Пьер Нор - Двойное преступление на линии Мажино. Французский шпионский роман Страница 31

Должна признаться, месье муж, что я была с ним немного кокетлива. О! Ровно столько, сколько нужно, чтобы пощадить ваш супружеский эгоизм и соблюсти ваши внебрачные интересы. Самым трудным для меня было не расхохотаться.

Я пожурила его за то, что он специализируется на похищении командирских жен. Он смешался совсем как мальчишка, решив, что Анна, наверное, поделилась со мной, отпустил подпругу, отчего седло съехало на землю по одну сторону, а я — по другую, прямо в его объятья. Последовала короткая борьба, где один противник был на грани нервного срыва, а другой вовсю упирался ладонями, закончившаяся его поражением по очкам и благоразумным примирением. Тут он мне поклялся, что Анна никогда не была для него чем-то большим в жизни. Клятва галантного мальчика, который отличается от галантного мужчины тем, что лжет гораздо хуже.

— Так, ясно,— сказал Ардан.

— А вот что касается вашей особы… как вы ее называете… ну… чихните еще раз… Чежедиа… Каково, действительно, ее участие во всей этой истории?

Ардан в задумчивости присел к секретеру и набросал два письма. Женевьеве он дал прочесть лишь второе.

«Голова Старого Фрица», 4 июля 193… года

Капитан Ардан — комиссару Веннару

Дорогой Веннар!

Да, Капель был любовником Анны. Но я уже знаю, кто убил Эспинака (это гот, кто вам очень не нравится). Бесполезно искать побудительные мотивы преступления.

Да, эта венгерка — аномалия в жизни Кунца; и это может помочь раскрыть то, что меня теперь интересует: кто шпион?… какие у него связи? Но этот путь кажется мне замысловатым, рискованным и медленным.

Речь идет о том, чтобы найти более эффективные способы. Следите за мной внимательно.

До настоящего момента мы допускали, что одному из этих трех людей удалось ввести всех в заблуждение относительно своего характера, вкусов, чувств, нуждаемости в деньгах и т. д. Кстати, теперь я все лучше и лучше узнаю их. Или же один из них — выдающийся актер и гениальный режиссер (а я — не слишком проницательная публика), либо они все трое — люди чести и офицеры, достойные этого звания.

И тогда? Тогда… в общем, сегодня вечером меня осенила одна идея. Если этот человек не надел маски на свою личностную сущность, на свой характер, тогда, может, она надета на его гражданство? Полагаю, вы меня поняли. По многим причинам я предпочел бы это. И не думаю, что попал здесь под влияние личных пристрастий.

Следовательно, я прошу вас, в качестве неотложной задачи, направить поиски вашей команды на изучение прошлого троих наших людей, оставляя за вами (каждому сверчку свой шесток) нашего убийцу.

Ардан

«Голова Старого Фрица», 4 июля 193… года

Капитан Ардан — в Службу разведки Имею честь доложить вам результаты моих поисков по состоянию на 4 июля.

1) Убийство майора д'Эспинака.

Я знаю, кто убийца, и имею достаточные доказательства, чтобы добиться его осуждения судом. Но его немедленный арест чреват для нас потерей шпиона, если это одно и то же лицо.

2) Дело о шпионаже.

С целью добыть доказательства я предпринял следующие меры: а) первому подозреваемому я конфиденциально передал чертежи 47-мм орудия, которое Служба артиллерии недавно сочла маломощным и устаревшим. Я сказал ему, что такой пушкой должны быть вооружены наши противотанковые турели, и поручил ему рассмотреть проект применения орудия. Благодаря некоторым только мне известным деталям я буду иметь возможность, если в Германии обнаружатся наброски этой пушки, определить, произошла ли утечка от вашего человека;

б) я поручил второму прочесть лекцию о танках и для ее подготовки передал ему секретное досье с документацией (полностью составленной мною самим), содержащее план производства боевой техники, без ложной скромности скажу, что план этот великолепен. В этом документе есть определенные приметы, которые не дадут обмануться относительно источника утечки информации;

в) третьему я доверил изучение плана гипотетической, предполагаемой оккупации. Сегодня после обеда я скажу ему, что этот план скорее всего будет утвержден.

Несмотря на долгое отсутствие практики работы в войсках, я сумел употребить весь свой авторитет командира роты, чтобы не допустить сотрудничества моих офицеров друг с другом в ходе выполнения этих заданий. Если вы сумеете обнаружить след одного из них, мы его засечем. Это все, что я пока придумал. Сидя в своем кабинете в Париже, я недооценивал трудностей своей миссии. Но практика — посложнее, и намного, чем теория и критика. Я с признательностью учту любое полезное замечание Службы.

