Усадьба заложников - Николай Иванович Леонов Страница 31

заметил, как у Султанова, стоявшего неподалеку, напряглось лицо, сжались скулы, он прямо весь скривился. Значит, слышал то, что сказал бизнесмен. А Гуров, посмотрев на картины, вдруг вспомнил, что здесь, на третьем этаже, он и не подумал повесить хотя бы одну камеру наблюдения. «Тут у меня недоработка, – подумал он. – Хотя, с другой стороны, нельзя ведь весь дом увешать камерами. Когда их слишком много, внимание дежурного рассеивается… И потом, пробраться сюда, на третий этаж, можно только по одной лестнице. И если за ней следить, то можно предотвратить какой-то инцидент…»

Однако надо было как-то отреагировать на реплику Селиверстова, и Гуров сказал:

– Не могу с вами согласиться. У наших художников очень разные направления, и каждый создает прекрасные работы в своем ключе. Просто вам ближе то направление, в котором работает Никитин. Что же, многим нравятся сказки…

Он заметил, что при этих его словах скривился уже Селиверстов, ведь сыщик намекнул, что у него примитивный вкус. «И хорошо, что я тебя уел, – подумал Гуров. – А не говори гадости про других, да еще так, чтобы они слышали».

Он хотел еще раз пройти всю галерею, лучше оценить выставленные работы, но в это время у него зазвонил телефон. Это был капитан Бескровный. Сыщик спустился на второй этаж, зашел к себе в комнату и только здесь ответил на вызов. Он не хотел, чтобы кто-нибудь слышал его переговоры с капитаном.

– Я выполнил вашу просьбу, нашел вам нового охранника, – сказал капитан. – Если вы не против, мы с ним сейчас к вам приедем.

– Замечательно, что ты так быстро его нашел, – отвечал Гуров. – Но знаешь, о чем я хочу попросить? Вы, когда приедете, не подъезжайте прямо к воротам усадьбы. Остановитесь за пару кварталов от нее, и ты мне позвонишь. Я к вам выйду и проведу в усадьбу незаметно. Тут у меня появилась одна догадка, и я хочу ее ночью проверить. И я не хочу, чтобы кто-то знал о появлении у нас нового охранника. Договорились?

– Хорошо, я все сделаю, как вы сказали, – отвечал Бескровный.

Завершив разговор с капитаном, Гуров вернулся на третий этаж. Здесь шло оживленное обсуждение: обсуждался вопрос, где хранить отобранные картины до завтрашнего утра. Вершинин беспокоился за их сохранность и предлагал унести все в его кабинет на втором этаже. Никитин возражал, указывая, что в кабинете мало места и вообще для картин не очень хорошо, если их будут таскать с места на место. Гуров послушал этот спор, а потом присоединился к нему.

– Знаете, Петр Никитич, мне кажется, что Олег Андреевич прав, – сказал он. – Пусть картины остаются здесь. Что с ними здесь может случиться? Правда, здесь, на третьем этаже, нет камер наблюдения, но в этом нет ничего страшного. Ведь на втором этаже камеры есть, на них все видно. Я уверен, что на картины никто не покусится.

– Да, но сегодня ночью должен дежурить Костя, а он человек не очень надежный… – заметил Вершинин.

– Ну, это мне кажется, что не очень надежный, – отвечал Гуров. – Но я могу и ошибаться.

Его мнение оказалось решающим, и картины было решено оставить там, где они находились. Все спустились вниз и отправились по своим делам. Гуров заглянул в дежурку, убедился, что место за пультом снова занял Костя Потапов, а затем, не сказав тому ни слова, вышел и отправился разыскивать Марата Ордынцева.

Марата он нашел на спортивной площадке – тот отжимался, делал растяжку и вообще улучшал свою спортивную подготовку.

– Я думал, ты после смены сначала в столовую пойдешь, – заметил Гуров. – А потом на боковую, спать. А ты вот штангу ворочаешь.

– Самый большой дефицит после дежурства – это дефицит движений, – ответил на это охранник. – Мускулы размять обязательно надо. Вот разомну и уже тогда пойду в столовую и спать.

– Полностью одобряю такую программу, – сказал сыщик. – Но я тебя по другой причине разыскивал. Мне сегодня ночью потребуется твоя помощь.

– Что ж, я готов помочь, – откликнулся Ордынцев. – А что нужно делать?

– У меня возникло предчувствие, что наш противник попробует сегодня ночью испортить картины, отобранные для выставки, – объяснил Гуров. – И я сегодня, кажется, догадался, кто этот наш противник. Он себя выдал, когда все осматривали выставленные работы. Так что я мог бы назвать его имя, но сейчас не хочу этого делать. В общем, тебе надо будет засесть на третьем этаже и ждать злоумышленника. А я встречу нового охранника, которого должен привезти капитан Бескровный, и его самого, и вместе с ними выдвинемся в гостиную. Если мое предположение было правильным, «наш хитрец» ночью попробует повторить трюк с закрытием камеры наблюдения. А закрыв камеру, он проникнет на третий этаж. Скорее всего, он будет действовать обычным ножом. Я заранее подменю пару картин Никитина чистыми холстами – поставлю их обратной стороной. Как только он возьмется за эти холсты, ты его возьмешь. А если он вдруг вывернется и побежит вниз – там его будем ждать мы. Вот такой план. Ты готов его выполнить?

– Хороший план, – отвечал Ордынцев. – Думаю, я смогу все сделать. Но почему вы не хотите назвать человека, которого мне нужно будет схватить?

– Потому что я не до конца уверен в своих выводах, – отвечал Гуров. – И вообще могу ошибаться, а «хитрец» не появлялся на третьем этаже, а занимался сегодня другими делами. Вот мы сегодня ночью и проверим, прав я или неправ.

Глава 13

Самой трудной задачей для Гурова оказалось пройти вечером на третий этаж и переставить полотна. Это надо было сделать для того, чтобы настоящим работам Никитина – а сыщик был убежден, что покушаться намерены именно на его картины, – ничего не угрожало. Причем это предстояло сделать незаметно, чтобы никто не видел, что Гуров зачем-то поднимался в картинную галерею. А еще Гуров хотел изменить расположение одной из камер второго этажа, чтобы она засняла момент, когда злоумышленник будет поворачивать к стене другую камеру – ту, что возле лестницы. При этом надо было не пропустить звонок от капитана Бескровного и быстро выдвинуться к нему, чтобы встретить его и нового охранника, познакомиться с ним и объяснить свой замысел на эту ночь.

Вот почему Гуров весь вечер слонялся по первому этажу: то входил в дом, то выходил. Надо было улучить момент, когда в гостиной и на лестнице никого не будет и можно будет «похимичить» с камерой. Нужная ситуация сложилась только ближе к одиннадцати – почти все обитатели дома ушли гулять, а горничная Аня спустилась в подвал. Гуров быстро поднялся на второй этаж, не