Наталья Солнцева - Пассажирка с «Титаника» Страница 31

– Значит, договорились?

– Ты не Генрих.

– Не все ли тебе равно, как прикончить меня? Удовлетвори мою любознательность.

Хозяин пещеры покачал головой. Его что-то смущало, беспокоило. Он и рад бы исполнить просьбу пленника, но…

– Не сейчас, – недовольно вздохнул Плутон. – Я еще подумаю, как с тобой поступить. Ты имел наглость преследовать меня и не заслуживаешь легкой смерти. И вообще, я притомился и хочу спать. Тебе тоже не помешает соснуть часок-другой. Утром увидимся. Вероятно, твоя машина стоит где-нибудь на заброшенном участке рядом с моим домом. Сейчас уже ночь, и мне лень искать ее. Завтра мне станет ясно, кто ты. От этого будет зависеть твоя участь.

Он выпрямился, сделал знак танцовщицам и двинулся к выходу из пещеры. Полуголые девицы посеменили за ним.

– Пусть тебе приснится певица из ресторана «Магриб», которую ты убил! – бросил ему в спину Лавров. – И менеджер, у которого осталось двое детей! Они-то чем тебе не угодили?

Балычев замедлил шаг, но не обернулся…

Москва

Катя Прозорина сидела за туалетным столиком и наносила на лицо ночной крем, придирчиво вглядываясь в свое отражение.

Молодость, к сожалению, быстро проходит. После разъезда с мужем Катя поняла, что ее мечты не сбылись, а надежды разбиты. Жизнь, на которую она смотрела сквозь розовые очки, на поверку оказалась проще и циничней. Красивая сказка о любви рассыпалась в прах.

Прозорин мириться не предлагал, да она бы не согласилась. К прошлому возврата нет и быть не может.

Катя поняла, что деньги – еще не гарантия счастья. И отец, который казался ей каменной стеной, защитой от всех невзгод, не смог уберечь ее от разочарования и боли.

– Что меня ждет?.. – спросила она себя в зеркале. – Тоскливое одиночество?.. Новый брак?.. Теперь уже по расчету, а не по любви?

Ей стало горько. Выходить замуж за состоятельного мужчину, которого подберут ей родители, она точно не будет.

– Это мы уже проходили. С Прозориным. Кончилось плохо.

Катя разговаривала сама с собой, вернее, со своим отражением. Это ее вполне устраивало. Делиться сокровенным с подругами она не привыкла, обсуждать личные переживания с отцом и матерью у них в семье не было принято.

На столике с парфюмерией и косметикой стояла фотокарточка Лаврова. Катя сняла его смартфоном, увеличила фото и вставила в рамку. Ей нравилось беседовать с ним. Казалось, он понимает ее лучше других.

– Отец, как ни странно, не возражает против того, чтобы мы встречались, – сказала она сыщику. – Это удивительно. Ведь папа всегда недолюбливал «ищеек». Но к тебе он относится с уважением. Интересно, он бы позволил нам пожениться?

Лавров на фото стоял, прислонившись к стволу дерева, и улыбался. Мужчина, которому наплевать на ее богатство, на ее влиятельного папашу. Он не признает авторитетов и живет не по правилам.

«Неужели я бегаю за ним? – ужаснулась Катя. – Я влюбилась в него по уши, а он… не очень-то дорожит нашими отношениями. Пропадает куда-то, не звонит, не берет трубку. Ему все равно, что я подумаю, разозлюсь я или нет».

Сначала она боялась показаться навязчивой, потом переступила через свою гордость. Очень хотелось увидеть Романа, убедиться, что она ему не безразлична.

– Может, у тебя есть другая женщина? – спросила она у фотографии.

И поскольку Лавров молчал и продолжал улыбаться, сама ответила за него:

– Если бы была, я бы знала. Я бы почувствовала!

Катя потянулась к смартфону, потом взглянула на часы. Поздновато звонить. Но все же набрала номер Лаврова. Тот не взял трубку.

– Спит, наверное, – успокоила она себя. – Спит и видит во сне меня.

«Как бы не так!» – произнес насмешливый женский голос.

Катя вздрогнула и оглянулась. Спальня была пуста. Роскошная кровать красного дерева, шкаф и комод. Золотистые шторы, мягкий ковер, интимный полумрак. Вот бы пригласить сюда Романа выпить по чашечке кофе или по бокалу шампанского. Обсудить последние новости.

– Дора уезжает за границу, – сообщила она Лаврову, глядя на фото. – Говорит, что не может больше оставаться в Москве, где все напоминает ей о Генрихе. Но я не верю. Спросишь, почему? Честно – не знаю. Чувствую в ее словах и поведении сплошную фальшь. Дора темнит! Перессорилась со всеми, даже с родителями. У нее скверный характер. За этим всегда что-то стоит…

Катя задумалась, вспоминая последний разговор с Дорой. История с Генрихом пугала ее. Неужели существует такая вещь, как проклятие? Неотвратимая сила, которая преследует человека и рушит его судьбу?

