Джон Гришем - Дело о пеликанах Страница 34

- Но почему, Дарби?

- Ты не хочешь этого знать, а я не собираюсь этого говорить. Чем больше ты знаешь, тем большей подвергаешься опасности. Положись на меня, Алиса. Я не могу тебе сказать о том, что знаю.

- Но я не скажу. Клянусь.

- А если тебя заставят сказать?

Алиса огляделась вокруг так, как будто все было отлично. Она изучила свою подругу. Они сдружились еще с первого курса, проводили вместе долгие часы за занятиями, пользовались общими конспектами, были в одной команде на учебных судебных процессах. Алиса, ей хотелось на это надеяться, была единственным человеком, который знал о Дарби и Каллахане.

- Я хочу помочь тебе, Дарби. Я не боюсь, - сказала она.

Дарби не притронулась к пиву. Она медленно вертела бутылку.

- Знаешь, я в ужасе. Я была там, когда он погиб, Алиса. Земля содрогнулась. Его разорвало на куски. Я должна была быть вместе с ним. Это предназначалось для меня.

- Тогда иди в полицию.

- Не сейчас. Может быть, позднее. Я боюсь идти. Томас пошел в ФБР, и через два дня нас должны были убить.

- Значит, это ФБР за тобой гонится?

- Не думаю. Они там начали говорить об этом, кто-то находился очень близко, и это попало в чужие уши.

- О чем стали говорить? Брось, Дарби! Это ведь я, твой лучший друг. Перестань играть со мной.

Дарби впервые отпила из бутылки крохотный глоток. Она избегала смотреть Алисе в глаза и уставилась на стол:

- Пожалуйста, Алиса. Дай мне подождать. Нет смысла говорить тебе то, из-за чего тебя могут убить. - Длинная пауза. - Если ты хочешь помочь, сходи завтра на траурную церемонию. Понаблюдай там за всем. Оброни слово, что я звонила тебе из Денвера, где остановилась у тетки, имени и адреса которой ты не знаешь, и что я пропущу этот семестр, но снова начну заниматься весной. Убедись, что слух начнет распространяться. Я думаю, некоторые будут слушать очень внимательно.

- О'кей. В газете .упоминалась белая женщина, которая находилась на месте убийства и могла быть подозреваемой или что-то в этом роде.

- Что-то в этом роде. Я была там, и я должна была быть жертвой. Я читаю газеты между строк. У полиции нет ключа.

- О'кей, Дарби. Ты сообразительней, чем я. Ты умнее всех, кого я видела. Так что сейчас делать?

- Во-первых, выйди через заднюю дверь. В конце холла, там, где туалеты, есть белая дверь. Она ведет в складское помещение, потом на кухню, потом к задней двери. Не останавливайся. Аллея ведет к Рояль. Возьми такси и езжай туда, где оставила свою машину. Смотри в заднее зеркало, не едет ли кто-нибудь за тобой.

- Ты серьезно?

- Посмотри на мои волосы, Алиса. Как ты думаешь, изуродовала бы я себя, если бы просто играла в игры?

- Хорошо, хорошо. А что потом?

- Завтра сходи на похороны, пусти слух, а я позвоню тебе в ближайшие два дня.

- Где ты остановилась?

- Там и тут. Я все время передвигаюсь.

Алиса встала, чмокнула ее в щеку и ушла.

Уже два часа Верхик топтался по комнате, поднимал с пола журналы и отшвыривал их обратно, звонил прислуге, распаковывал вещи и снова топтался взад-вперед. Затем следующие два часа он сидел на кровати, прихлебывая теплое пиво и неотрывно глядя на телефон. Он будет делать это до полуночи, говорил он себе, а потом, ну, а что потом, потом?

Она сказала, что позвонит.

Он мог бы спасти ей жизнь, если бы она позвонила.

В полночь он отшвырнул очередной журнал и вышел. Агент из их отделения в Новом Орлеане немного ему помог и дал названия пары заведений около кампуса, где постоянно встречались студенты юридического колледжа. Он пойдет туда, смешается с ними, растворится в толпе, будет пить пиво и слушать. Студенты были в городе, чтобы посмотреть игру. Ее там не будет, да это и не имеет значения, потому что он ее никогда не видел. Но, может быть, он что-нибудь там услышит, обронит ее имя, оставит свою карточку, подружится с кем-нибудь, кто ее знает или, может быть, знает что-нибудь о ней. Мало надежд на успех, но чертовски продуктивнее, чем сидеть и пялиться на телефон.

Он отыскал место в баре под названием "У Барристера", в трех кварталах от кампуса. На стенах висели футбольные календари, красотки из журналов, и у него был приятный вид студенческого кабачка. Почти весь бар занимала шумная компания приблизительно из тридцати человек. Бармен тоже походил на студента.

После того, как Верхик выпил два бокала пива, толпа поредела и бар наполовину опустел. Через минуту появится новая волна посетителей.

Верхик заказал третий бокал. Была половина второго.

- Вы студент-юрист? - спросил он бармена.

