Марина Серова - Рыльце в пушку Страница 33

Сомнений, что убийца именно Ильин-младший, практически не оставалось. Мотив для убийства сестры у него присутствует, причем вполне реальный и часто встречающийся в нашем несовершенном обществе. Причина для убийства сына домработницы тоже есть — Максим наверняка пытался шантажировать Кирилла, да так неосторожно, что поплатился за свои попытки жизнью. Однако с Максимом нехорошо вышло. Если бы я не подозревала с самого начала Никифорова, Павлов наверняка был бы сейчас жив. Хотя кто знает, от судьбы ведь не уйдешь.

Пока есть время, можно позволить себе немного расслабиться. А больше всего я любила это делать в ванне, окруженная ароматной пеной. Так поступила и сейчас.

Скинув с себя успевшую надоесть одежду, я надолго оккупировала собственную ванную комнату. Вдоволь насладившись приятным ничегонеделанием, я, по своему обыкновению, устроилась на диване с чашкой свежесваренного кофе и сигаретой. Зарядившись таким образом на весь вечер энергией, я была готова к разнообразным приключениям и даже нисколько не хотела сидеть дома. Вечер и ночь, чуяло мое сердце, обещали быть очень насыщенными событиями. Но пока я никому не понадобилась, буду сидеть и наслаждаться минутами покоя и тишины.

«Затишье перед бурей», — предупредил внутренний голос, теперь уже от лица интуиции, которая, как известно, еще ни разу меня не подводила.

Ровно в восемь часов телефонный звонок вырвал меня из состояния медитации. Правда, говоря так, я несколько преувеличиваю, потому что вряд ли можно назвать медитирующим человека, уставившего взгляд в потолок и выкуривающего сигареты одну за другой.

Звонил перепуганный Олег. Я уж было заволновалась за благополучный исход нашего общего дела, но он уверил меня в обратном.

— По крайней мере пока все нормально, — сказал он.

— В каком смысле? — что-то я пока еще туго соображала.

— Звонил я Ступникову, договорился насчет встречи. Завтра, за городом, на условленном месте он будет меня ждать.

Так, запахло жареным. Раз за городом, значит, Никифорову точно кранты. Естественно, если бы он туда поехал. Но, к счастью, делать это Олег благоразумно не собирался с самого начала.

— Значит, так, слушай мою команду, — подбодренная этим известием и пришедшая в себя, я начала раздавать приказы: — Сейчас приеду к тебе на дачу, жди меня и желательно спрячься.

— Это еще зачем? — удивился Никифоров.

— На всякий случай, — я не стала вдаваться в объяснения, что теперь каждую секунду он, да и я в придачу, можем подвергаться опасности.

— Ладно, а как ты меня найдешь?

Об этом я не подумала заранее, поэтому придется выискать прямо сейчас какой-нибудь способ.

— Сиди в гараже, в том подвале, куда вы меня бросили, — в данный момент у меня не было никаких задних мыслей, но Олег воспринял мои слова как намек на невежливое поведение. Он даже, по-моему, смутился. Времени не было, и я продолжила: — Я промяукаю, тогда выйдешь, — затея, конечно, глупая, но ничего лучше в голову не пришло.

Олег не на шутку развеселился. И куда только делась его прежняя робость?

— А ты скоро приедешь? — спросил он с легким смешком и, услышав утвердительный ответ, заверил: — Буду ждать, киска.

Вот гад, наша жизнь практически на волоске висит, особенно его собственная, а он прикалываться вздумал! Ну ладно, на первое время закрою глаза на такую фамильярность.

Если за мной, не дай бог, установлена слежка, то я могу вывести злоумышленников прямо на объект их охоты. Значит, надо соблюдать все правила игры, то есть изменение внешности и отрыв от «хвостов». Мне придется изобразить какую-нибудь барышню, совершенно не похожую на Татьяну Иванову, и постараться поводить за нос преследователей, если таковые, конечно, будут. А в остальном все — дело привычное, так что я наверняка в очередной раз с ним справлюсь.

И я принялась самозабвенно придумывать себе новый имидж, роясь в недрах огромного шкафа. В конце концов, недолго мудрствуя, я остановила свой выбор на безразмерном шерстяном платье в ужасную зелено-коричневую клетку, добавив к нему рыжий парик, цветастый платок и чудовищный плащ, который, кажется, по возрасту является ровесником героев Великой Октябрьской революции.

