Андрей Константинов - Полукровка. Эхо проклятия Страница 32

«Ай да Самсут Матосовна, ай да сукина дочь! — Мысли Габузова неожиданно скакнули совершенно в иную плоскость. — Вчера была Швеция, а нынче уже Кипр. А что, неплохо нынче живут школьные учителя! Экипажи, скачки, рауты, вояжи… Завидная невеста, что и говорить. К тому же еще и с перспективой многомиллионного состояния…»

«И все-таки почему Кипр, а не Франция?» — в который раз спрашивал себя Сергей Эдуардович. И в очередной раз бывшему следователю прокуратуры не приходило на ум ни одной удобоваримой версии. То ли ум в подвалах адвокатуры стал понемногу плесневеть, то ли интрига оказалась закрученной до невероятности.

«Эх, Самсут, дочь Матоса, знать бы, где тебя черти носят…»

Поглощенный раздумьями Сергей Эдуардович и не заметил, как ноги сами довели его к пятачку перед Финляндским вокзалом, на котором шла оживленная торговля с рук и без посредников. Внезапно перед ним откуда-то вынырнул молодой парень-коробейник и заговорщицки произнес явно заученную фразу:

— Новые базы данных не желаете? Адресная, налоговая, регпалата. Все на одном диске, работают без инсталляции. Актуальность — май двухтысячного, можно проверить.

— Статья 272-я. До двух лет или штраф от двухсот до пятисот МРОТ, — автоматически среагировал Габузов, и молодой человек исчез столь же мгновенно, как и появился.

Сергей Эдуардович проводил его взглядом и вдруг хлопнул себя по лбу: «А ведь это мысль!» Он порылся в карманах, выудил на свет несколько монет и направился к ближайшему таксофону, ибо этому человеку, в силу его специфического рода деятельности, звонить по мобиле было несподручно. И вообще — «береженого Бог бережет»!

После двенадцатого гудка, когда, казалось бы, уже имело смысл сдаться, трубку все-таки сняли:

— Антон? Это Габузов тебя беспокоит. Еще помнишь такого?

— Обижаете, начальник, как можно? Вот не совру, не далее как вчера вас вспоминал. Еще подумал, что-то давненько Сергей Эдуардович не звонил.

— Ах вот так даже? — немедленно подхватил интонацию собеседника Габузов. — То-то я все никак понять не мог — и чего это мне целый день все икается да икается.

На том конце провода послышался смешок.

— Ладно, Антон, давай ближе к делу. А то у меня скоро мелочь закончится.

— Неужели на мобилу так и не заработали? — сочувственно хмыкнул Антон. — Могу подкатить по старой дружбе. За недорого, практически новье, будете довольны.

— Знаю я твое «новье». Небось с «гоп-стопов» товар? Прямые поставки с оптовой базы на Сенной?

— Так откуда мне знать. На них же, Сергей Эдуардович, не написано.

— Ладно, все, Антон, проехали. Не нужна мне мобила, а вот «жучка» стомегагерцевого я бы у тебя взял.

— Оп-па! Это ж зачем вам насекомое-то понадобилось? Люди говорили, что вы вроде как по прокурорской части больше не служите.

— Потому и понадобилось, что больше не служу, — сердито ответил Габузов, только теперь сообразив, с чего вдруг в голосе Антона зазвучали насмешливо-хамоватые нотки. Ранее, когда Сергей Эдуардович числился при чинах и погонах, такового за его визави не наблюдалось.

— Ах да, я и забыл, что вы у нас человек высоконравственный, чтящий букву закона и…

— Не у вас, а у нас, — перебил его Габузов. — Короче, Склифосовский…

— Вам для последовательного подключения или для параллельного? — наконец перестал паясничать Антон.

— Мне нужен радиомикрофон, встраиваемый непосредственно в телефонный аппарат.

— Есть такое дело. Как раз сейчас поступила партия очень неплохих, австрийских. Ресурс — до семидесяти двух часов непрерывной работы. Устроит?

— Самое то, годится.

— В комплекте будете брать?

— В смысле?

— Записывающее устройство нужно? Есть очень недорогие модели. Не будете же вы трое суток на УКВ сидеть.

— Да, пожалуй, нужно. Когда сможешь достать?

— Да хоть сегодня. Вечерком подъезжайте. Адресок-то еще не забыли?

— Не забыли, — фыркнул Габузов. Он хотел поинтересоваться у Антона примерной стоимостью «недорогого комплекта», но молодой, безумно талантливый хакер-мошенник уже разорвал соединение.

Зато сразу вслед за ним запросился на мобильный контакт Толян.

