Юлия Шилова - Предсмертное желание, или Поворот судьбы Страница 34

— Господи, и как мы могли жить друг без друга черт знает сколько времени…

ГЛАВА 19

Как обычно, утром я отправилась в супермаркет, чтобы купить что-нибудь, порадовать моего любимого Юрьевича. Вообще-то он у меня непривередливый, но все же больше всего любит куриные котлетки.

Я делаю их довольно пышными, аппетитными. Вот именно котлетками я его сегодня и побалую! Юрка возьмет бутылочку красного вина, мы уложим Саньку спать и устроим семейный ужин, такое маленькое торжество… Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы. В последнее время я стала очень сентиментальной, видно, стала по-настоящему счастливой. Как здорово быть женой. Ни с чем не сравнимое чувство! Именно женой, женой человека, которого любишь. Я стараюсь хранить наш очаг и делаю все, чтобы он никогда не угас. Я не хочу быть лидером. Я предоставила эту возможность моему любимому Юрке. Я всегда иду за ним, иду по его стопам. Он глава, и я никогда не буду противиться его воле. Ведь даже в Библии сказано, что вначале Бог создал Адама, а уж после него Еву.

Я бродила по огромному супермаркету и неожиданно вспомнила Челнокова. Вспомнила то страшное время, когда из-под моих ног просто уходила земля. Как тяжело быть рядом с человеком, который меня совершенно не любит! С каждым днем муж становился все более чужим, но мы все же плыли и плыли в одной лодке. А потом все рухнуло, и я выжила только потому, что научилась уважать себя. Когда человек уважает себя, он будет любить и прощать других.

Бог послал мне страшное испытание, и я выдержала его с высоко поднятой головой. Именно мой родной Юрьевич научил меня любить по-настоящему. Мне кажется, что спустя годы я буду любить его еще больше, чем сейчас. Я никогда не соглашусь с теми, кто говорит, что не стоит тратить время на поиски идеального мужчины.

Это глубокое заблуждение. Идеальный мужчина есть. Нужно только в это верить и научиться ждать встречи.

Меня переполняло чувство любви и благодарности Юрию. Я не выдержала и набрала его номер по сотовому.

— Привет. Я хотела тебе сказать, что я очень сильно тебя люблю.

Не дожидаясь ответа, я нажала на кнопку и спрятала телефон в сумочку. Зачем ждать ответа, если я знаю его заранее!

Расплатившись за покупки, я переложила продукты в пакеты и направилась к машине. Рядом с моей машиной стояла Мила и смотрела каким-то потерянным взглядом. Она была неимоверно бледна, ее лихорадило.

— Что случилось? Почему ты не позвонила мне на сотовый и не сказала, что ждешь меня? — Я не могла скрыть тревоги и заглянула подруге в глаза.

— Я здесь случайно… Просто ехала на такси, смотрю, твоя машина…

Мила уткнулась мне в грудь и громко расплакалась.

— Мил, ты что?! Что случилось-то, говори, не томи…

— Вика, у тебя сейчас родители где?

— Как где? В Москве.

— Значит, домик в Ялте пуст?

— Пуст.

— Можно я там пару недель поживу?

— А почему?

— Так ты скажи, можно или нет?

— Можно, конечно. Давай сядем в машину, расскажешь, что случилось.

Я побросала покупки в багажник и села рядом с Милой.

— Машина у тебя хорошая. Новая. Какая марка? — неожиданно спросила она.

— Хонда. Мне Юрьевич ее подарил.

— Хороший у тебя Юрьевич, — всхлипнула Мила, вытирая слезы.

— Не жалуюсь. Был бы плохой, я бы замуж за него не пошла.

— Они все поначалу хорошие, когда спят зубами к стенке. Ты когда за Челнокова шла, почем знала, хороший он или плохой!

— Нашла, что сравнивать. Челноков мизинца моего Юрьевича не стоил.

— Значит, говоришь, Юрьевич у тебя хороший?

— Он не просто хороший, он замечательный! — запальчиво воскликнула я.

— А вот у меня Вадим — дерьмо порядочное.

— Ты что, с мужем поругалась? — немного успокоилась я. — Велика беда! Как поругалась, так и помиришься.

— Понимаешь, не могу я с ним больше жить. Хоть убей, не могу.

— Вот это новость! — Я присвистнула. — Мне казалось, что вы неплохо ладите.

— Это только кажется. Ни черта мы не ладим. Ни черта! У Вадима есть женщина.

— Какая еще женщина?!

Мила изменилась в лице и скомкала заплаканный носовой платок.

— Обыкновенная женщина. Ты так на меня смотришь, будто не знаешь, что у многих мужчин бывают женщины на стороне.

— У моего Юрьевича нет никого, — решительно замотала я головой.