Для придания моей стройной фигуре бесформенности под платье пришлось запихать как можно больше тряпья. Через несколько минут я была совершенно натурально толстенькой женщиной. Для того чтобы играть такую роль, бесспорно, нужен талант, а он у меня есть. Говорю это без ложной скромности. Парик превратился в начесанные кудри, которые выдавали проблемы своей обладательницы со вкусом. Мне как раз того и надо было. На нос себе я водрузила огромные очки, за которыми едва было видно мое лицо, но на всякий случай я подгримировалась под уличную торговку семечками или кого-то в том же роде.

В массивную кошелку я поместила сумочку и одежду — мою собственную, нормальную, а также все самое необходимое: зубную щетку, косметичку, пистолет Макарова… Его я взяла уже не на всякий случай, а по серьезному поводу. У нас с Олегом ведь могут возникнуть непредвиденные проблемы со Ступниковым, в связи с его сговорчивостью или, наоборот, несговорчивостью.

Для храбрости я сварила себе кофе, выпила его одним залпом, закурила и присела «на дорожку». Вообще-то я никогда не придерживаюсь всяких там традиций и обычаев, но сегодня предстояло дело чрезвычайной важности и опасности. Да к тому же первое в своем роде. Поэтому я так волновалась, что вторая сигарета почти не привела меня в чувство.

Выглянув в окно, я не заметила ничего подозрительного и решила приступить к началу осуществления плана. «Конечно, увидишь подозрительное с седьмого-то этажа», — недовольно проворчал мой внутренний голос, не одобряя всей затеи. Да и я сама, честно говоря, была не в восторге от всего, что предстояло. Но никуда теперь не денешься. Взялся за гуж, не говори, что не дюж, как говорят в народе.

Эх, где наша не пропадала! Выкрутимся как-нибудь, я в этом уверена… Вспоминая подходящие случаю пословицы и поговорки, я пыталась поднять в себе боевой дух. И получилось. Я, изобразив грузную походку, выкатилась из своего подъезда и направилась в сторону автобусной остановки. Соседка Анечка безразлично прошла мимо, не узнав меня. Значит, маскарад удался на славу. Чего я и добивалась. Скоро мне повезло, и на горизонте показалось пустое такси. Я засуетилась, играя свою роль, и стала его тормозить.

— В Александровку, милок, — проскрипела я, обращаясь к водителю.

На самом деле мне было немного ближе, но конспирация в моей ситуации лишней не окажется. Через сорок пять минут я уже топала по проселочной дороге и не увидела никого, кроме двух сельских жителей, возвращавшихся с прогулки. Надо признать, парни отличались большим оптимизмом: крепко обхватив друг друга руками, они распевали веселые песни. И совершенно неважно, что в исполняемых ими произведениях не хватало половины слов, парни все равно радовались. Поравнявшись со мной, они посмотрели на меня осоловевшими глазами. Один, решив блеснуть перед своим собутыльником незаурядным чувством юмора, гаркнул:

— Здорово, бабуська!

И оба дружно заржали.

«Очень смешно», — обозлилась я и тут же обрадовалась тому, что я в таком виде. Иначе этим двум шутникам очень не повезло бы: они обязательно поддались бы весенним чарам и попытались бы, наверное, склонить меня к взаимовыгодному времяпрепровождению. А я такое обращение не жалую особо, поэтому наверняка применила бы все свои познания в области рукопашного боя и карате на практике. У меня и на самом деле руки так и чесались всыпать этим двум шутникам хорошенько за плохое воспитание и дурное обращение с пожилой женщиной. Но я воздержалась.

На развилке я остановилась. Одна дорога вела в город, вторая — в то место, куда мне нужно. До необходимого пункта оставалось еще километра три топать. Не так много, но все же по незнакомой местности не очень приятно. И, как назло, попутных машин не было. И неудивительно: хоть и весна наступила, а люди еще не совсем перешли к образу жизни, принятому в теплое время года. Поэтому и пустует дорога от деревни до деревни.

Я торопливо семенила по обочине, не выходя из образа. Сзади послышался шум мотора. Он приближался, становился отчетливее, наконец автомобиль подъехал совсем близко. Я почти выбежала на дорогу и принялась размахивать, как угорелая, руками. Мне повезло — шофер остановился. Им оказался довольный жизнью дед, которому, судя по всему, не хватало свободных ушей, то есть собеседника. Или собеседницы.

— В Сосенки, что ли, идешь? — спросил водитель, приоткрыв окно старенькой «копейки».

— Ага, в Сосенки, — согласилась я скрипучим голосом.

Мужичок открыл дверь со словами:

— Ну, садись, коли так, подвезу.

Я всегда знала, что есть еще на свете добрые, бескорыстные люди. И поэтому решила, что будет просто неприличным сидеть и молчать, наблюдая за проплывающим мимо пейзажем. Но первым заговорил все-таки дед: