Марина Серова - Спелое яблоко раздора Страница 32

— Нет! — повторил Сергей и даже поднялся. — Не хочу я его видеть!

— Успокойся и сядь! — рявкнула я так, что он в растерянности снова сел. — И сиди, не дергайся. Надо в конце концов покончить со всем этим! А другого выхода я не вижу.

Он помолчал, сердито посопел, но потом, видно, согласился со мной, потому что остался сидеть в кресле.

— Кофе будешь? — спросила я и, получив утвердительный кивок, потащила его за собой на кухню, чтобы под шумок не улизнул.

Пока в гробовой тишине мы варили кофе, я раздумывала над тем, что главным злодеем у нас может оказаться как раз душка Игорь Владимирович. И Вадим Гвоздь о солидном дядьке толковал. Только вот выгоды от смерти Высотина для него я никакой не видела. И потом, что сказать по поводу смерти Григорьева? Ведь и она как-то связана с гибелью Высотина. А как же санитар Сипко? Ну, положим, последний мог и сам, но первые-то два? И кого же это не было в гостинице тогда, когда оба последних с жизнью расставались? Да и вообще…

Я налила кофе в чашки и села за стол напротив Сергея. Но тут позвонили в дверь, и я пошла открывать, предупредив Сережу о том, что живу я довольно высоковато, так что пусть уж лучше не рискует выбираться из окна: шанс остаться живым и непокалеченным крайне невелик.

Он ответил мне сердитым взглядом, я потрепала его по волосам и сказала:

— Не дуйся, Сережа, тебе не идет. И потом, есть вещи неприятные, но необходимые.

И пошла открывать. Артур снова поразил меня — он был замечательно одет и держал в руках замечательный букет. Мне даже неловко стало, что я в домашних джинсах и видавшей виды маечке, да и ненакрашенная.

— Артур, — покачала я головой, принимая цветы, — предупреждать надо. А то вот дама не готова и будет комплексовать.

— Да брось ты, — легко, с улыбкой отмахнулся он. — Ты в любом наряде хороша.

— Мерси за комплимент, пойдем на кухню. У меня там для тебя сюрприз приготовлен.

— Не люблю сюрпризы, — как-то сразу изменился Артур.

— Но они иногда случаются, — сказала я. — Кофе будешь?

— Да. — Он вздохнул.

Мы вошли в кухню, где, увидев Сергея, занявшего, так сказать, «красный» угол и недовольно смотрящего на нас, Артур нахмурился.

— Хороший сюрприз, — процедил он сквозь зубы и сделал движение, чтобы уйти, но я его остановила:

— Дверь я заперла, мальчики. Потому что это касается вас обоих. Будем разговаривать. А нам, то есть вам, есть что обсудить. Выяснить. Артур, ты присаживайся.

Он метнул на меня злобный взгляд, но на табуретку опустился. Я налила ему кофе, поставила цветы в вазу и села между мужчинами.

— Значит, так, мои дорогие, — начала я. — Накопилось множество вопросов, и открылось множество деталей. Каким-то боком все это касается и меня, а то, поверьте, я бы вмешиваться не стала. Но и меня уже все это достало. — Я помолчала, закурила. — Как вы понимаете, с предисловиями покончено, приступаем к делу. На повестке дня личность, вам обоим известная, — Игорь Владимирович. Хотелось бы услышать, что он вам одному и другому наговорил. Высказывайтесь, пожалуйста, поподробнее, друзья мои. Поподробнее…

Оба смотрели на меня с таким видом, что я ни капельки не сомневалась, что у обоих было сейчас только одно желание — раздавить меня, как последнюю гадину.

— И нечего на меня пялиться! — рявкнула я. — Не придуривайтесь, господа, и не делайте вида, что не соображаете, о чем я тут говорю.

Оба по-прежнему молчали.

— Ладно, не хотите сами, начну я! Артур! Ты в курсе, что Сергею на тебя насплетничал Игорь Владимирович?

— Не понял, — проговорил Гафизов, но как-то не слишком уверенно.

— Да все ты понял! — отмахнулась я. — Больше того, у меня есть нехорошее подозрение, что и тебе насплетничали на Сергея. И все тот же драгоценный Пантелеев.

Артур посмотрел на Белостокова, потом на меня.

— Ну, так и есть, — вздохнула я. — Что, наверное, говорил, что у Сереги был мотив? Ладу приплел? — Я посмотрела на них, сказала: — Ребята, а ведь он вас, как последних лошков, развел. Он даже ничего нового выдумывать не стал, просто воспользовался вашим соперничеством да и теми же самыми словами…

— Я этого так не оставлю, — мстительно процедил Артур, и я поняла, что передо мной настоящий горец. Только вот пришлось остудить его горский пыл.

— О «мести» будем потом думать, вы мне сначала другое скажите: ему-то это зачем?