— Я за тебя очень рада. Ты своего Челнокова вспомни. Он же трахал все, что шевелится.

— Да не хочу я его вспоминать! — Я перевела дыхание и вытерла выступивший на лбу пот. — Господи, а я-то думала, что у тебя случилось что-то серьезное.

— Куда уже серьезнее! — Мила горько заплакала. Я притянула ее к себе и стала гладить по голове.

— Успокойся, глупенькая. Успокойся. Ведь мы с тобой в каких только передрягах не были. Такое пережили… Нас жизнь закалила. Нам с тобой уже ничего не страшно. Нашла, из-за чего реветь. Подумаешь, женщина. Ну все мужики когда-то гуляют, никуда от этого не денешься. Погуляет, перебесится и вернется. Живет-то он в конце концов с тобой. А если ты думаешь, что он уйдет от тебя навсегда, то это ерунда. Ты только не паникуй и не устраивай ему никаких истерик. Нашла, из-за чего расстраиваться. Неприятно, конечно, больно, но это жизнь. Мила слегка отстранилась и прошептала, словно в бреду:

— А что бы сделала ты, если бы твой Юрьевич загулял?

— Не знаю. Я над этим не думала. Мне кажется, я бы просто умерла.

— А я вот не умерла.

Глаза Милы стали какими-то стеклянными, взгляд бессмысленным, будто она лишилась рассудка. Она смотрела мимо меня и говорила чужим, срывающимся голосом:

— Знаешь, я уже давно подозревала о ее существовании, но я не думала, что у него это серьезно. Он стал совсем чужим. И даже когда он дома, я понимаю, что мысленно он с ней, с этой невидимой соперницей… Наша с ним семейная жизнь стала ему в тягость. В последнее время я начала себя чувствовать самой настоящей обузой. Видела, как он мучается, страшно было смотреть на его раздвоение. Я старалась окружить его вниманием и нежной заботой. Я вскакивала за полночь с постели, чтобы разогреть уже давно остывший ужин загулявшему супругу. Прятала заплаканные глаза и встречала Вадима с улыбкой… Как тяжело это давалось! Но мне хотелось, чтобы он расслаблялся только со мной и мои старания взяли верх над чарами его любовницы. Он не обращал на это внимания. Он совсем одурел от темперамента любовницы. Однажды он пришел изрядно подвыпивший и сказал, что любит другую женщину. Мне стало плохо, жизнь в одночасье потеряла всякий смысл. Он остался со мной. Я не знаю почему. Может, из-за жалости, а может, из-за чувства долга. Но только не из-за любви… Это точно.

Мила достала из сумочки сигарету и жадно закурила.

— Ты же не куришь! — удивилась я.

— От такой жизни не только закуришь, но и запьешь.

— Подожди, без паники. Из любой ситуации есть выход, — произнесла я решительным голосом. — Он же не дурак, перебесится и успокоится. Вадим — не конченый подлец, проста он временно потерял голову. Нужно выждать, ваша с ним любовь обязательно вернется. Я уверена, ему тоже трудно, он сам мучается. Ведь ты его тыл, его опора, его надежда. Все, что ожидает его с той, другой, совершенно новое и совсем неизвестное. Это новое его очень сильно манит и одновременно страшит. Ты должна потерпеть. Главное — терпение и время. Твой неверный муж вернется.

Мила как-то недобро усмехнулась и смахнула слезы.

— Я еще не все рассказала. У тебя уж больно просто все получается. Ты не поняла самого главного. Я без Вадима жить не смогу. Просто не смогу и все… В общем, когда он очередной раз к своей шлюхе поехал, я совсем не знала, куда себя деть. Думаю, пойду хоть немного прогуляюсь. Настроение — паршивее не бывает. Хоть волком вой. Зашла на рынок. Смотрю, бабулька стоит. Я думала, она милостыню просит, хотела ей полную ладонь мелочи насыпать, а она, оказывается, таблетками торгует.

— Какими еще таблетками?

— Обыкновенными, ядовитыми. С виду такая простенькая, беззащитная старушенция. Никто даже и подумать не может, что этот Божий одуванчик торгует смертью. Вообще-то таблетки от гипертонии, но если их штуки три сразу выпить, все — кранты. Сердце моментально останавливается. Никакая «скорая помощь» не поможет. У нее это лекарство такие типы покупают, что мимо них даже пройти страшно. Короче, я эти таблетки купила.

— Зачем?! — испуганно спросила я.

— Затем, что жить мне в последнее время расхотелось. Думаю, наложу на себя руки и все тут. К черту такую жизнь! Сдохну, а эта сука, к которой мой муж, словно кобель, бегает, пусть до конца своей жизни вину чувствует.

— Мила, да что ты говоришь-то такое… Ты от ревности головой поехала. Ты же такую болезнь вытерпела, а из-за мужика на тот свет собралась!