Сергей Дышев - Россия уголовная - от воров в законе до отморозков Страница 31

Но до этого Солоник неожиданно для всех попал на скамью подсудимых по обвинению в изнасиловании. Позднее он утверждал, что его подставили бывшие коллеги по работе. Тем более что жертва изнасилования написала заявление через полтора года после преступления. Так это или иначе, но в жизни Солоника начинается совершенно авантюрный этап. После зачтения приговора он просит разрешить ему попрощаться с женой. Обняв ее, Солоник уходит по-котовски: вырубает мощными ударами конвоиров и прыгает в окно. Через полтора месяца его отлавливают в Тюмени. Он отбывает наказание в уральских зонах. Блатные пытаются опустить его за 117-ю статью и ментовское прошлое. Но в жестоких драках он отстаивает свое достоинство, и его впредь уже не трогают. Через несколько лет Солоника отправляют по этапу в Ульяновск. С помощью сварочного аппарата он прорезает отверстие в канализационной трубе и по подземным коммуникациям выходит на волю.

Теперь дорога у него лишь одна: стать лицом бандитской национальности. Яркая биография Солоника привлекает внимание. Особенно им интересуется Сильвестр...

В 1993 году киллер отстреливает директора минского концерна "Коминвест" Александра Лисинчука. Ему приписывают убийство вора в законе Виктора Никифорова, ишимского авторитета Причинина.

Правоохранительные органы, конечно, продолжали искать его после побега из зоны. Но плохо. А он особо и не прятался. Снимал две квартиры: одну в Зеленограде, в которой он никогда не жил, вторую - у Речного вокзала по адресу Зеленоградская, 19. Там разделяла с ним холостяцкий быт бывшая любовница одного авторитета. На Зеленоградской Солоника все же вычислили. Но профессиональная привычка чувствовать опасность не подвела: по балкону на шестом этаже он ушел в соседнюю квартиру и вновь скрылся. Сыщики взломали дверь. В квартире они нашли набор, достойный киллера: винтовки с глушителем и оптикой, иностранные пистолеты, в том числе любимой системы "глок", помповые ружья.

Попался Солоник по-глупому. 4 октября 1994 года он вместе с Мониным, тоже из курганской группировки, прогуливался по территории Петровско-Разумовского рынка, который, как известно, делили между собой курганские и коптевские. По другой версии Солоник вышел выполнять очередной киллерский заказ. Неожиданно их остановил наряд милиции. Сотрудники потребовали документы, после чего предложили пойти в отделение. А визит туда для Саши кончился бы плачевно: все же он был в федеральном розыске, и в кармане у него торчал пистолет. Раздумывать не стал, тем более милиционеры не предприняли мер предосторожности; выхватил пистолет, выстрелил, уложив сразу двоих. В погоню за ним бросились другие сотрудники милиции и охранники рынка. На бегу он отстреливался, но возле Ботанической улицы его таки завалили. В итоге перестрелки трое милиционеров и один охранник погибли, еще несколько человек были ранены. В Институт Склифософского Солоника принесли на куске брезента, грязного, всего в крови. Врачи запомнили его слова: "Первый раз я стрелял в невинных людей..." На операции тяжело раненному киллеру удалили простреленную почку, часть легкого. Шансов у него практически не было. Врачи оценили его чрезвычайную живучесть и волю к жизни. Солоник думал, что умрет, просил спасти - и давал показания, пытался заинтересовать. И вскоре быстро пошел на поправку.

Убийцу, как известно, поместили в одиночную камеру тюрьмы "Матросская тишина". Начались долгие, изнурительные допросы. Бывший милиционер стал называть имена своих жертв. Чтобы выгадать себе хорошие условия, стал придумывать другие убийства, которых не совершал. Вел себя достойно и вежливо. Впрочем, иное поведение было бы для него чревато: за убийство милиционеров ему не было прощения. Бывало, со скрытой снисходительностью замечал: "В газете написали, что я убил Глобуса за 50 тысяч. Да ни один порядочный киллер за такую сумму работать не будет!" Тщеславие было ведущей его чертой. Солоник не любил земляков-курганцев, они всегда обманывали его по деньгам. Из-за этого с лидерами группировки возникали постоянные ссоры. Они же считали его обычным тупым наемником, способным лишь выследить жертву и красиво исполнить стрельбу. А таких по Москве сотни: разного рода бывшие спецназовцы, спортсмены, которые другим способом зарабатывать не умеют. Самое главное, лидеры-курганцы всегда скрывали свои деловые отношения с Солоником.

