Александр Коренюгин - Гулящая Лелечка Страница 31

Степан к встрече с Алексеем подготовился основательно. В ящике его стола лежал десяток потрепанных мобильных аппаратов, вполне готовых к налаживанию нелегальной связи.

— Я давно жду тебя, — сказал он появившемуся в его кабинете Алексею, — сам не мог тебе позвонить, подумал, что твой телефон могут слушать. А меня нетрудно вычислить. Поэтому я подсуетился, и раздобыл телефоны на замену всей твоей команде. Я тут до дыр просмотрел запись с разбитой камеры и почти уверен, что мелькнула там Карла. Ты что на этот счет думаешь?

— Я начинаю искать с дома Карася. Ты пока не знаешь главное — деньги за Ольгу мы должны перечислить в Швейцарию. Тебе это ни о чем не говорит? Вот, именно. Там сейчас Карасев и Розина. На самом деле, я приехал просить, чтобы ты со связью помог, а ты все уже решил. Хочу тебе еще запись одного голоса оставить. Попробуй, определить, кому он принадлежит. Я спешу, поэтому подробности потом.

В Астрее Алексей сразу отправился к заместителю директора по экономике.

Здравствуйте, Алексей, — совсем не удивилась его появлению женщина, — снова возникли вопросы? Мы собираемся ехать в деревню, к матери Инны, поэтому не удивляйтесь, что все мрачные и заплаканные. Есть какие-нибудь новости о нашей Ольге Павловне? Может, Вам в помощь люди нужны? Так мы организуем. У нас из добровольцев уже очередь образовалась.

— Пока, нет, — ответил Алексей, — Вы, может, мне свое имя скажете, а-то, как-то все второпях и безымянно.

— Наталья меня зовут. Алексей, я готова Вас выслушать.

— Для начала давайте вместе с Вами пройдем в кабинет Ольги Павловны. Я там хочу, кое-что посмотреть.

Прослушку Алексей нашел сразу — прослушивающее устройство было вмонтировано в телефонную трубку городского телефона Ольги.

— Ну, что скажете, — спросил Алексей Наталью, — кто мог это сделать?

— Да кто угодно, — ответила женщина, — Ольга Павловна свой кабинет закрывала только в тех случаях, когда уходила из Астреи.

— А кто к ней из посторонних в последний месяц несколько раз наведывался?

— Сейчас выясним. У нас вахтеры ведут учет посетителей.

Наталья попросила вахтера зайти в кабинет Ольги Павловны и прихватить с собой журнал учета посетителей. Из журнала следовало, что особенно частыми посетителями Ольги были руководители подрядных организаций, поставщиков оборудования и торговых организаций.

— Здесь полный список посетителей? Вы никого не забыли записать? — спросил Алексей у вахтера.

— Да, полный, — уверенно ответил вахтер

— А я утверждаю обратное, — Наталья тоже внимательно просмотрела записи журнала, — к Ольге Павловне последнее время часто приходила актриса драматического театра, Розина Карина Ромуальдовна. Но о ней в журнале сведений никаких нет. Почему?

— Так ее в первое посещение сама Ольга Павловна встречала, поэтому и не записали. А потом было как-то неудобно спрашивать документы. Мало ли что, может обидеться.

— А кого Вы еще по доброте душевной, боясь обидеть, не записали?

— Больше никого. Остальных записывал и документы спрашивал.

— Идите сейчас в отдел кадров и скажите, что с сегодняшнего дня я Вас уволила. Не пытайтесь меня уговорить — Вы безответственный человек, а нам такие не нужны.

Когда вахтер ушел, Наталья сказала:

— Я все думаю и днем, и ночью — кто мне звонил? Женщина явно нервничала, голос вибрировал и дрожал. Знаете, такой голос бывает, когда едешь по рытвинам и колдобинам, и тебя страшно трясет. Логично, что во время разговора я восприняла голос, как совершенно мне незнакомый. Но, вот сейчас восстанавливаю разговор в памяти и понимаю — голос мне как-то странно знаком. Видимо, с этим человеком я хоть один раз, но все-таки разговаривала.

— Наталья, Вы запишите мой телефон и обязательно позвоните, если что-то вспомните. Обязательно, Наталья!

— Если бы не трагедия с Инной и мое собственное чувство вины перед ней, то, возможно, моя память сработала бы гораздо быстрее. Ничего не поделаешь, придется подождать. Я позвоню.

«Хорошую команду Оля подобрала. Молодец! Ситуация складывается так, что мои планы надо подкорректировать. Сейчас у меня встреча с отцом. А дальше как получится».

Николай Васильевич спустился с крыльца городского отдела МЧС и сел в машину сына:

— Рассказывай, не зря же приехал, — коротко приказал он Алексею.