Ардан

Париж, 5 июля 193… года

Полковник Урсо капитану Ардану

Дорогой друг!

Хотя обычно я знакомлюсь лично лишь с отчетами, содержащими результаты, ваш отчет я прочел с живым интересом.

1) Согласен с тем, чтобы дать убийце побыть на свободе.

2) Неплохо задумано относительно ловушек. Но назовите имена, пожалуйста. Вот уже две недели в нашей документации из Германии нет ничего, что поступило бы со «Старого Фрица», и это меня удивляет.

3) Хотелось бы, чтобы вы заинтересовались психологической стороной этого дела, а если вы занимаетесь ею, то просил бы сообщить мне кое-что об этом. До меня с разных сторон доходит, что вы питаете слабость к вашим подопечным и утверждаете, что никто из них не мог стать предателем ради денег. Что тогда? Если я верно слежу за ходом вашей мысли, остается предположить два побудительных мотива:

— глубокая любовь к женщине, которую надо спасти: вы отметили, что герр доктор Нусслайн, отец Анны, только что вышел из немецких застенков;

— психическая неуравновешенность, которая вполне может не проявляться в повседневной жизни. Я вспоминаю в связи с этим об одной молодой англичанке, дочери адмирала, которая посвятила себя Ганди, а также о психозе преклонения перед Москвой у нескольких интеллигентов, одуревших от напряженной работы, или еще об одном идиоте, только что основавшем французскую расистскую партию в Берлине.

Если начнете «плавать», не анализируйте слишком много. Чем дело сложнее и запутаннее, тем больше надо уметь подняться над всем этим, чтобы увидеть сверху все целиком.

Урсо

«Голова Старого Фрица», 6 июля 193… года

Капитан Ардан полковнику Урсо

Господин полковник!

Имею честь поблагодарить вас за письмо от 5 июля. Если я до сих пор еще не говорил с вами об этом деле с точки зрения субъективной, то именно по той причине, что вы отдаете предпочтение результативным отчетам, о чем не преминули мне напомнить.

Капель имел связь с мадам Брюшо. Но ни для того, ни для другого это не было всепожирающим огнем, как вы опасаетесь. Он очень быстро восстановил свою духовную независимость. Я не думаю, что он в какой-то момент мог стать пассивным инструментом в руках этой женщины. Во всяком случае, Ж. Л. держит его в поле зрения.

Но это вынуждает ее ослабить внимание к двум остальным подозреваемым, которые, таким образом, ускользают от нас. Мне необходимо иметь здесь для них кого-то вроде девушки на выданье, очень энергичной и эффектной. Ее можно было бы представить как подругу моей жены. Я подумал о С. Б. Вы не могли бы прислать ее в мое распоряжение?

Что касается варианта сумасшествия, го я думал об этом. У меня у самого был один хороший товарищ, который после выпуска из политехнической школы вдруг сделался буддистом! И что же: он был абсолютно неопасен, пока беседа не заходила о религии.

Однако есть еще одно возможное объяснение, но оно пока так неясно, так расплывчато для меня самого, что я не хотел бы пока ничего вам сообщать, если только вы не будете на этом настаивать. Впрочем, я поспешу с тем, чтобы эта идея как можно скорее оформилась. Во всяком случае, я приложил к этому все усилия.

Примите, господин полковник, уверения в уважении и преданности.

Ардан

Париж, 7 июля 193… года

Полковник Урсо — капитану Ардану

Прочел. Годится. Действуйте.

Урсо

NB.— Однако С. Б. я вам не дам. У вас замашки паши, которые я не могу поощрять. К тому же эта молодая женщина занята.

Но Ардану было суждено прочесть это письмо, когда оно потеряло свое значение, он получил его уже по возвращении из Парижа, куда его 7 июля полковник Урсо срочно вызвал телеграммой.

Он назначил Ардану встречу в заднем помещении антикварного магазина: никто никогда не видел, как он входил или выходил оттуда, поскольку он никогда не пользовался парадной дверью. Там у полковника был скромный, не заставленный мебелью светлый кабинет, куда могли прийти человек десять секретных агентов — его личная команда, которая специализировалась на особо важных и деликатных делах, требующих не только ума и отваги, но и полной самоотверженности и безграничной преданности государственным интересам. Эспинак являлся шефом этой элитарной группы до того, как, проработав успешно несколько лет за границей и утомившись, он был вынужден заняться «сидячей» официальной службой в кабинете, не окутанном тайной. На его место был назначен Ардан. Веннар являлся одним из его помощников.