Сэйси Ёкомидзо - Бал-маскарад Страница 32

– Татибана-кун, ты примерно одного роста с Синкити Тасиро?

– Да…

– Извини, но я хочу попросить тебя вообразить, что у тебя за спиной рюкзак, и отсюда посмотреть внутрь дома… Меня интересует, мог ли свисавший из рюкзака шарф зацепиться за эти крючки.

– Конечно… – Голос Сигэки Татибана отчетливо дрожал.

Эксперимент удался: если бы человек одного роста с Сигэки Татибана с рюкзаком за спиной с этого места заглядывал внутрь дома, то свисавший из рюкзака шарф оказался бы на такой высоте, что мог легко зацепиться за крючок на проводе.

– Хибия-сан, если Тасиро-кун заглянул отсюда внутрь, то что же он мог там увидеть? – спросил Синохара взволнованным голосом.

– В этом-то вся проблема. Я тоже хотел бы это знать, – холодно ответил Хибия.

Не было сомнений, что Синкити Тасиро заглянул внутрь дома с этого камня. Но что он там увидел? Нет, важнее узнать, что произошло после этого с самим Синкити Тасиро?

Глава четырнадцатая

Тяжелое молчание воцарилось среди присутствующих. Холодное, леденящее душу молчание. Уже стало настолько темно, что было трудно различить выражения лиц стоящих перед бунгало людей. Помощник инспектора Хибия, как будто что-то вспомнив, спросил:

– Татибана-кун, когда ты был здесь в последний раз и обходил вокруг дома, то не заметил этот шарф?

– Нет, я… – Татибана облизал сухие губы – …я не обходил весь дом. От крыльца я повернул влево и дошел до заднего входа, та дверь тоже оказалась закрытой. После этого я собирался обойти дом, но в одном месте к нему вплотную подступают заросли кустов, сразу за домом произошел оползень, и я решил, что мне не пройти. К тому же я подумал, что весь покроюсь паутиной, поэтому повернул назад. И был ли здесь шарф…

– Ямасита-сан, я хотел бы попытаться войти внутрь.

– Я согласен. У нас просьба к Татибана-кун: проведите нас туда, но, когда мы войдем, хотелось бы, чтобы вы нам не мешали.

Все вернулись на крыльцо. По обе стороны от запертой входной двери были стеклянные двери, причем правая закрывалась с внутренней стороны примитивным металлическим засовом. Получив от Хибия складной нож, Татибана поддел им край стекла вблизи засова. Раздался легкий хруст, на поверхности стекла появилась трещина, и, нажав рукой, Татибана выдавил внутрь кусок стекла. Засунув руку в образовавшееся отверстие, он выдернул засов, и стеклянная дверь открылась. Внутри дома уже было совершенно темно. Вслед за Татибана вошел Синохара.

– Начальник, Киндаити-сэнсей, пожалуйста, возьмите это.

Предусмотрительный Кондо вручил им карманные фонарики, которые он заранее приготовил. У обоих полицейских инспекторов они были с собой. Помощник инспектора Хибия предупредил всех:

– Пожалуйста, стойте на месте, вы можете затоптать улики.

Взлетевшие, когда открылись двери, бабочки мелькали в перекрещивающихся лучах карманных фонариков, как вестники злых сил.

Помощник инспектора Хибия, найдя на стене выключатель, нажал на него, но раздался только щелчок – свет не загорелся. Свет в этом районе так пока и не включили. Лучи пяти карманных фонарей скользили по комнате и вскоре соединились на стоящем в центре столе. Помещение выглядело более простым и скромным по сравнению с коттеджем Кего Маки в Ягасаки, и неказистые стол и стулья гармонировали с внутренней простотой этого бунгало – лишнее подтверждение, что оно сдавалось арендаторам вместе с мебелью. Арендатор, как правило, привозил с собой из Токио только постельные принадлежности и посуду.

На столе была вышитая скатерть, отделанная кружевами, на ней стояли пепельница, настольная зажигалка и ваза для цветов, но все они были сдвинуты в один угол, и середина стола была полностью свободна, как будто кто-то вчера вечером что-то расставлял здесь. Только матросская трубка по какой-то причине одиноко лежала на середине стола. Говорили, что хозяин этого дома был заядлым курильщиком, причем дома курил трубку, а вне дома сигареты, но пепельница тем не менее была пуста.

Внимание Киндаити, Хибия и Кондо привлекла еще одна деталь. В углу стола, на некотором расстоянии от пепельницы, зажигалки и вазы, стоял подсвечник, на подставке которого поверх старых, почерневших от грязи потеков воска, лежал слой белого, как можно было предположить, свежего воска.

