Забытая девушка - Карин Слотер Страница 31

Андреа отключилась от его неимоверно ласкового голоса, продолжая читать электронную почту. Похоже, все маршалы в округе решили написать ей. Должна ли она была ответить на все эти нейтральные приветствия? Будут ли они сравнивать ее ответы или она может просто копировать и вставлять?

Байбл игриво усмехнулся.

– Дорогая, ты же знаешь, я всегда с тобой согласен.

Андреа снова повернулась к окну, решив, что это может усилить ощущение уединенности. Байбл замедлился у знака «стоп». Они уже должны были приближаться к владениям Вонов. Она взглянула на названия улиц и узнала их по очередным свидетельским показаниям.

Примерно в 16:50 17 апреля 1982 года я, Мелоди Луиз Брикел, говорила с мамой в своей комнате о том, какое платье мне надеть на выпускной. На самом деле мы даже поссорились, но потом помирились. В общем, я подошла к своему окну, которое выходит на пересечение Рихтер-стрит и Джинджер-трейл. Там я увидела коричнево-бежевую машину мистера Векслера, которая стояла прямо на желтой разделительной линии. Он был в черном костюме, но без пиджака. Дверь его машины была открыта, но он стоял на улице. Там же была и Эмили Вон. На ней было яркое сине-зеленое атласное платье, в котором я потом видела ее в центре. Не могу сказать, была ли она в туфлях, но у нее была сумочка в цвет платья. Мне показалось, что она ругалась с мистером Векслером. Он был очень зол. Надо сказать, что окно у меня было открыто, потому что в моей комнате всегда жарко – из-за того, что она находится на чердаке. В общем, я увидела, как мистер Векслер схватил Эмили и прижал ее к машине. Она так закричала, что я услышала через открытое окно. Потом он закричал в ответ – я не помню точно, но что-то вроде «Что ты скажешь? Здесь не о чем говорить!». В этот момент я позвала маму к окну, но к тому времени, как она подошла, мистер Векслер уже уехал. Тогда мама напомнила мне, что мне нельзя разговаривать с Эмили или с кем-то из ее старых друзей. Не потому, что Эмили была беременна, а потому что она не хотела, чтобы я связывалась с ними, потому, что это была неприятная ситуация, и ей казалось, что это может мне навредить, потому что она знала, что я переживаю.

Позже тем же вечером я видела Эмили у спортзала, о чем уже говорила в своем предыдущем заявлении, но больше я никогда не видела ее живой. Я не говорила вам этого раньше, потому что не думала, что это важно. Я правда не знаю, кто отец ребенка Эмили. Я знала ее очень давно, с детского сада, но не была с ней настолько близка. На самом деле Эмили ни с кем не была настолько близка, кроме, может быть, своей бабушки, а она не совсем здорова. Даже что касается компании ребят, с которыми она дружила до того, как забеременела, всегда было такое чувство, будто она знает их, но они по-настоящему не знают ее. Не до конца. Перед лицом закона клянусь, что мои показания содержат только правду.

Байбл проехал знак «стоп». Зеленые уличные указатели остались позади. Андреа задумалась, не был ли этот мистер Векслер темной лошадкой в гонке за отцовством. Это был бы не первый раз, когда учитель пользуется положением, чтобы побаловаться изнасилованием. Это могло объяснить, почему Векслера нет на сайте старшей школы Лонгбилл-Бич на странице «Где они сейчас?», на которой якобы был представлен полный список преподавателей, приходивших и уходивших из школы со времен ее основания в 1932 году.

Гугл тоже не особо помог. Векслер – это немецкая фамилия, означающая «обменщик денег», и, похоже, чертова куча Векслеров бросила якорь в Чесапик Бэй с 1700 года. Судя по «Белым страницам», в этой местности нельзя и шагу ступить, не наткнувшись на пруссака.

– Мы на месте. – Байбл включил поворотник, хотя с тех пор, как они выехали из города, мимо них не проехало ни одной машины.

Андреа подалась вперед, чтобы рассмотреть обсаженную деревьями подъездную дорожку чуть ли не с половину футбольного поля. Створки кованых ворот были раскрыты настежь, несмотря на угрозы. Было непонятно, сломаны они или судья просто пытается досадить своим охранникам.

– Ты знаешь, что такое «Янки Жмот»? – спросил Байбл.

Андреа покачала головой.

– Есть «Южный Жмот». Это что-то типа «я погрызу это черствое печенье, а тебе подам свежие, сочные пирожные». А «Янки Жмот» это «у меня десять миллионов долларов на счету, но я отключу отопление во время метели, а вот изъеденное молью пальто моего прапрадедушки с войны 1812 года на тот случай, если тебе не хватает характера и силы вырабатывать собственное тепло».

Она рассмеялась.

– Это должно стать одним из правил маршалов.

– У меня для тебя есть другое. – Байбл развернулся во дворе и задом въехал на свободное место между двумя другими машинами. – Правило маршалов номер девятнадцать: никогда не показывай, что тебя задели.

В памяти Андреа всплыло фото властной судьи Вон в одном из ее дорогих на вид шарфов.

– Хорошее правило.

Послеполуденное солнце заливало все вокруг обжигающим светом, когда они вышли из машины. Андреа увидела черный «Форд Эксплорер», такой же, как и припаркованный носом вперед автомобиль Байбла.

– У Крампа и Харри дневная смена. С шести до шести, – информировал ее Байбл.

– Отлично, – пробормотала Андреа, потому что, конечно, она с легкостью пробудет на ногах еще двенадцать часов.

– Мне нравится твой решительный настрой, напарник. – Он задорно взял под козырек. – Почему бы тебе не обойти тут все и не осмотреть местность, а потом встретимся внутри? Иди через гараж и поворачивай налево.

– Договорились.

Андреа дождалась, пока он скроется в гараже. Она была рада подышать свежим воздухом перед встречей с судьей. Какая-то ее часть считала неправильным, что ей так много известно о, вероятно, худшем периоде в жизни Эстер Вон. Андреа не была уверена, что сможет успешно скрывать, что она знает больше, чем ей положено. Несмотря на двуличных родителей, постоянное вранье давалось ей нелегко.

Она пошла вдоль дома, надеясь, что Байбла не смутит, если осмотр территории займет не меньше пятнадцати минут. В одном только гараже могло поместиться шесть машин. Андреа едва могла разглядеть дорогу за открытыми воротами. Далекий шум моря подсказал ей, что задний двор, вероятно, напоминает «Террасу в Сент-Адрессе»[29]. Сам дом был достоин места, на котором стоял. Снаружи особняк Вонов, конечно, был не то