Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе Страница 33

— Что именно?

— Еще разок.

Щелчок, шипение… «Завтра с утра заложи…»

— Есть! — И Самохвалов вдруг рассмеялся.

— Вот так же отреагировал и Шестаков, — сухо сказала актриса и глубоко затянулась. — Что вас так рассмешило?

— Я не силен в компьютерных играх, но этот звук мне знаком, — уверенно сказал Стас. — Популярная стрелялка. Голову даю на отсечение — это подросток. Володька тоже это понял. — Самохвалов посмотрел на актрису и сурово сказал: — Вас шантажирует не фотограф. Скорее всего, его сын. И возможно, что не один. На пару с приятелем. На заднем плане я слышал голос: «Пиф-паф! Убит!»

— У Лебедева два сына, — вмешалась Люська. -Младшему пятнадцать. С его матерью Лебедев и живет. Гражданским браком. Но есть и сын от законной жены. Бывшей, разумеется. Этому восемнадцать. Так который?

— Я полагаю, старший. Ты же сама сказала: болтается без дела, на занятия не ходит, — сказала Люба. — Разумеется, ему нужны деньги.

— Ну-ка, ну-ка, — оживился Самохвалов. — С этого момента подробнее.

И Люська поведала историю слежки за Валерием Лебедевым.

— Ну и детки пошли! — покачал головой Стас. -Я полагаю, Володька хотел просто-напросто пойти к его отцу, чтобы приструнил сынка и разобрался с фотографиями. Возможно, Лебедев не в курсе, что кто-то рылся в его архиве. Если бы Шестаков не погиб, все бы уже давно благополучно разрешилось. Пацаны не понимают, во что впутались. Что это статья и отвечать придется по закону. Думают, что это игрушки. «Пиф-паф!». Ну я им покажу игрушки!

— Если это подростки, у нас опять всплывает флэш-моб, — вмешалась Люба. — А убийство — это уже совсем не игрушки.

— В общем, я завтра в засаду, — решительно сказал Стас.

— У меня съемка! — простонала Люська. — А я тоже хочу! Он же сказал с утра! Может, успею, а? -она с надеждой посмотрела на подругу.

Стас еще раз прослушал запись и с уверенностью сказал:

— Дилетанты. Место и код ячейки не меняют. Осторожности никакой. Расчет на лоха. Извините, — он посмотрел на актрису. — Мало-мальски грамотный человек урезонит их вмиг. Дело-то проще пареной репы!

— Но огласка? — в ужасе спросила актриса. -Я не хочу огласки! Если это станет известно всем, я погибла! Как вы не понимаете!

— Ладно, обойдемся без милиции, — весело сказал Стас. — Но если они организовали убийство Шестакова…

Он поймал Любин взгляд и осекся.

— Будем действовать осторожно, — напомнила она.

— Ох, как это все интересно! — восторженно взвизгнула Люська.

Но популярная актриса явно не разделяла ее энтузиазма.

…Акция по поимке шантажиста пришлась на воскресенье. И Люба сначала тихо возненавидела шантажиста, а потом мысленно сказала ему «спасибо». Иначе пришлось бы отменять занятия и отказаться от визита к Климову. Меж тем расследование ее увлекло. Кто же убийца Шестакова? Сын Дианы Валентиновны с компанией или же отпрыск фотографа Лебедева? О дочери Климова Люба отчего-то забыла. Уж очень все сходилось. Флэш-моб, подростки, посиделки в Интернет-кафе, компьютерные игры… Дочь миллионера Климова сюда не вписывается. Она-то уж точно не подросток. Она -дама. И в том, чтобы ее не найти, заинтересованы люди серьезные. Солидные. Не будут они играть в детские игры.

Она немного волновалась, что поимка шантажиста займет весь день. Сидеть в засаде на самом-то деле занятие скучное и утомительное. Но Стас на это сказал:

— Не думаю, что у них хватит терпения. Не будут растягивать удовольствие до вечера. Ну, максимум час они выждут с того момента, как актриса отойдет от ячейки. Но не больше. Им же не терпится деньги потратить. Так что не волнуйся.

Но больше всех волновалась Люська, которой надо было успеть в студию, на запись нового выпуска «Дежурного меню». Она вздыхала, качала головой и бормотала под нос: «Ну вот, так всегда! Самое интересное — без меня!»

Стас меж тем инструктировал актрису:

— Вы заложите деньги в ячейку и дальше ведите себя как обычно. По сторонам не озирайтесь…

— Но я всегда озиралась, — растерянно сказала та.

— Тогда озирайтесь. Все как всегда. Озирайтесь, нервничайте. Потом выйдете из здания и сядете в свою машину. Скорее всего, они за вами будут следить. Поэтому на вокзал поедем порознь. Не волнуйтесь, мы будем рядом. Но смотреть в нашу сторону не надо. Не думаю, что они почуют опасность, но надо подстраховаться. Вот если бы это были люди взрослые, опытные… — Самохвалов невольно вздохнул.

