Энн Грэнджер - Свеча для трупа Страница 31

Энджи оставила шляпу в доме. Ветер, свободно гулявший по парковке, разметал ее роскошные волосы. Она отбросила прядь с лица и несколько чопорно, словно они были на дипломатическом приеме, предложила всем зайти в ресторан.

Каменные стены «Инна», который, если судить по названию, когда-то был постоялым двором, были сохранены во время реконструкции. Внутри же были оставлены только грубо обтесанные потолочные балки. Все остальное было переделано, но, что бы там ни говорил Саймон Френч, оформление его заведения было далеко небезупречным. Основной темой владельцы выбрали английскую старину. В соответствии с ней по стенам были развешаны старые хомуты, цепы, коромысла и всякие мелкие предметы, характерные для архаического сельского быта. Все они были покрыты различными защитными составами, и от этого казалось, что они не настоящие, а то ли новоделы, то ли макеты. Это было жалко, потому что, видимо, они были настоящие. Все свободное место между ними занимали плохо отпечатанные картинки с охотничьими сюжетами и рыночные рекламные листки. Их было чересчур много: глаза не знали, куда смотреть.

Как раз в ту секунду, когда они зашли в зал, из двери позади барной стойки вынырнул Саймон Френч. Завидев Маркби с компанией и решив, что тот прибыл явно не по работе, он нацепил самую лучшую из своих улыбок и устремился к ним.

— Здравствуйте, суперинтендент! Решили принять мое приглашение? Столик на четверых?

Он проводил их к угловому столику. Над ним висели картинки, на которых джентльмены в гетрах стреляли уток, а деревенские кузнецы подковывали лошадей. Рядом располагался фальшивый камин, его дубовая полка была заставлена старыми фарфоровыми тарелками, из тех, что продаются за несколько пенсов в благотворительных лавочках. Мередит никак не могла понять, какое впечатление, по мысли оформителей, это все должно было вызвать у посетителей. Что это — старый постоялый двор? Ферма? Магазин подержанных вещей, замаскированный под выставку антиквариата? Это место будто специально решило притворяться, что оно вовсе не ресторан.

— Желаете выпить? — Френч подал знак официанту. — За счет заведения, разумеется. Я пришлю меню.

Он поспешил к бару. Рядом со столиком материализовался молодой человек. Он принял заказ на выпивку и вручил им огромные папки с меню из искусственной кожи. Френч, оставшийся за стойкой, осторожно сигнализировал Маркби, подзывая его к себе. Маркби поднялся, пробормотал извинение и направился к Френчу.

— Я просто хотел спросить, мистер Маркби, — взволнованно прошептал Френч, — там с вами, случайно, не Ларс Холден, член парламента?

Маркби сдержал возглас разочарования. Он надеялся, что Френч узнает Ларса как бывшего клиента «Патитайм». Или, еще лучше, вспомнит ту вечеринку на «Старой ферме», где была сделана фотография с Кимберли и еще одной девушкой. Френч хвастался, что у него абсолютная память на лица и имена, поэтому почему нет? Но, как верно заметила Брайс, лицо Ларса невозможно было не увидеть на предвыборных агитационных листках, щитах и в местной прессе. Френч сразу узнал Ларса, но, увы, только как своего представителя в парламенте.

Маркби подтвердил, что член парламента сидит за одним с ним столиком. Френч чуть не подпрыгнул от радости и вновь приблизился к компании:

— Мистер Холден? Позвольте мне сказать вам, как мы рады, что вы сегодня выбрали наш ресторан. Это для нас большая честь.

Ларс поднялся со стула и принял чествование с неподражаемой легкостью и грацией. Он тепло поздоровался с Френчем за руку. Поздравил его с великолепным обновлением интерьера ресторана. Последовал приступ взаимного восхищения, завершившийся тем, что Френч попросил их свободно выражать любые пожелания, касающиеся трапезы, а Ларс уверился, что получил еще один гарантированный голос на выборах.

Тем временем Маркби переглянулся с Мередит, выразив во взгляде сдержанное отвращение к происходящему. Она улыбнулась.

Френч удалился. Ларс вновь занял свое место и провозгласил:

— Именно такие — молодые и энергичные — деловые люди нам нужны!

— Мне казалось, — проговорил Маркби, — что вы должны были узнать его.

Ларс нахмурился:

— Я каждый день вижу множество людей, Алан. Я выступал на нескольких заседаниях местной торговой палаты. Не думаю, что…

Энджи поднесла к губам бокал с джин-тоником, не сводя с Маркби внимательного, настороженного взгляда.

— Несколько лет назад он работал в местной фирме «Патитайм», специализировавшейся на организации праздников. Мне кажется, они занимались фуршетом у вас в доме. Дело давнее, Френч тогда был барменом-учеником.

