев нас, Себастьян поднялся на нетвёрдых ногах и обратил к нам лицо. Он выглядел измождённым и осунувшимся. Самообладание оставило его. Не было и следов блаженной, торжествующей улыбки. Мельмот смотрел на нас загнанным зверем, с ненавистью и злобой. Черты его лица были тронуты безумием. Несмотря на всё это, его полуприкрытые глаза взирали на нас надменно и с презрением. В одной руке он сжимал кожаный мешок с «Книгой мёртвых», а в другой — пистолет. На рукаве Себастьяна поблёскивала кровь, сочившаяся из пулевого отверстия, однако, судя по всему, рана нисколько не беспокоила Мельмота.