Человеку, который вчера наводил порядок на этом столе, видимо, не нужны были пепельница и зажигалка, а вышитая скатерть и ваза ему просто мешали. Ему, вероятно, был нужен только подсвечник. Но почему матросская трубка лежит отдельно? Для чего подготовили этот стол? Непонятно.

– Татибана-кун, – позвал в темноте Коскэ Киндаити и направил луч своего фонарика на окно. Луч выхватил из темноты бледные лица Татибана и Синохара. – Ты говорил, что трубка Цумура вроде бы засорилась и он не мог ее курить.

– Да, Цумура-сэнсей сказал об этом с огорчением.

– Хибия-сан, а что, если нам проверить эту трубку?

– Да, конечно. Кондо-кун, попробуйте…

– Слушаюсь, – ответил Кондо, но когда он приблизился к столу, в соседней комнате загорелся свет. От неожиданности все невольно вздрогнули, а Киндаити рассмеялся.

– Хибия-сан, дали свет. Попробуйте повернуть выключатель. Вы, когда вошли, выключили свет.

Хибия вновь повернул выключатель, и, когда лампа дневного света, мигнув несколько раз, загорелась, все облегченно вздохнули.

– Вот спасибо, – сказал инспектор Ямасита. – А то темнота нагоняет жути.

– Получается, что в этом доме свет со вчерашнего вечера был включен? – Инспектор Тодороку повертел головой, осматривая комнату. В свете дневных ламп все внутри выглядело не столько простым и скромным, сколько безвкусным.

– А из-за того, что была прекращена подача тока, света не было, и это не вызвало никаких подозрений ни у прохожих, ни у Татибана, который днем приезжал сюда.

– Значит, до того, как был отключен свет, кто-то пришел сюда, и они с Цумура беседовали за столом. Когда неожиданно была прекращена подача тока, откуда-то принесли подсвечник.

Окинув взглядом положение стульев и подсвечника, инспектор Ямасита сказал:

– Вероятно, так и было.

– А где стоял подсвечник?

– Вон на той полке. – Татибана указал на полку для различных безделушек. На ней, слева от настольного календаря, стоял точно такой же бронзовый подсвечник, какой был на столе, с целой свечой. – Это парные подсвечники.

В Кураидзаве часто бывают грозы, из-за них прекращают подачу тока. При особенно сильной грозе электроэнергия отключается заранее, поэтому во многих домах предусмотрительно держат наготове свечи. Видимо, так же поступал и Синдзи Цумура.

– В самом деле, – сказал инспектор Ямасита, сравнивая два подсвечника. – Однако куда делась свеча из подсвечника, который стоит на столе?

– Эта свеча находится в студии в Ягасаки. Эти подсвечники все одинаковые, поэтому не было смысла нести его туда.

Помощник инспектора Хибия, похоже, согласился с таким объяснением.

– Действительно, это интересно. Кондо-кун, ну что же ты?…

– Ой, да-да.

Кондо боязливо приблизился к столу, обернув платком, поднял матросскую трубку и, приложив ее ко рту, с силой вдохнул и выдохнул.

– Совершенно забита.

– Все ясно. Значит, Киндаити-сэнсей, Синдзи Цумура вчера вечером, хотя и потерял ключи, все же возвращался в бунгало.

Помощник инспектора Хибия, подойдя к Киндаити, стал рассматривать лежащие на полу спички. Одна из них была с красной головкой, две другие – с зеленой. Одна зеленая спичка была надломлена в середине и согнута. Они вполне могли быть из одного спичечного коробка с теми, которые были обнаружены в студии.

– Кего Маки сидел на этом стуле и раскладывал спички. Об этом говорит и положение подсвечника. Значит…

Хибия опустил взгляд на сиденье стула. Стул был оббит хлопчатобумажной материей с крупным узором, а на сиденье лежала небольшая подушечка. Помощник инспектора Хибия провел пальцем по поверхности подушечки и возбужденным голосом позвал:

– Киндаити-сэнсей, посмотрите…

На кончиках пальцев помощника инспектора были пятнышки коричневого цвета, а на подушечке Киндаити увидел следы раздавленного мотылька.

Не было сомнений в том, что обнаружено настоящее место преступления и что Кего Маки был убит именно здесь. Сев на этот стул, он разложил спички на столе и что-то объяснял сидящему напротив человеку. Тут-то ему и дали выпить цианистый калий. Но кто это сделал?…

Ответ напрашивался сам собой. Матросская трубка и другие мелочи свидетельствовали о том, что Синдзи Цумура вчера был здесь, и он вполне мог успеть вернуться сюда к девяти часам вечера, то есть к тому времени, когда, как предполагалось, наступила смерть Кего Маки. Но куда после этого мог исчезнуть Синдзи Цумура?

– Татибана-кун, Цумура умеет водить машину? – спросил Киндаити.

– Да, у сэнсея есть «тойота корола».