Кваздапил. История одной любви. Начало - Петр Ингвин Страница 31

За окном стемнело. Три разномастных фигуры, что будто бы собрались в клуб, выстроились в рядок, на лицах застыло ожидание.

Задвинув шторы наглухо, я выключил верхний свет, теперь гирлянды создавали в помещении мягкий интим. Пунктами один и два в сценарии стояло: «Создать полумрак. Не допустить съемок на камеру».

– С этой минуты – никаких звонков, ни сюда, на которые нужно ответить, ни, тем более, отсюда. У кого дела – пожалуйста, идите, занимайтесь делами, никто не держит. К остальным просьба отключить телефоны.

Парни выключили, я протянул руку:

– Сдайте, чтоб не было проблем. Не возражаете, если вместе с телефонами сложим планшеты и компьютеры?

– Зачем такие строгости?

В двери появилась Мадина. На снятые туфельки опустились сумочка и пакет, сверху стопку накрыла куртка. Девушка во всей красе встала перед зрителями.

Обо мне забыли.

– Мэрилин! Не обманул! – воскликнул Ее Величество Филипп. Потом я ему все припомню, еще коронуем по всем правилам – слово не воробей, нужно держать клетку прикрытой.

– Офигеть, – намного проще отреагировал Тимоха.

Пока парни приходили в себя, я собрал технику в коробку и задвинул под дальнюю кровать. На меня не обращали внимания, все глаза поедали новоприбывшую.

Я многозначительно кашлянул:

– Дама и господа, прошу минутку внимания. Уважаемая Мэрилин, позвольте представить вам цвет высшего общества нашей квартиры, а то и всего подъезда. Длинный, который не сводит глаз с вашей чудесной фигуры – это Игорь, он же Гарик, он же Гоги, он же Гоша.

Игорь склонился почти вдвое, проще сказать переломился:

– Приятно познакомиться.

Мадина радушно кивнула. Глаза, спрятанные в глубине маски, сияли.

– Она не говорит, – шепотом напомнил Филька и тут же громко представился, пока не сократили до междусобойного: – Филипп.

– Тим. – Тимоха оттеснил мелкого соседа. – Позвольте ручку.

Мадина протянула холеные пальчики. Тимоха бережно принял их и поцеловал. Восторгу Мадины не было предела – только вошла, а уже такое преклонение. В ее взгляде читалось: знала бы – давно бы к нам пришла, и никакие стены не удержали бы.

– Мэрилин здесь проездом, – сообщил я. – Надо постараться, чтобы от посещения нашей скромной обители у нее остались только наилучшие впечатления.

– Обеспечим!

– Тогда начнем. – Я обернулся к Игорю, как к старожилу, первому нанимателю жилплощади. – Маэстро, урежьте марш! В смысле, музыку включи.

– Ты же всю технику убрал.

– А хозяйский музыкальный центр?

Игорь хлопнул себя по лбу.

– Одну минуту!

Из кучи хлама в шкафу он вытащил древний проигрыватель компакт-дисков – в начале заселения сердобольная хозяйка оставила его бедным студентам для поднятия настроения. Загромыхали танцевальные ритмы. Игорь не любил, когда тихо. Соседи жаловаться не будут, нам с ними повезло: обе смежные квартиры временно пустовали, лето, все разъехались. А старушка, обитавшая снизу, глуховата.

– Бал по случаю приезда чудесной гостьи объявляю открытым, – провозгласил я. – Танцы!

Все ринулись к Мадине. Тимоха протиснулся первым.

– Разрешите.

Он прижал к себе партнершу, хотя мелодия грохотала более ритмичная. Сейчас этот факт роли не играл, Мадина не возражала против медленного танца, для того и пришла. Столько восхищенных кавалеров, и ни одного родственника в пределах выстрела. Разве можно вообразить нечто лучшее?

Вместе с остальными парнями я пританцовывал рядом в ожидании очереди. В кармане лежал сценарий со многими пунктами, но – куда торопиться? И вообще, нужна ли дальнейшая программа, если без того все замечательно? Все довольны, и танцующие, и ожидающие. Предвкушение – не меньшее удовольствие, просто не каждому дано понять и, тем более, ощутить.

– Переход.

Я отобрал партнершу у Тимохи. Он мотнул волосами:

– Так мало?!

– Поверь, скоро поблагодаришь. – Я прижал к себе растекшуюся в счастье Мадину и начал осторожно переступать ногами, боясь наступить на маленькие ступни.

– Ловлю на слове. – Тимоха пристроился к остальным. – Если что – пеняй на себя, никто тебя за язык не тянул.

– Спасибо, – раздалось в ухе сквозь жуткие басы. – Все оказалось даже лучше, чем я думала.

– Молчать! Спалить нас захотела?!

– Можно? – К нам протягивал руку Игорь.

– Естественно. – Я отступил в сторону.

Мадина едва доставала партнеру до груди. Объятия танцующей пары выглядели забавными, но только снаружи, внутри пары по-взрослому искрило и жгло, не заметить мог только слепой. В комнате слепых не было, только временно онемевшие.

Игоря сменил Филька:

– Простите. Разрешите и мне пригласить вас на танец.

С величавой благосклонностью Мадина разрешила. Петли рук связали тела, началось раскачивающееся кружение. Ситуация изменилась: теперь партнерша была выше, и лицо кавалера виновато крутилось, чтобы не упираться взглядом в чувственную благодать. Филька нервничал, расстояние между танцующими составляло пару ладоней, и дама сама притянула робкого кавалера. Очки впечатались в ключицу, руки сомкнулись вокруг талии, причем та оказалась настолько узкой, что Филькины кисти перехватили свои же запястья. Животы и бедра ритмично терлись, щека с дужкой съехавших очков блаженно расползлась по мягкому основанию.

Через миг стянувший обруч рук был разбит нарочным виляньем таза, и с брошенным в мою сторону хитрым взором («ты ведь понимаешь?») Мадина разрешающе положила чужие ладони гораздо ниже. Негодница. В сценарии написано «танец», а не возмещение морального ущерба за недополученное на домашних вечеринках.

Филька млел. Такого красного лица я не видел у него с тех пор, как он пытался в одиночку подвинуть шкаф.

Мадина тоже плыла в непонятном блаженстве. Дорвалась, коза безрогая. Если муженек ей достанется нерасторопный и рассеянный, боюсь, при первой же возможности жена обеспечит его рогами. Хорошо, что я к тому времени буду далеко. Не хотелось бы попасть под горячую руку.

Пока же удовольствие от горячих рук получали оба танцующих.

Ко мне склонился Тимоха:

– Почему она в маске? Прыщи или рожей не вышла?

– Дочка богатых родителей. Любит приключения и не хочет, чтобы о них узнали.

– Любит приключения – это хорошо.

Пришлось напомнить:

– Мы договаривались: она здесь для веселого времяпровождения, которое не ведет к неприятностям. И за словами следи, «рожа» и тому подобное – не для сегодняшнего вечера.

– Заметано.

Я смотрел на танцующих. Оба упивались маленьким счастьем, нежданно свалившимся среди будней. Могла ли так поступить Хадя, кровь от крови Мадины? Только через свой труп. Кольнуло в сердце: а Машка? Позволила бы сестренка парню мять себе мягкое место на глазах посторонних? Что-то унылое из недр подсознания позорно подтвердило: возможно. Она у меня из тех, кто боится упустить время. Каждый шанс кажется последним, каждый посмотревший с интересом мальчик – добычей, которую подкинула судьба. Подсекай! Тяни! Хватай! Взрослые