— Что тогда? — испугалась актриса.

— Главное: не волнуйтесь. Ваше дело — положить деньги и уехать домой. Не исключено, что за вами проследят до самого подъезда. Им лет по восемнадцать-девятнадцать, водительские права, скорее всего, кто-нибудь из компании имеет. Проследил, связался по мобильнику, сказал: «Все чисто». И можно изымать деньги из ячейки.

— Но как я узнаю?… — беспомощно сказала актриса.

— Я вам тут же отзвонюсь. Сидите, не дергайтесь. Сегодня же все разрешится.

Она все равно волновалась. Стас переписал номера купюр, прежде чем тысяча долларов была положена в конверт. Сказал, что все действо будет записываться на видеопленку. У Люськи на этот случай был целый арсенал. Она заверила, что качество записи берет на себя. В общем, подготовились они основательно, и в назначенное время операция по поимке шантажиста началась.

Актриса положила деньги в ячейку в десять утра. Сказала, что так делала всегда, потому что таковы были инструкции. И отчего-то всегда по воскресеньям. Она заметно нервничала, озиралась по сторонам, медлила, но потом все-таки ушла. Стас посмотрел на часы:

— Почти половина. Долго копалась. Сидим, ждем.

Люська по такому случаю, как засада, опять надела темный парик, потрепанные джинсы и мешковатый свитер. Они с Любой изображали подруг, ожидающих поезда. Вяло перебрасывались словами, листали глянцевые журналы. Самохвалов не спеша потягивал пиво. И зевал. Прошел час.

— Ой не могу, — застонала Люська. — Опоздаю на работу! Самое интересное не увижу!

— Тихо, не дергайся.

— Ой, ну когда ж они? Стас обещал!

— Терпение.

Люська все равно сидела как на иголках. И хотя они не отводили глаз от ячейки, но момент все-таки пропустили. Потому что…

Они ожидали, что к ячейке подойдет парень, а подошел мальчик. На вид совсем еще ребенок, ростом чуть повыше Люськи, тщедушный, с тощей шеей и торчащими ушами. Шмыгая носом, воровато огляделся, натянул почти на нос темную бейсболку и потянулся к ячейке.

— Что ты сидишь? — зашипела Люба. — Снимай!

— Ой, да ребенок же!

— Это младший сын Лебедева. Не старший, как мы думали.

Люська нажала на кнопку «запись» и зафиксировала, как мальчик набирает код и открывает ячейку. Потом он достал конверт, открыл его, пересчитал деньги и сунул за пазуху. В этот момент его и схватил за руку Стас:

— Одну минутку, молодой человек.

Пацан испугался. Сначала он попытался выдернуть руку, но Самохвалов держал крепко. Потом к ним метнулась очухавшаяся Люська и схватила преступника за курточку. Так цепко, что тот сразу понял: от сумасшедшей тетки, черный парик которой съехал на ухо, не вырваться ни за что.

— Что я сделал, тетенька? Пустите меня! Дяденька, пустите, — заскулил пацан.

— Если будешь привлекать внимание, нам придется отвести тебя в милицию, — зашипел Стас. -Тогда оформим твое задержание по всем правилам. Я майор милиции. Вот мое удостоверение.

Одной рукой он по-прежнему крепко держал пацана, другой вынул из кармана документ и сунул ему в нос. Пацан перепугался насмерть. Люба, которая уже поняла, что без нее справятся и поэтому не спешила подойти к ячейке, краем глаза увидела вдруг, как улепетывает высокий парень в джинсах и темной толстовке. Бежит к выходу, расталкивая встретившихся на пути пассажиров. Секунда — и он исчез за дверями.

— Сообщник! — крикнула она Стасу. — Стас! Он не один!

На них уже начали коситься.

— Ну-ка пойдем, — сердито сказал Самохвалов и потащил пацана в соседний зал ожидания.

Тот шмыгал носом и больше не пытался сопротивляться.

— Ты Лебедев? — спросил Стас, когда они отошли подальше от места происшествия.

— Не-а. Друг его.

— Ага! Тот, который «пиф-паф убит!» на заднем плане! А Лебедев где?

— Мишка? Убежал.

— Это тот парень в темной толстовке, — сказала Люба. — Я видела, как он убегал.

— А сколько тебе лет, прелестное дитя? — зловеще спросил Стас.

— Чего? — зашмыгал носом пацан.

— Паспорт, говорю, есть у тебя?! — рявкнул Самохвалов.

— Дяденька, что я такого сделал?!

— Совершил уголовно наказуемое деяние. Сколько тебе лет?

— Ну четырнадцать.

— Значит, отвечать будешь по закону. Колония тебе светит, парень. Подставил тебя приятель. Ну что, в милицию пойдем? Но для начала надо родителям позвонить.

— Не надо, дяденька! Не звоните!