Ирина Мельникова - Ярость валькирии Страница 32

Они проследовали за Валерием. Кирилл столкнулся в дверном проеме с Юлей. Она ткнула его локтем под ребра, и он мигом пропустил ее вперед. А она, с гордо поднятой головой, с сердитым прищуром глаз и сжатыми в тонкую полоску губами, продефилировала в глубь комнаты к изящному секретеру на изогнутых ножках и достала из ящика паспорт.

— Ваш тоже понадобится! — буркнул Навоев.

Он пристроился на стуле возле белого овального стола и провел по его поверхности пальцем, словно проверял на пыль. Юля сердито фыркнула, достала второй паспорт и швырнула оба на стол. Книжечки цвета бордо скользнули по столешнице и улеглись прямо в руки Навоева. Илья Борисович как ни в чем не бывало открыл их и стал переписывать данные. Кирилл в это время стоял у дверей, подпирая косяк, и оглядывал комнату.

В этой квартире он побывал не так давно, но ее интерьер кардинально развернулся в сторону роскоши. Четкая и максимально простая геометрия хай-тека сменилась великолепной классикой. Вместо обоев — венецианская штукатурка. Темный паркет исчез, уступив место серебристому, из бука. Прежде двухцветный потолок в ожерелье из галогеновых светильников преобразился в идеально белый. По центру его висела шикарная люстра из разноцветного муранского стекла. Но не было видно рыжего кота, который когда-то следовал за хозяевами из комнаты в комнату и с презрением посматривал на гостей. Кирилл слышал, что любимый Юлин Самсон недавно умер от болезни. Она прорыдала несколько дней, после чего навсегда отказалась заводить животных. И только белый какаду косился черным глазом на гостей и возбужденно что-то бормотал и посвистывал в клетке.

— Валерий Яковлевич, в каких отношениях вы находились с Марией Сотниковой? — сразу взял быка за рога Навоев, которого интерьер интересовал лишь как совокупность объектов для обыска.

Если Беликова и удивило прошедшее время при упоминании Сотниковой, то он виду не подал. Но Кирилл наблюдал за ним вполглаза, все внимание он устремил на Юлю. А та моментально навострила уши.

«Их бы по разным комнатам развести, — мрачно подумал Кирилл. — А сейчас уже поздно! Кроме того, они на своей территории! Начнешь права качать, мигом в прокуратуру настучат».

— Да ни в каких! — пожал плечами Валерий. — Здоровались при встрече. Иногда пересекались на разных мероприятиях, в основном официальных, где-нибудь в мэрии. Или на светских раутах. Формально общались, кивали друг другу.

— Я слышал, что в последнее время у вас были сложности в общении? — спросил Навоев с вежливым любопытством.

Юля кашлянула и посмотрела на Миронова, как на мокрицу. Кирилл покраснел, но взгляда не отвел.

— Не было сложностей! — коротко ответил Валерий.

— Разве? А как же бизнес, который вы пытались, мягко говоря, отобрать?

— Кто вам сказал эту чушь? — усмехнулся Беликов. — Сейчас кризис, у меня нет лишних денег, чтобы купить чей-либо бизнес, а заниматься рейдерскими захватами, сами понимаете, опасно, да и не в моих правилах. И Мария Ефимовна, как мне известно, продавать его не собиралась.

— Зачем тогда она вам звонила?

— В основном, чтобы оскорбить меня и жену. Сотниковой не нравилась развернутая нами рекламная кампания. Она требовала убрать баннеры, расположенные напротив ее салона. Я отказался. На этом все закончилось.

— Это когда было? — уточнил Навоев.

— Это было вечером в воскресенье!

— А я вас о вчерашнем вечернем звонке спрашиваю.

— Вы что-то путаете, — покачал головой Беликов. — Вчера я с Сотниковой не разговаривал.

Навоев вздохнул, а Кирилл напрягся. Какаду в клетке начал раскачиваться и громко трещать на своем языке. Юля поцокала языком, и попугай удивленно замолк.

— Валерий Яковлевич, у нас ведь есть ее телефон, если вы не поняли. Как раз с него я сделал пробный звонок, и вы мне ответили! Очень сердито, кстати!

— Так это вы звонили? — усмехнулся Беликов. — А я уж подумал, Сотникова опять принялась за старое. Простите, искренне заблуждался!

Валерий приложил руку к сердцу, но глаза его мрачно блеснули. Кирилл понял: история со звонком с телефона Сотниковой ему крайне не понравилась, но Валерий тем не менее переспросил:

— Так что там со звонком? И почему вас это заинтересовало? Что-то случилось? С Сотниковой?

— Случилось! Ее вчера убили поздно вечером. Рядом с вашим домом. Ваш номер — последний среди исходящих. Зафиксировано время вызова и продолжительность разговора. Вы с ней «не разговаривали» почти полминуты незадолго до ее смерти. Какое странное совпадение, верно?

— Я вам сказал: с Сотниковой вчера не разговаривал! Ни разу! Ни днем, ни вечером!

— С Сотниковой говорила я! — неожиданно вмешалась Юля.

Валерий нахмурился. Навоев посмотрел на Юлю с интересом, Кирилл — в легкой панике. Происходившее в квартире нравилось ему все меньше и меньше.

— Вы? — учтиво справился Навоев.

— Что вас удивляет? — усмехнулась она. — То, что я иногда подхожу к телефону мужа? Валерий был в ванной, зазвонил телефон, я ответила, а там эта припадочная. Она орала дурным голосом, оскорбляла. Я, как полагается, послала ее подальше и сбросила звонок. Затем отключила оба телефона, так как знаю ее склочную натуру. К тому же она была пьяна и поэтому, наверное, несла всякую чушь!

— Конкретно какую? — поднял голову от бумаг Навоев.

— Чушь, она и есть чушь! — хмыкнула Юля. — Старая песня! Не отжимайте мой бизнес! Всех закопаю!

— Могу я поинтересоваться, где вы были в момент убийства? — Навоев быстро перевел взгляд на Беликова. Вероятно, подумал, что ловко обвел противника и махом забьет мяч в его ворота, но напрасно. Беликов молниеносно этот мяч отразил.

— А во сколько оно случилось? — спросил Валерий, не дрогнув ни одним мускулом на лице.

— Около десяти вечера. Вернее, с двадцати двух до двадцати трех часов. Плюс-минус полчаса!

Беликов поглядел на часы и развел руками.

— Как видите, в то время я находился в ванной, а затем посмотрел новости по телевизору и отправился спать. Если вас интересует хронометраж, то пожалуйста! До девятнадцати тридцати мы с женой были в автосалоне, в двадцать ноль-ноль вернулись домой, вошли в квартиру и больше никуда не выходили.

— Это может кто-то подтвердить, кроме вас?

— У нас консьерж дежурит, если вы не заметили, — ядовито усмехнулась Юля. — Спросите его, выходили мы или нет.

— Спросим, уж будьте уверены! — кивнул Навоев. — Еще вопрос. Когда вы узнали, что убили Сотникову?

— От вас и узнали. Только что! — ответил Валерий ровным голосом. — Собирались утром на работу, спешили. Юля выглянула в кухонное окно и сказала, что во дворе толпа собралась. Но выяснять, в чем дело, мы не стали. Сели завтракать, и тут консьержка позвонила и сообщила, что женщину у нас во дворе убили. Скорее всего, тот маньяк, о котором в газетах пишут. Мол, все лицо изрезано!

Кирилл подумал, что Беликова невозможно ничем пронять, он в любой ситуации сохранял выдержку, в отличие от жены, готовой биться врукопашную со всем миром.

Навоев записал слова о консьержке и снова спросил:

— И после того вы вдруг перестали спешить и не поехали на работу? Почему?

Беликов нахмурился и бросил быстрый взгляд на Юлю.

— Супруга заметила машину Сотниковой во дворе и сказала, что нужно подождать, пока она уедет, чтобы не напороться на новый скандал. Тут раздался звонок с ее телефона, и мы поняли, что наши подозрения подтвердились. Кто знал, что это вы с него звонили? Поэтому мы решили поехать в салон после обеда.

Навоев поставил точку и обвел гостиную задумчивым взглядом, видно, решал, к чему еще прицепиться.

Паузой тут же воспользовалась Юля, которую всегда отличала быстрая реакция.

— У вас есть еще вопросы? — любезно поинтересовалась она.

— Пожалуй, нет! В случае чего, мы вас вызовем. Вы ведь не собираетесь покидать город в ближайшее время?

— Не беспокойтесь, мы никуда не уедем, — ответил Валерий.

Навоев улыбнулся, поднялся с места и направился к двери. Кирилл, зажатый супругами, точно конвоем, с двух сторон, последовал за ним. В коридоре кто-то из конвоиров (однозначно Юлька!) больно ущипнул его за бок. Кирилл охнул от неожиданности. Навоев обернулся, но лица хозяев выражали невероятное спокойствие.

— Кстати, знаете, как вы обозначены в телефоне Сотниковой? — осклабился капитан юстиции.

— Откуда? — пожал плечами Беликов, отбив его улыбку своей — ослепительной, как у Джеймса Бонда. — Я — человек не любознательный!

— А я вот любознательный! «Падаль Беликов»! — радостно возвестил Навоев и с неменьшим интересом уставился на Юлю: — Хотите узнать, как она отметила ваш номер, госпожа Быстрова?

— Не имею ни малейшего желания! — ответила Юля. — Вероятно, что-то гадкое.

— Вы абсолютно правы.