Парни переглянулись, на сей раз уже без кипящей ненависти, но зато с одинаковым удивлением.

— Только не говорите, что все дело в Ладе, я этого не вынесу, — сразу предупредила я. — Да вот, кстати, заодно уж скажите мне, мальчики, как вы себя по отношению к ней вели, что про каждого из вас смело можно было утверждать, что мотивом и главной причиной желать смерти вашему другу и учителю была его красавица жена?

— Я тебе, Таня, все рассказал, — гордо заметил Артур, и я удовлетворенно кивнула, посмотрев на Сергея.

— А мне и говорить нечего, — в тон Артуру и тоже, значит, гордо ответил Сергей. — Мы с Ладой просто друзья. И ничего между нами больше не было и быть не может… И не могло, — добавил он, чтобы уж окончательно закрыть тему.

— Да, в принципе, — прищурившись, сказал Артур, — Пантелеев все больше на фонд тянул, мол, президентство Сергею достанется, и все такое…

— Понятно! Я тоже все это от него слышала. И про Ладу, и про фонд, и про вас обоих, дорогие мальчики. Урок вам будет на всю оставшуюся жизнь.

Теперь я поняла, что драка не состоится, и со спокойной душой встала из-за стола, таким образом демонстрируя, что разговор окончен. Парни же пребывали явно в подавленном состоянии.

— По-моему, — вздохнула я, — надо бы вам друг другу лапы пожать да и извиниться друг перед другом. Потому что вы оба виноваты. Одинаково.

Они смотрели исподлобья, нерешительно.

— Ну, давайте же, миритесь! — скомандовала я. — Вы что, так и не собираетесь умнеть, мальчики?

Оба вздохнули, но протянули друг другу руки. Пожали.

— Сейчас слезу пущу, — сказала я и улыбнулась. — Трогательная сцена!

— А не хлопнуть ли нам по рюмашке? — стараясь преодолеть неловкость минуты, предложил Артур.

— Заметьте, — вздохнула я, — не я это предложила. — Потом посмотрела на них, сказала: — Ну, мальчишки, я вами горжусь.

— Это надо отметить, — делая вид, что ничего особенного не случилось, промолвил наконец Сергей.

— Надо, — согласилась я. — У меня есть коньяк.

— Отставить «у меня», — возразил Артур. — Таня, Сергей, давайте одевайтесь, поедем куда-нибудь посидим.

Я только на минуту задумалась, а потом сразу согласилась. Почему бы не поехать? Я быстро, минут за сорок, собралась, и мы все трое решили посетить ближайший ресторанчик. Посетили. Посидели. Помирились окончательно. С брудершафтами. Так набрудершафтились мои парни, что я неимоверными усилиями отговорила их от попытки побрататься, вовремя спрятав все колюще-режущие предметы.

Они как-то быстренько «назюзюкались», а я все никак не могла расслабиться, и три коктейля не произвели на меня никакого действия. Я была практически трезва, по крайней мере сохраняла ясность ума и трезвость мысли. И еще я заметила одну интересную вещь. «Вещью» этой был до странности знакомых габаритов парень, сидевший довольно долгое время в самом углу не такого уж и большого зала и время от времени поглядывающий в нашу сторону. Пить он не пил, ел, правда, много. Я подумала, что Вадим зря так волнуется, вовсе было необязательно приставлять ко мне персонального охранника. Правда, он потом ушел. Но когда мы уже ближе к вечеру вышли из ресторана, я заметила его в скромной «семерке» на стоянке.

— Требую продолжения банкета! — сказал Артур, как-то посвежевший от прохлады дождливого дня.

— Нет, это без меня, — отрезала я. — Вы идите погуляйте, но ведите себя прилично.

— А я никуда не собираюсь, — заявил Сергей, слегка пошатываясь, но не сводя с меня томно-пьяного взгляда. — То есть от Тани я теперь никуда. — И он сделал попытку меня приобнять. — Что поделаешь, Арик, — сказал он приятелю, когда не обнял, а чуть ли не повис на мне, — влюбился.

— И я, — тут же сказал Арик. — Я тоже. Значит, никуда не пойдем. — И повис на мне с другой стороны.

Я, конечно, могла запросто их в гостиницу отправить на такси, но до моего дома было рукой подать, поэтому я их пожалела, решила не обижать, мы дошли до моей квартиры, где они попытались, каждый на свой манер, продемонстрировать мне свои чувства, получили от меня по затылкам и послушно улеглись спать. В гостиной, на моем диване.

А я выпила какую-то шипучую гадость, прогнавшую остатки хмеля, и села у окна покурить. Получалось, что надо было свидеться с Игорем Владимировичем. И установить, где он находился в момент смерти Высотина, Григорьева, Сипко. Да и, кстати, не он ли был тем самым «солидным дядькой»… Накопились у меня к нему вопросы. Наверное, судьба мне в Москву ехать. Судьба.