– То, что Генрих убит, это, конечно, выдумки, – обратилась она к фотографии. – Ты уж прости, Рома, но другого способа привлечь тебя к расследованию я не нашла. Это моя маленькая женская хитрость. Жаль, что ты не поддался на мою уловку. Было бы интересно искать несуществующего убийцу!

Она провела пальцами по глянцевой поверхности снимка и тяжело вздохнула.

– Если захочешь, я помогу тебе открыть частное сыскное агентство. Готова на первых порах полностью спонсировать твою деятельность. Папа не будет против, я уверена. В бизнесе я полный профан, зато у меня есть деньги. Возьмешь меня к себе секретаршей?

Катя живо представила себя в офисе, сидящей за столом в приемной. Перед ней – компьютер и телефон, в глубине строго обставленного помещения находится дверь с табличкой: «Роман Лавров, частный детектив».

Прежде чем войти в эту дверь, посетитель беседует с ней, Катей. Потом она связывается с сыщиком, и тот разрешает пропустить клиента в его кабинет. Всё, как в кино. Они вместе выезжают на место преступления, ведут слежку, расставляют ловушки, пускаются в погони… и всё это локоть к локтю, рядом, рискуя жизнью. Лавров, разумеется, берет верх в любой ситуации и спасает Катю от верной гибели. Это сближает их еще сильнее. В конце концов, он понимает, что не может обойтись без Кати, и признается ей в любви…

Размечтавшись, она чуть не заплакала от умиления. Сознание заполонила романтическая чепуха. Раньше Катя и мысли не допускала, чтобы работать секретаршей у какого-то там детектива! Она вообще не собиралась работать. Но сейчас всё изменилось. Вкусив праздной жизни, Катя поняла, что ничегонеделание имеет обратную темную сторону. Отсутствие проблем заставляет человека создавать проблемы. И тут уж кто на что горазд…

Она смотрела в зеркало и жалела себя. Семейная идиллия обернулась изменой мужа, а новая любовь не обещала взаимности.

– Почему мне так не везет? – вздохнула Катя.

В зеркале что-то мелькнуло. Она вздрогнула, за ее спиной повеяло холодом, а поверхность зеркала словно подернулась рябью. Из этой ряби выступило лицо женщины. Темноволосая, с густо подведенными веками, с разноцветным ожерельем на груди. Она сделала неуловимый жест пальцами, будто погрозила Кате, и… растаяла…

Глава 20

Пещера Плутона

Хаса беспокойно заворочалась и проснулась. Они с Тахме жили в одной комнате, просторной, но заставленной мебелью. Хозяин не скупился на подарки для девушек, их шкафы ломились от дорогой одежды и танцевальных костюмов. Он любил, чтобы Хаса и Тахме наряжались то гордыми испанками, то средневековыми мадоннами, с которыми так пикантно заниматься сексом. Он сам научил их тонкостям любовных утех. Но уроки танцев девушкам пришлось брать у профессионалов. Он только платил. Это было еще в «Змеином гнезде».

Плутон был большим оригиналом. Девушки привыкли к нему и все же боялись. Он мог осыпать их милостями или побить, если попадутся под горячую руку. Не сильно – для острастки. Они старались не злить его. Послушание вознаграждалось с лихвой.

Хаса и Тахме не отличались строптивостью. Уроженки вымирающего промышленного поселка, они не чаяли выбраться из нищеты и согласились бы на куда более скромные условия. Жизнь в «аду» показалась им раем.

Они не знали и не хотели знать, чем зарабатывает деньги их хозяин. Он давал им пропитание, крышу над головой и щедро удовлетворял все нужды девушек. Прогони он их от себя, это было бы худшим наказанием. Хаса и Тахме не умели жить самостоятельно и не имели иных навыков, кроме тех, которые Плутон привил им. Свобода была бы для них хуже рабства. Они приняли его правила игры и до сих пор не пожалели об этом.

– Что мы будем делать, когда возраст подкатит? – однажды задумалась блондинка. – Куда пойдем? Чем станем заниматься?

– Я покончу с собой, – заявила брюнетка, и подруга ее поддержала. – Без Плутона никто о нас не позаботится. Если мы станем ему не нужны, лучше в петлю!

На том и порешили. До тридцати юным красоткам было далеко, и они особо не парились по сему поводу. Жизнь, которую они вели под крылом Плутона, была им по душе. Мозги напрягать не надо, о хлебе насущном беспокоиться не надо, и при этом ни в чем не знать отказу. Такая лафа им и не снилась.

Ублажать хозяина «чертовкам», как окрестил девушек Плутон, было не в тягость, а в радость. Обслужить по его приказу другого мужчину они почитали за развлечение. Однообразие утомляет, даже если это приятное однообразие.