Андраш Беркеши - Агент № 13 Страница 33

— Оскар, ты просто невозможен!

— Да, таков уж я есть. Я поверю ему, только когда он выдаст нам хоть одного агента. А пока почему это я должен верить на слово Хуберу?

Когда в этот же день Хубер заявил, что он решил выдать всю агентурную сеть Меннеля в обмен на заграничный паспорт и право выехать куда пожелает, Лиза торжествующе посмотрела на Шалго.

Теперь Оскару Шалго нечего было возразить. Кара и его товарищи радовались, а он по-прежнему испытывал какую-то неудовлетворенность. «Черт меня побери! Если бы я мог сам себе доказать, на чем основываются мои сомнения? Что мешает мне спокойно признать свое поражение? И вообще, какие у меня претензии к господину Хуберу?»

Уже сидя рядом с Карой в машине, Шалго поделился с ним своими сомнениями. Хубер, например, упомянул, что в тридцать восьмом или в тридцать девятом он изучил венгерский язык. Вряд ли это так. Конечно, могут быть хорошие языковые способности, отличная память, допустим, что он полюбил венгерский язык и до сих пор много читает по-венгерски, используя любую возможность поговорить с венгерскими эмигрантами. И еще одно: зачем Хубер ездил в Балатонфюред и бродил по кладбищу? Интересно, что Хубер ответил бы на этот вопрос? Допустим, он сказал бы: «Признаю, господа, что это, конечно, странно. Но ведь у каждого свои причуды. Одни собирают спичечные этикетки, другие под старость играют в „железку“, третьи, как, например, я, бродят по кладбищам. Так я обычно знакомлюсь с новым городом». Тогда мы бы спросили у него: «Почему же вы до сих пор не посетили красивое кладбище в Балатонэмеде?» И действительно, почему он не посетил его? Хотя скучает от безделья целыми днями…

— Словом, ты никак не хочешь ему поверить? — улыбаясь, спросил Кара.

— Не могу, — честно признался Шалго. — Не знаю, что со мной происходит, но не могу. Наверное, старею, Эрне. И самое смешное, что я, всегда веривший фактам, сейчас почему-то вопреки фактам больше доверяю интуиции. Понимаю, что это глупо, но это так. А почему он попросил устроить ему билет на самолет в Гавану?

— Боится Брауна и его людей.

— Это понятно. На его месте и я бы боялся. Но что он собирается делать на Кубе?

— Понятия не имею. Спроси у него. Правда, насколько мне известно, этот рейс из Праги предусматривает посадку в Канаде. Так что Хубер может просто прервать полет там.

— Но это будет означать, что он не так уж боится Брауна.

— Послушай, Шалго, — проговорил Кара, смеясь. — Ну зачем ты все усложняешь? Мы получим от него имена агентов, изучим список, а там будет видно. Меннеля убил не он. Перед Венгрией он не виновен. Ну и пусть себе катится на все четыре стороны. В конце концов это его дело, где ему прятаться от Брауна… Да, чуть не забыл! А ведь я разгадал смысл поздравительной открытки, которую ты нашел у Салаи. — Кара достал из внутреннего кармана бумажку, на которую Шалго в свое время переписал текст открытки. — Вот смотри. Я расшифровал, код довольно примитивный: начиная со второй строки к единице (первой букве) прибавляешь семь, плюс семь и так далее. Получается фраза: «Жду в Эмеде». Кстати, я нашел и разъяснение, почему открытку пометили семнадцатым, а отправили по почте пятнадцатого. Разность между семнадцатью и пятнадцатью — два, то есть смотри вторую строку. Затем прибавь двойку к семнадцати, — получишь девятнадцать. Иначе говоря, автор поздравительной открытки ждал нашего Салаи в Эмеде девятнадцатого. Скорее всего, Меннель намеревался встретиться не только с Гезой Салаи, но и еще с кем-то третьим. Возможно, с Сильвией. Хотя не исключено, конечно, что Сильвия — это кличка самого Меннеля…

— Н-да, — протянул Шалго, — все возможно…

— Интересно, как отреагирует на это Салаи? Позвони, пожалуйста, Балинту и скажи, чтобы они с Фельмери допросили Салаи о Сильвии.

Позвонив по телефону Фельмери, Шалго передал ему указание полковника. Балинта он застал в помещении местного совета. Майор отпустил своих сотрудников, пригласил Шалго сесть и поделился с ним радостной новостью: удалось получить важные данные. Повторно просмотрев книги регистрации проживающих в гостинице и мотеле, его сотрудники установили, что некто Эрих Фокс, гражданин ФРГ, антиквар из Мюнхена, пятнадцатого июля прибыл в гостиницу. Он забронировал себе номер по тридцатое июля, но уже двадцатого куда-то бесследно исчез.

— Это что-то новое! — заметил Шалго. — Ведь твои люди доложили полковнику Каре, что после восемнадцатого никто из гостиницы не выписывался.