Сыщик из МУРа, разрабатывавший курганскую группировку, по поводу суперкиллера под N1 выразился так:

- Солоник в группировке всегда стоял как бы отдельно. Он никогда не был авторитетом. Как пишут про него: "Ходил по Москве: "Я - Саша Македонский!" Или - "Приезжает Солоник на стрелку и говорит: "Я - Солоник!" И все тут же падают на колени..." Бред сивой кобылы! Во-первых, Солоник на стрелки вообще не ездил. У курганских были бы большие проблемы, если бы он появился собственной персоной. Он всегда стоял в стороне от всех дел. Потому что был бывшим ментом. А какие разговоры могут быть в воровской среде с бывшим сотрудником милиции? Только чисто официальные, у него ведь не было бандитских понятий. Во-вторых, он был киллером. А наемные убийцы никогда лишний раз не светятся. Они - в тени. Во время службы в милиции он был инструктором по стрельбе. Профессионалом стал после многолетних тренировок. Об оружии мог рассказывать часами. Нельзя было сказать, что он блестяще готовил операции. Язык у него был хорошо подвешен и руки - умелые".

В тюрьме Солоник изучает английский язык. На это чудачество арестанта, которому по всем прикидкам светит вышка, никто не обращает внимания. А зря. Киллер уже разрабатывает планы побега. Не надо пилить решетки, подбирать ключи к замкам - охрана сама может их открыть. Солонику удалось вступить в контакт с контролером тюрьмы младшим сержантом Сергеем Меньшиковым, умело заболтать, произвести впечатление, говоря жаргоном, развести. Не исключено, что затем информация о контролере, готовом помочь арестанту, ушла на волю через адвоката.

Условленная встреча произошла на улице. К Меньшикову подошла миловидная девушка, разговорились - познакомились. Во время очередных свиданий обговорили деловые моменты. Младшему сержанту предложили миллион долларов. У молодого паренька с нищенской зарплатой тюремного надсмотрщика голова пошла кругом. И он не устоял. Реально он получил около 400 тысяч долларов. Но все равно это были бешеные деньги.

Ночью 5 июля 1995 года Меньшиков, находясь на дежурстве, открыл камеру N 938 в 9-м режимном корпусе. Солоник выходит в коридор. Но до свободы еще далеко. Удача сопутствует им: незамеченными они прошли три этажа и несколько коридоров, открыли двери, чтобы пройти в прогулочный дворик, а затем - на крышу. Они прошли этот путь, спустились по альпийскому шнуру вниз, где их поджидали четверо курганцев, подъехавших на двух иномарках.

Скандал разразился небывалый, разбиралась прокуратура, были изданы разгромные приказы, кого наказали, кого - уволили. Остались только без вразумительного ответа вопросы: почему три этажа корпуса N 9 охраняли только два человека; почему во время побега были выключены видеокамеры; каким образом у Меньшикова оказался весь необходимый комплект ключей; почему все три заместителя дежурного помощника начальника СИЗО одновременно отсутствовали на своих постах? Роковое стечение обстоятельств, привычное разгильдяйство?

Судьба отвела беглому палачу еще полтора года. Из них полгода он скрывался на своей даче во Владимирской области. Причем, что парадоксально, дача была куплена по тем самым документам, с которыми его задержали на Петровско-Разумовском рынке. Имел постоянно заряженную, с набором оружия машину, мотоцикл, на которых регулярно наведывался в Москву. Чемоданчик с "глоком" или "смит-вессоном" всегда был при нем. Возвращаясь на дачу, вновь тренировался, оттачивая стрелковое мастерство. И все в округе знали, что на даче живет какой-то киллер. Сторожа дачного поселка видели у него в доме автомат, когда по просьбе Солоника помогали по хозяйству. Имел он несколько отечественных и импортных винтовок - маленький арсенал, как и положено порядочному киллеру. Была у него мастерская, в которой он все время что-то делал: варил какойнибудь каркас, полочки, а то и вытачивал прицелы для "АКМ".

Как человек крайне тщеславный, он всегда говорил соседям: "Ребята, придет время, и вы еще узнаете, кто рядом с вами жил". Для соседей киллерские упражнения молодого человека не являлись секретом. Было известно, что он в розыске: самая захудалая газетенка успела рассказать о легендарном киллере. И лицом Солоник совершенно не изменился, узнать его не составляло труда.

Лидерам курганской группировки удобней было выкинуть его за границу. Они по-прежнему не хотели афишировать свои связи с киллером. Ему дали денег. За тридцать тысяч долларов он купил в Тбилиси заграничный паспорт на имя греческого подданного Владимира Кесова. Фантастических гонораров он никогда не имел, слухи о его богатстве всегда преувеличивались. Хватало лишь на то, чтобы временно снимать виллы, иметь машину.