- Боюсь, что так.

- Это неплохо, верно.

Бармен очищал стойку от арахисовой шелухи:

- Бывают развлечения и получше.

Верхик с тоской вспомнил бармена, подававшего пиво в юридическом колледже. Те ребята знали толк в искусстве беседы. Для них никто не был чужаком. Могли говорить о чем угодно.

- Я адвокат, - сказал Верхик в отчаянии.

Вот это да, смотри-ка, этот парень адвокат. Редкий случай. Прямо что-то из ряда вон. Паренек отошел в сторону.

Маленький сукин сын. Надеюсь, ты вылетишь из колледжа. Верхик сграбастал свою бутылку и повернулся лицом к столикам. Он чувствовал себя как дедушка среди внуков. Хотя он ненавидел колледж и воспоминания о нем, были ведь и длинные ночи по пятницам в барах Джорджтауна с его приятелем Каллаханом. Те воспоминания были хорошими.

- А чем вы занимаетесь? - Бармен снова подошел. Гэвин повернулся к бару и улыбнулся.

- Специальный юрисконсульт, ФБР.

Тот продолжал вытирать стойку:

- Так вы из Вашингтона?

- Да, приехал на денек на воскресную игру. Обожаю "Редскинз".

Он ненавидел "Редскинз" и все остальные футбольные команды. Как бы не начать с мальчишкой разговор о футболе.

- А в какой ты ходишь колледж?

- Здесь, в Тьюлан. Я заканчиваю в мае.

- А потом куда?

- Наверное, в Цинциннати. Поработаю секретарем год или два.

- Ты, должно быть, хороший студент.

Тот пропустил это мимо ушей.

- Хотите еще пива?

- Нет. У вас там есть Томас Каллахан?

- Конечно. Вы его знаете?

- Я учился с ним в Джорджтауне. - Верхик вытащил из кармана карточку и подал ее парню. - Меня зовут Гэвин Верхик.

Мальчишка посмотрел на нее и вежливо положил рядом с ведерком со льдом. В баре было тихо, и он устал от болтовни и пересудов.

- Ты знаешь студентку по имени Дарби Шоу? Мальчишка взглянул на столики.

- Нет. Я с ней не встречался, но я знаю, кто она такая. Я думаю, она на втором курсе. - Длинная, довольно-таки подозрительная пауза. - А в чем дело?

- Нам нужно поговорить с ней. - Мы, то есть ФБР. Не просто он, Гэвин Верхик. "Мы" звучало намного более веско. - Она забегает сюда?

- Я видел ее несколько раз. Ее трудно не заметить.

- Я слышал, - Гэвин посмотрел на столики. - Как ты думаешь, эти ребята могут ее знать?

- Сомневаюсь. Эти все первокурсники. Разве вы не видите? Вон они там спорят о правах на частную собственность, обыске и конфискации.

Да, вот какие пошли деньки. Гэвин вытащил из кармана дюжину карточек и положил их на бар:

- Несколько дней я буду в "Хилтоне". Если ты ее увидишь или что-нибудь услышишь, брось в почтовый ящик карточку.

- Конечно. Тут вчера вечером был коп и задавал вопросы. Как вы думаете, она не замешана в убийстве?

- Нет, совсем нет. Нам только нужно с ней поговорить.

- Буду смотреть в оба.

Верхик заплатил за пиво, еще раз поблагодарил мальчишку и вышел на улицу. Прошелся пешком три квартала до Халф Шелл. Это было заведение номер два. В тот момент, когда он входил в дверь, он был смертельно уставшим, наполовину пьяным и в скверном настроении. В заведении было темно, полно народу и пятьдесят ребят из студенческого братства со своими подругами из женского университетского клуба отплясывали на столах. Он пробился между беснующимися людьми и нашел безопасное пристанище в глубине помещения у бара. У бара люди сидели в три ряда, плечом к плечу, не двигаясь. Он протиснулся вперед, лавируя между телами, взял пива, чтобы остыть, и осознал, что был самым старым из посетителей заведения. Он отступил в темный, но забитый людьми угол. Дело было безнадежным. Он не мог заставить себя собраться с мыслями, не говоря уже о том, чтобы беседовать с кем-либо.

Он рассматривал барменов. Все молодые, все студенты. Самый старший выглядел лет на двадцать. Верхик прикинул, не собирается ли бар закрываться. Движения бармена были торопливыми, как будто пришло время уходить. Гэвин следил за каждым его жестом.

Бармен быстро развязал фартук, швырнул его в угол, поднырнул под стойку и ушел. Гэвин, расталкивая людей локтями, поймал его, когда тот проходил через дверь в кухню. У него наготове была деловая карточка ФБР.

- Извините, я из ФБР, - Верхик ткнул ему карточкой в лицо.

- Ваше имя?

Мальчишка замер и холодно посмотрел на Верхика:

- Ну, Фаунтэйн. Джефф Фаунтэйн.

- Отлично, Джефф. Послушай, все в порядке, о кей? Только пара вопросов.