Марина Серова - Моя любимая девочка Страница 31

– Зачем? – изумилась я.

– Да вы же не знаете, какой у Галины Федоровны язык! Не только все жильцы нашего дома будут знать, а вся округа! И в собесе всем разнесет!

– Собес-то здесь при чем? – рассмеялась я.

– Вы ее не знаете! – твердила Маргарита Михайловна. – А я еще и член правления нашего ЖСК! Ой, теперь вообще все!

– Не нужно так драматизировать, – постаралась я успокоить женщину, у которой сейчас в голове был полный кавардак и смесь мыслей и чувств. – Могу вас успокоить, что я не дала вашей соседке никакой информации насчет казино. Так что она ничего не знает, и вам совершенно необязательно с ней этим делиться. В отличие от ваших родственников, которым обязательно нужно все рассказать. Если не решаетесь, то с Настей могу поговорить я. Я найду нужные слова, не беспокойтесь. А она поговорит с матерью.

– Ну… – Маргарита Михайловна неуверенно посмотрела на меня. – Ну, попробуйте.

– Хорошо, – кивнула я и пошла в коридор обуваться – времени на Маргариту Михайловну и выяснение ее тайн я потратила сегодня немало. Было уже очень поздно, да и сама хозяйка была измотана и морально, и физически.

Однако мне пришлось в тот вечер пообщаться с Маргаритой Синельниковой еще раз. Не успела я доехать до дома, как Маргарита Михайловна позвонила мне на сотовый.

– Я вспомнила! – возбужденно заговорила она. – Я просто говорить не хотела, что и в то утро в казино была. Но я вспомнила, что по дороге туда я почтальонку нашу встретила, Люсю. Она как раз пенсию несла, хотела еще меня домой вернуть, чтобы отдать. Но я так спешила, что попросила Галине Федоровне отдать. Можете ее спросить, она подтвердит!

– Хорошо, – ответила я.

Алиби Маргариты Михайловны не было стопроцентным, но я взяла на заметку данный факт. Будет нужда – обязательно проверю.

Глава восьмая

Несмотря на поздний час, я все-таки позвонила Насте Полуниной и описала ситуацию максимально тактично. Меня порадовало, что девушка отнеслась к услышанному с пониманием и обещала поговорить с матерью прямо с утра.

После обеда Настя сама позвонила мне и сообщила, что Маргарита Михайловна приходила к ним, что они с матерью говорили около двух часов, что обе плакали, но в конце концов все закончилось мирно. И теперь обе женщины сидят в обнимку на кухне, а она с чистой совестью собирается к себе на квартиру, потому что чувствует, что пока не нужна здесь. На том мы с ней и распрощались.

Пообедав, я принялась анализировать ситуацию. Получается, что время идет и я уже отработала кучу версий, а решения все нет. Я до сих пор не знала наверняка, кто же убил Наталью Белокопытову.

Конечно, после вчерашней катавасии на первый план выходила Маргарита Михайловна. Человек зависимый, даже больной, не может отвечать за свои поступки. Конечно, предположение, что она могла убить племянницу из-за денег, чудовищно, но… Увы, таких случаев очень много. Потом люди сами рыдают и не понимают, как могли решиться на такое. Но ведь делают.

Смущали меня в этой версии, правда, даже не красноречивые и отчаянные попытки Маргариты Михайловны оправдаться, хотя они и выглядели правдоподобно. Главное, что я принимала в расчет, – Синельникова не могла знать о том, что Наталья несет с собой крупную сумму денег, с тем чтобы передать их Скамейкину. Следовательно, если она и убила Наталью, то спонтанно. И уж тогда… Тогда, наверное, она убила бы ее в квартире, чтобы хотя бы иметь возможность пошарить в ней в поисках денег. А убийца действовал наверняка. И нож он взял с собой не случайно.

Необходимо еще раз проверить алиби всех, кто так или иначе причастен к делу. Этот момент представлялся мне сейчас наиболее важным и значимым.

Итак, Аркадий и Настя были вместе, на квартире Настиного отца, и, скорее всего, занимались там тем, чем обычно занимаются мужчина и женщина, влюбленные друг в друга. Коробейников находился на работе, это могут подтвердить многие. Валера Скамейкин дожидался Наташу около цирка. Мать и отец Наташи находились на работе, да и подозревать их в убийстве собственной дочери вряд ли целесообразно. Оставались двое, которые имели свои мотивы не любить Наташу, – а именно отчим и мачеха. Анжелика Константиновна свое алиби подтвердить ничем не могла, а алиби Артемия Владимировича никто даже и не проверял. А это стоило бы сделать, даже просто для очистки совести. Конечно, он, по словам многих, в последнее время был очень слаб и практически не выходил из дома, но все-таки…

Была еще какая-то подруга Натальи, бывшая одноклассница, но ее кандидатуру я даже не рассматривала, потому что, по словам родных, Наталья с ней общалась крайне редко. Конечно, если ни одно из моих предположений не подтвердится, придется наведаться и к ней, может быть, она даст ниточку. Но пока я не видела в этом необходимости.