— Категорически приветствую тебя, дружище! — как-то уж слишком дежурно, без привычной «подковырочки» в голосе, произнес дежурное приветствие оперативник.

— Привет-привет! Как здоровье, голова после вчерашнего не болит? — насмешливо поинтересовался Габузов.

— Голова — это кость, там болеть нечему, — и опять очередная дежурная фраза была произнесена без всегдашней «задоринки».

— Понятно, стаж. «Тут уж ничего не поделаешь — Клим…»[11]

— Образованного человека, оно, конечно, издалека видно, — буркнул Толян. — Вот только в данный момент чертовски хочется всмотреться поближе и пристальней. Можешь в течение получаса подскочить на Фурштатскую?

— Теоретически — да.

— Тогда давай, ноги в руки и переводи в практическую плоскость. Жду тебя в «Колобке».

— А что за срочность такая? — попытался уточнить Габузов, несколько озадаченный серьезностью Толяна.

— Амиго, не топчись на моей печенке, давай без лишних вопросов.

— Понял. Выдвигаюсь. Закажи мне пирожок.

— Ага, с хреном… телячьим. Кто из нас близок к бизнес-элитам — ты или я?

— Естественно, ты. Милиция — продажная девка олигархизма.

— Ладно, давай, подгребай уже. Адвокат дьявола…

Во всем разномастном разнообразии заведений петербургского общепита есть несколько культово-знаковых точек, про которые смело можно снимать детективы и шпионские фильмы. Это заведения, в которых чекисты, милиционеры и работники прокуратуры назначают тайные встречи своим агентам. Причем весь такой общепит располагается компактно, на относительно небольшой территории, очерченной Литейным проспектом, улицами Чернышевского, Чайковского и Шпалерной. Нетрудно догадаться почему: в этом квартале базируются главные силовые структуры Петербурга — ФСБ, УБЭП, ОРБ, ну и еще некоторые подразделения уголовного розыска. Так что ничего удивительно, что для встречи с Габузовым Толян выбрал именно то самое место, которое… изменить, в принципе, можно. Вот только зачем?

Толян в одиночестве сидел за самым дальним столиком у окна и сосредоточенно перемалывал мощными челюстями «котлету по-киивски» (именно так, с хохляцким прононсом, сей продукт был обозначен в меню). Высокий, кряжистый, по-спортивному поджарый и широкоплечий, он ничуть не походил на своего киношного тёзку — придурковатого увальня из мыльной оперы про «Улицы разбитых фонарей». Всем своим видом он служил наглядным подтверждением тезису о том, что «у настоящего опера пуза быть не должно».

— Хай, — сидя приветствовал Толян подошедшего Габузова. — Присаживайся. Кофе сейчас принесут. А вот, кстати, твой пирожок. Извини, с хреном сегодня не было. Только с «хрен его знает с чем».

— Благодарствую, — ответствовал Сергей, усаживаясь напротив. — Сколько я должен?

— Нисколько, — отмахнулся Толян. — Свои люди — сочтемся… информацией.

— Брось, откуда у меня, скромного служителя адвокатуры, может взяться информация, представляющая хотя бы мало-мальский интерес для элитного спецподразделения? — привычно начал глумиться Сергей. — Хотя… Если хочешь, я готов полностью слиться по таинственному и загадочному делу о тридцати трех кошках гражданки Блендеевой.

— «Мебель генеральши Поповой меня, конечно, интересует. Но меньше», — закуривая, мрачно процитировал Толян товарища Бендера. Кстати сказать, курить в этом заведении дозволялось далеко не всем.

— Ну тогда валяй, обозначай свой подлинный интерес, — немного напрягся Габузов, не вполне понимая природу скверного настроения приятеля. Тем более что муки постпохмельного синдрома, в силу богатырского здоровья Толяна, всегда обходили его стороной.

— Меня интересует дело гражданки Головиной. В первую очередь, в части ее поездки на остров Кипр, — серьезным тоном произнес Толян, прожигая при этом собеседника фирменным оперским взглядом. Тем самым, от которого у людей неподготовленных — завсегда мороз по коже.

— А откуда ты… Откуда ты знаешь, что она на Кипре? — обалдел Габузов, который сам получил эту эксклюзивную, как ему казалось, информацию менее часа назад.

— Серый, мне было бы очень некомфортно осознавать, что мой друг, мало того что держит меня за идиота, так еще и пытается использовать меня втемную. Посему не надо, очень тебя прошу!

— Слушай, но я действительно не понимаю…

— Хорошо, отмотаем чутка назад. Вчера вечером ты позвонил и принялся задавать мне наводящие вопросы о Самсут Головиной. Уверяя при этом, что она якобы пропала. Причем пропала в Швеции. Так?