Аттракцион с полтергейстом - Маргарита Малинина Страница 31

— Что?! Нет! Давайте тоже сбежим!

— Да тихо ты, — шикнул опять Женька.

Мы замолчали и на этот раз были вознаграждены. Из того прохода, который ведет к главному выходу из подвала, выплыла на нас девушка в сияющем белом платье. Только вот лицо уже почему-то не светилось.

Когда она поравнялась с нами, я увидела, что лицо все-таки сияет, но какими-то пятнами: нос, подбородок, а щеки — почти нет. Что произошло? Призрак умылся? Кровью жертв или обыкновенной водой?

Девушка прошла мимо нас и отправилась дальше. Точнее, попыталась. Как только я поняла, что она сейчас уйдет, я резко поднялась и схватила «привидение» за светящееся платье.

— Стой! — крикнула я, чувствуя, как ткань натягивается. Оно (оно ли) меня даже не заметило, пока я не подала голос.

Но вблизи «призрак» уже не мог никого обмануть. Лицо намазано какой-то краской, которая сияла в темноте, а платье светилось как гирлянда. На ногах что-то похожее на лосины или плотные колготы черного цвета, поэтому издалека казалось, что привидение плывет.

— Ты кто? — спросила я строго, но девушка, не издавая ни единого звука (надо отдать ей должное за это), резко бросилась бежать. Да так резко, что я повторно за сегодня упала, потому что не хотела сдаваться и держала ее за платье очень крепко, а бежать за ней следом тоже не могла: под ногами у меня оказалась какая-то железка. Послышался хруст ткани: кусок подола так и остался у меня в руке. — Беги за ней! — крикнула я Женьке, когда он бросился меня поднимать, вместо того чтобы поймать мошенницу.

— Ты-то цела?!

— Да!

Логинов бросился в погоню, чуть погодя — я тоже, но мы ее, к сожалению, упустили.

— Здесь полно дверей и лазеек, — оправдывался Женя, — она тут все знает, а мы в отеле впервые, так что…

«Так что надо было сразу бежать за ней, а не поднимать меня!» — хотелось мне ответить, но я сдержалась. В пылу гнева я могу всякого наговорить, а потом мне будет стыдно.

— Что это? — вдруг спросил любимый и высветил фонариком телефона кусок ткани на моей ладони.

— А это, мой дорогой друг, называется улика! — нарочно повторилась я и весело хмыкнула.

— Ясно, какая-то светящаяся ткань, так? — Я кивнула, убирая находку в карман юбки. — Я так и думал с самого начала.

— Где Паша?

— Пахан отключился. — Женька закатил глаза. Знаем-знаем, Паша боится привидений. Проводили уже одно такое расследование в старинном замке. Тоже кичился, что спасет нас в случае чего и ни за что в беде не бросит, и закончил свой подвиг так же — грохнулся в обморок, когда еще ничего толком не началось.[5]

— Давай приведем его в себя, я не намерена…

Что я не намерена делать, Женька так и не узнал, поскольку из другой части подвала снова донеслись крики, но на сей раз более пугающие и продолжительные.

Не сговариваясь, мы бросили друга здесь и побежали в ту сторону, не забывая подсвечивать себе путь фонариками. И не зря: тут и там попадался какой-то хлам, а один раз проход преградила старая стиральная машинка. Спринтерам тут делать нечего, это бег с препятствиями.

Наконец мы нашли других людей, и я ощутила себя персонажем фильма про постапокалипсис, когда в радиусе десятков километров нет ни единой живой души, а ежели таковая и попадается, то ты радуешься ей, как близкому другу. Правда, я тут же вспомнила, что в кино персонажи обычно, столкнувшись в таких обстоятельствах, начинают драться за еду, а то и стрелять сразу в голову, подозревая во втором человеке голодное, жаждущее мозгов зомби. Поэтому радость меня покинула тут же, стоило нам встать перед Юрием и Инной.

— Что стряслось? — строго спросил Женька. — Почему кричали?

Инна дрожащим пальцем показала за дверь. Они двое находились в коридоре возле какого-то помещения, в котором горел свет. Дверь была приоткрыта, из нее выглядывала лежащая швабра, видать, это то самое место, про которое рассказывал гид — единственное помещение, которое хоть как-то здесь используется персоналом. Кладовка для хозяйственных нужд.

Мы с Женькой, переглянувшись, смело сделали два шага вперед и увидели следующее: в углу, расставив ноги, сидела наша соседка из третьего. Глаза закрыты, рот, напротив, приоткрылся, вываливая синюшный язык. Платок размотан и опущен на грудь, обнажая светло-русые волосы и характерные бордовые пятна на шее.

— А у нас в кладовке труп, — снова констатировала я очевидный факт. — Задушенный труп.

Глава 7

Юля

— А у нас в кладовке труп, — констатировала Грачева с ужасом. — Задушенный труп.

— Капитан очевидность!

— Знаю, я просто в шоке. Че делать, Юлен? Копам звонить?

— Звонить — да, но не копам, а в полицию. Копы не поедут к нам из Штатов убийство расследовать.

— Убийство? — сглотнула Танька. — Ка… кое убийство?

— Ты же не думаешь, что он сам повесился? — обернулась я к ней. Смотреть на Грачеву хоть и не верх эстетического удовольствия, а все же лучше, чем на труп удавленника.

— Черт, я надеялась… Вдруг он случайно… Что же теперь делать?

— Ты правильно сказала, ко… в смысле, в полицию звонить.

— А не должны мы… ну… Это же их квартира, — понизив голос, пояснила Таня.

Я стукнула себя по лбу. А это ведь я отличница! Видимо, труп, пусть и не первый в моей жизни, все-таки немного меня деморализовал.

— Правильно, — кивнула я, — ведь если кто-то убил этого человека, то он пришел оттуда, — показала я глазами на лаз. — Но в то же время, — подумав, сказала я еще тише, — убийца может быть до сих пор внутри. Как ты предлагаешь позвонить им в дверь и сказать, мы, мол, знаем о тайном проходе, и один из живущих в вашей квартире убил подставного призрака!

— Не, звонить точно не надо. И говорить ничего тоже. — И теперь Танька показала на лаз.

— Ты в своем уме?! — крикнула я слишком громко, поняв, на что она намекает. Затем я сжала рот рукой, но ничего не произошло. Тогда я полушепотом заговорила: — Ты предлагаешь снова влезть в чужую квартиру, но на это раз зная, что там убийца?! А если он нас застукает?!

— Ну, мой выпуск с разоблаченным полтергейстом сыграл в ящик! Как и этот хрен, — ткнула она в труп. — Кстати, кто это?

— Я думаю, мы знаем.

— Сними с него бороду, чтобы знать наверняка!

— Ну уж нет, — покачала я головой, в очередной раз убеждаясь, что Грачева не в своем уме. Причем не только сегодня. — На месте преступления ничего трогать нельзя!

— Значит, подозреваемый только один! Его женушка! Грохнула ради наследства, а?

— Это слишком просто, как