Я размышляла над тем, что же делать дальше, когда зазвонил мой телефон. Звонила Настя, которой в прошлый раз я не забыла оставить свои координаты.

– Татьяна Александровна, – взволнованно заговорила она, – это Настя Полунина. Приезжайте к нам, пожалуйста. У нас тут сейчас невообразимые вещи происходят. Аркадия и меня в убийстве обвиняют…

Аркадий с Настей после нелегкого разговора оба понимали, что находятся на пороге принятия решения. Они встретились в квартире Насти, когда девушка приехала туда, утомленная разборками с теткой. Но эта их встреча не была похожа на предыдущие. Большей частью молодые люди молчали и думали о своем. Наконец решение принял Аркадий:

– Я думаю, Настюша, мы должны всем сказать о нас с тобой. Причем лучше это сделать чем раньше, тем лучше. Нам же будет легче.

Некий испуг на лице Насти был мимолетным. Она тоже понимала, что дальше так нельзя.

– Поехали прямо сейчас к вам, – предложил Аркадий.

– Сейчас? – переспросила Настя, но скорее для проформы.

Аркадий молча кивнул:

– Да, сейчас. Собирайся…

Он встал, прошел в прихожую и начал причесываться, подавая тем самым пример Насте.

Через полчаса они уже входили в квартиру родителей Насти, где, кроме Алевтины Михайловны и Артемия Владимировича, находилась в тот момент еще и тетя Рита. После того как она поняла, что сестра не сердится на нее и даже готова помочь, она сильно воспряла духом и вошла в свое привычное состояние. После ритуальных слов, приветствий и традиционных вопросов все расселись за столом.

– Ужинать будете? – спросила тетя Рита.

– Спасибо, мы поели, – тут же ответил Аркадий и красноречиво взглянул на Настю. Именно ей предстояло начать не очень приятный разговор с родителями.

– Мама, мы пришли сказать, что… – начала она более-менее уверенно, но вдруг запнулась. – В общем…

– Что-то случилось? Что еще? – тут же обеспокоилась Алевтина Михайловна.

– Да, случилось, – призналась Настя.

– Что, боже мой, что? – начала прижимать руки к груди мать.

– Мама, не волнуйся, это не так страшно, – тут же бросилась успокаивать ее Настя. – Просто мы с Аркадием решили…

– Что вы решили? – быстро спросила нетерпеливая и до предела взволнованная мать.

– Мы решили жить вместе, Алевтина Михайловна, – твердо произнес Аркадий и мужественно взглянул в глаза своей бывшей и, как это ни странно звучит, будущей теще.

– Как вместе? – выдохнула мать.

– Как это вместе? – вторила ей тетя Рита. – Вы чего это?

Аркадий вздохнул, искоса поглядел на Артемия Владимировича, который тихо сидел в своем кресле и никак не отреагировал на это сообщение, и пояснил:

– Дело в том, что мы с ней любим друг друга и хотим быть вместе.

– Да… как же это… – всплеснула руками Алевтина Михайловна.

– А вот так, – махнула рукой эмоциональная тетя Рита. – Не успели сестру похоронить, как вон что придумали, – тетка с величайшим укором посмотрела на Настю. – Ты о матери-то подумала? Все о себе только думаете! А ты чего? – гнев тетки перекинулся на Аркадия. – Чего удумал-то? Совсем, что ли, уже ничего не соображаешь?

– Мальчик ведь у тебя, – пыталась скорее понять что-то для себя Алевтина Михайловна, сказав эту фразу. – Мальчик… Как же Кирилл-то?

– Мы его возьмем с собой, – сказала Настя.

– А где жить-то будете? – повысила голос тетка, у которой, видимо, уже прошел первоначальный шок, а также чувство вины за собственные грехи, и она тут же начала просчитывать, скажем так, материальные последствия. – Квартиру-то где возьмете? У матери даже и не думайте, позорить ее на старости лет. Тут и не повернешься, все больные, места нет, – категорически заявила она, будто сама была хозяйкой этой квартиры.

– Нет, подожди, Настя, ты мне скажи, – хватаясь рукой за сердце, проговорила мать, – вы что, с ним давно…

– Ой, давай я тебе валерьянку налью! – громко вступила тетка. – С детками-то такими совсем в могилу сойдешь. Давай, давай, а то сейчас они тебе такого порасскажут!

И бросилась к шкафу, где находились лекарства. Видимо, тетка отчаянно пыталась загладить свою вину, всплывшую после обнародования ее тайны, и старалась быть максимально полезной, по делу и не по делу.