Повисла неловкая пауза.

— Я его не помню, — наконец сказал Ларс. — Но я…

Он посмотрел на Энджи в расчете на подсказку.

— Почему ты не покажешь Алану письмо? — Энджи перестала улыбаться. — Алан, Ларс хотел обсудить с вами кое-что неофициально. Все это, разумеется, буря в стакане, но Ларс является публичной фигурой, и любая сплетня, направленная против него, может превратиться в скандал. Я уже не говорю о том, что он не давал ни малейшего повода для какой-либо спекуляции, но вы знаете, как это бывает.

— Письмо?

Маркби посмотрел на Ларса. Тот покраснел:

— Алан, сначала я должен кое-что объяснить. Вы были у нас в доме и видели мою мать. Она всегда поступает по-своему.

Энджи холодно сказала:

— Та старуха, которую мы хоронили сегодня утром, вот она отлично понимала Маргарет. Она подарила ей серебряную брошь, кошмарную вещь в виде орлиной лапы. Она могла дать Маргарет любое украшение, но выбрала именно эту брошь, потому что это идеальный символ жизненной позиции Маргарет. Словно хищная птица, она вцепляется в то, что ей нужно, и уже не ослабляет хватки.

— Ну перестань, Энджи! — слабо возразил Ларс. — Мама не настолько плохая!

Энджи вздернула бровь и пожала плечами. Ларс, смешавшись еще больше, вернулся к своему объяснению:

— Дело в том, что мать полностью контролирует семейную собственность. Она позволяет старику по имени Буллен бесплатно жить в одном из домов, принадлежащих нам.

Маркби осторожно толкнул коленом Мередит. Та поджала губы — неужели он думает, что она до того глупа, что сейчас возьмет и все выболтает?

— Он бывший могильщик, так ведь? — спокойно спросил Маркби. — Он пришел на кладбище после того, как вы уехали.

Ларс покачал головой:

— Я боялся, что так оно и случится. Я убедил его не принимать участия в самих похоронах. Представьте только, какой ажиотаж вызвало бы появление такого персонажа! Однако он настоял на том, чтобы поехать на кладбище. Появился в доме с утра пораньше, в костюме — думаю, самом лучшем, если у него их больше одного, — и с небольшой лопатой, завернутой в газету. Совершенно очевидно, что он окончательно свихнулся. Я отказался посадить его в свою машину — от него так и разило виски и нафталином. Если мать не возражает, чтобы он ехал в ее машине, вместе с Оскаром, — ну и замечательно. Мать испытывает к нему странную приязнь, уж не знаю почему!

— Я знаю почему! — ровным голосом сказала Энджи.

Ларс смущенно посмотрел на нее:

— Ну, Энджи… Конечно, все это странно, но не могла же она в самом деле…

— Что в самом деле? — вмешался Маркби. У него уже кончалось терпение.

Ответила Энджи:

— Все довольно просто, Алан. Мы с Ларсом хотим пожениться. После свадьбы нам нужен будет дом в пределах его избирательного округа. Естественно, у Ларса есть дом, это «Старая ферма». Трудность состоит в том, что Маргарет не переедет оттуда и мы не можем ее заставить — из-за условий, указанных в завещании отца Ларса. Думаю, мне вряд ли нужно говорить, что жить под одной крышей с Маргарет у нас вряд ли получится.

С этим никто не стал спорить. Маргарет Холден считала особняк имения своим домом и тридцать пять лет была в нем полновластной хозяйкой.

— Две женщины на одной кухне не уживутся, — сказала Мередит как бы самой себе, но вслух.

— Вот именно! — Энджи улыбнулась. — Я не смогу даже лампочку сменить самостоятельно. А уж о перестановке мебели или ремонте и речи нет. Только не думайте, что я не понимаю ее позиции. Она привыкла жить в своем доме, и, конечно, это ее право. Но только не в «Старой ферме». В идеале старик Буллен должен отправиться в дом престарелых. Мы бы полностью перестроили дом, в котором он сейчас живет, и Маргарет переехала бы туда. По соседству у нее будут Нед и Эвелин — для них это счастье. Она бы жила рядом с друзьями и поблизости от нас. Ухаживала бы за садом и вообще играла почти ту же роль, но в меньшем объеме, разумеется. Это было бы идеально! Но она на это никогда не пойдет! — Энджи сжала кулаки и ударила ими по столу. Бокалы угрожающе качнулись. — Конечно, если бы удалось выселить Буллена, желание Маргарет остаться в особняке не имело бы под собой прежней доказательной основы. Она это знает и делает все для того, чтобы тот дом не опустел. Поэтому она с Буллена ни пенса не берет! Вполне естественно, что он оттуда съезжать не собирается!