— Произошла ошибка, — ответил Балинт. — Дело в том, что Фокс оплатил свой счет по тридцатое включительно. Двадцатого вечером, выезжая из гостиницы, он предупредил, чтобы номер за ним сохранили, потому что через два-три дня он вернется. Но не вернулся. Несколько минут назад я говорил с нашими пограничниками в Хедешхаломе. По их данным, Эрих Фокс пересек границу двадцатого июля около полуночи. Теперь нужно установить, был ли знаком Фокс с Меннелем. Наверное, кончится все это тем, что мы признаем: Салаи сказал правду.

Шалго не хотелось спорить с Балинтом, тем более что эта версия выглядела логично: Меннель нашел драгоценности, а Фокс, улучив момент, убил его, завладел драгоценностями и поспешно выехал из Венгрии. Кстати, эта версия объясняет и необычное для западного коммерсанта поведение — он уплатил за номер за несколько дней вперед.

— Возможно, все это верно, — сказал Шалго, хотя доводы Балинта ничуть не убедили его. — Только речь сейчас идет о более важном.

И он передал майору Балинту указание полковника Кары.

— Разумеется, когда вы будете допрашивать Салаи о Сильвии, не забудьте спросить его и об Эрихе Фоксе, — заметил Шалго.

— А вы не хотите прокатиться со мной в Веспрем? — спросил Балинт. — Моя Эржи, думаю, была бы рада…

— Нет, не могу.

— А куда вы собрались? Не затем же только вы приехали сюда, чтобы передать мне указание полковника Кары?

— Собственно говоря, я хотел попасть в Фюред, а сюда заскочил, чтобы уговорить и тебя поехать со мной.

— А что там, в Фюреде?

— Я хотел бы выяснить, что именно Хубер искал в Балатонфюреде. Но сейчас для нас, пожалуй, важнее Салаи.

Балинт засмеялся.

— Чудные мы все-таки люди, — с подкупающей искренностью сказал он. — И у каждого свои мысли, своя интуиция. Меня, например, больше всего интересуют Тибор Сюч, Беата Кюрти, а вас — этот Хубер. Знаете что, давайте съездим туда завтра, ладно?

Шалго пожал плечами, пожевал губами и сказал:

— Возможно, это и не понадобится. Если Хубер передаст нам список агентов, вся проблема решится сама собой.

В то время, когда происходил этот разговор Шалго с майором Балинтом, Лиза сидела у себя в гостиной и прослушивала магнитофонную запись с виллы Табори. «Надо же, а я сейчас совсем одна!» — сокрушалась она, сразу же поняв по тону разговора Хубера с Герцегом, какая Хуберу грозит опасность. Видимо, Герцег затем и пришел в дом Табори, чтобы покончить с Хубером.

А беседа на вилле Табори принимала все более резкий характер.

Лизу бросило в жар. «Нужно что-то предпринять! Срочно! Только не растеряться. Бывала я во всяких переплетах, — успокаивала она себя. — Возможно, Хубер уже составил список, и, если он попадет сейчас в руки Герцега, тот, разумеется, первым делом уничтожит список. Нужно помешать этому! Но как? Если бы у меня было оружие! Можно было бы подобраться к дому и подстрелить этого Герцега…»

Лиза смотрела на медленно вращающуюся катушку миниатюрного магнитофона. «Домбаи!» — вдруг мелькнуло у нее в голове. Лиза набрала нужный номер.

— Товарища Домбаи нет в кабинете, — ответила секретарша. — Но я сейчас поищу его. Подождите, пожалуйста, у аппарата.

Потянулись минуты, казавшиеся Лизе часами. Она продолжала напряженно вслушиваться в спор Герцега с Хубером. Но вот в телефонной трубке послышался знакомый голос Шандора Домбаи:

— Привет, Лиза! Что-нибудь случилось?

Лиза, словно боясь, что ее могут услышать на вилле Табори, шепотом рассказала Домбаи, что там в эти минуты происходит.

— Я сделаю немного громче и приложу трубку к динамику. Слышишь их голоса, Шандор?

— Отлично все слышу.

— Что же мне делать?

— Погоди, дай подумать.

В динамике подслушивающего устройства раздался шум. Кажется, на вилле Табори опрокинули стул или кресло.

— Что там такое, Лиза?

— Не знаю, может быть, подрались.

— Наверное, Герцег ударил Хубера, — предположил Домбаи.

— Возможно. Так что же мне все-таки делать?

— Спокойно, Лиза. Пусть они продолжают мило беседовать. Может, мы услышим что-нибудь интересное и для нас. Ты записываешь все это на пленку?

— Да.

«…Подойдите к отопительной батарее и загляните за нее!» — донесся голос Хубера.

— Хубер знал, что у него в комнате аппарат подслушивания? — спросил Домбаи.

— Как видно, знал, — ответила Лиза.