— Рассказывать долго, я лучше сразу к делу. В нашем драмтеатре работает, или служит, не знаю, как там у них — заслуженная артистка республики, Розина Карина Ромуальдовна. Наверняка, Розина — это псевдоним. А я хочу знать ее настоящее имя и биографию. Поэтому мне срочно нужно посмотреть ее личное дело. Но сам понимаешь… Кто мне разрешит его открыть. Она особа заслуженная и неприкасаемая.

— Трогай, и разворачивайся в областное управление. Навестим генерала Агеева.

Алексею повезло: генерал-майор был свободен, и сразу их принял. Как и положено по уставу разговор начал полковник Мазуров.

— Василий Михайлович, время нас поджимает, поэтому выскажу нашу просьбу в двух словах. Похитили директора благотворительного центра Астрея Ольгу Павловну Ерохину.

— Вы к ней имеете прямое отношение?

— Да, она гражданская жена майора Мазурова. Разрешите продолжить? Чтобы не подвергать опасности Ольгу, мы сами ищем преступников. Таковы их условия. Заявление в милицию может стоить ей жизни. А сейчас возникла необходимость изучить личное дело актрисы областного драмтеатра Розиной Карины Ромуальдовны. Но без Вашей помощи нам его не получить.

— Здесь я не помощник. Но я знаю к кому можно обратиться.

Генерал взял телефонную трубку и позвонил генералу Фалееву, начальнику УВД. Не вникая в подробности, высказал просьбу, а затем, улыбаясь и поддакивая несколько минут, слушал коллегу. Наконец, положил трубку и сказал:

— Занятная ситуация складывается. Я почему сразу Вам поверил на слово? Как Вы думаете, товарищи офицеры? Эта Розина совсем недавно пару раз наведывала меня, и просила оказать благотворительную помощь центру Астрея. Из моих личных сбережений. Даже билетики принесла на две персоны на какие-то камерные спектакли. Но денежки она предлагала отдать ей, а она якобы их на спектакле вручит директору благотворительного центра Ерохиной. Мне эта схема сразу показалась подозрительной, поэтому я билетики принял, пообещал, что приду на спектакли и благотворительный взнос тоже сделаю. Но безналичным зачислением на счет фонда. Дамочка пыталась мне доказать, что я могу стать примером для зрителей, и они ему последуют. Но что-то мне подсказывало, что мое решение единственно правильное. А вот мой коллега из УВД поддался на уговоры красотки, и деньги, в сумме десять тысяч долларов, вручил лично ей. Когда спектакли отменили, он начал соображать, что его попросту одурачили и обобрали. Во мне он сразу разглядел друга по несчастью, и мне пришлось согласиться, что я тоже выдал аферистке наличные деньги для передачи в благотворительный центр. Поэтому, он согласился нам немедленно помочь. Езжайте в драмтеатр, вам там ответят на все вопросы и подтвердят свои ответы документами. Могу я еще чем-то помочь?

— Нет, спасибо, — ответил Николай Андреевич, — уже помогли.

— Хорошо. Но, если возникнет необходимость, то без стеснений, в любое время суток звоните, помогу.

— Папа, значит, ты звал о ребенке и молчал? — спросил Алексей отца, как только они вышли на улицу.

— Ты до майора дослужился, а по жизни каким был балбесом, таким и остался. Это ты должен был нас порадовать. А мы узнаем от Лизаветы. Конечно, мы с мамой уже в ожидании внука. В том, что ты их найдешь, я не сомневаюсь. И ты уж, пожалуйста, постарайся, чтобы внук нас за деда с бабушкой признал. Мне с тобой или сам справишься?

— Ты же в форме. Перепугаешь всех артистов. Справлюсь без тебя.

— Леша, ты думаешь, что Розина сообщница преступников?

— Пока я ничего не думаю. Кое-что проверю, а потом думать буду. Официально актриса сейчас отдыхает в Швейцарии. Как обстоят дела на самом деле — не знаю.

В драмтеатре Алексей сразу зашел в кабинет директора театра. Личное дело Розиной уже лежало на директорском столе. Из документов следовало, что восемь лет назад Розина Карина Ромуальдовна официально была Ивашкиной Анной Сидоровной. Затем написала заявление и поменяла все свои личные данные с заменой паспорта.

— Я с Кариной знаком с первых дней ее работы у нас в театре, — сказал директор театра, когда Алексей закрыл дело, — я ей говорил, что можно на сцену выходить под псевдонимом, а зачем же так кардинально все менять, даже паспортные данные. Она только смеялась. Говорила, что теперь она проживет две жизни — за Аню Ивашкину, и за Карину Розину. У нее в поклонниках всегда был высокопоставленный милицейский чин, он помог быстро получить новые документы и позволил в качестве сувенира оставить старый паспорт.