Похищение премьер-министра (сборник) - Кристи Агата Страница 34

Но мой друг, казалось, не слышал меня. Не оборачиваясь, он поспешно кидал вещи в маленький саквояж. А в ответ на мой вопрос он задумчиво покачал головой:

– Даже не знаю, что и думать. Мои серые клеточки… ах, они оставили меня на произвол судьбы!

– К чему, скажите, похищать кого-то, когда одного лишь удара по голове было бы достаточно, чтобы заставить человека замолчать навсегда? – продолжал я.

– Простите меня, друг мой, но, по-моему, я ничего подобного не говорил. А вам не приходит в голову, что в их задачу входило именно похищение, а не убийство?

– Почему?!

– Потому что нерешительность, а тем более неуверенность порождают панику. Это одна причина. Предположим, нашли бы премьер-министра мертвым, что тогда? Волна возмущения, всеобщий гнев, шок, но в конце концов с ситуацией бы справились, и жизнь вошла бы в свое русло. А теперь? Все в растерянности. Жив ли премьер-министр или его убили? Вернется он или уже нет? Никто не знает! И пока не наступит какая-то определенность, никто не станет предпринимать никаких шагов. А как я уже сказал вам, Гастингс, неуверенность рождает панику, на что, собственно, скорее всего, и рассчитывали немцы. И потом, если похитители спрятали его в каком-нибудь надежном месте, у них есть еще одно преимущество – они могут спокойно вести переговоры с обеими сторонами. Правда, правительство Германии никогда, как вы знаете, не отличалось особой щедростью, но в таком случае, как этот, оно, вне всякого сомнения, будет готово заплатить сколько угодно. И в-третьих, на их руках нет крови. Да и вообще, может быть, похищение людей – их, так сказать, профессия.

– Ну хорошо, положим, вы правы. Но для чего тогда они сначала в него стреляли?

Пуаро не удержался от гневного жеста.

– Ах, вот этого-то как раз я и не понимаю! Это непостижимо… более того – попросту глупо! Смотрите, ведь все уже подготовлено (и мастерски подготовлено, уж вы мне поверьте!) для похищения знаменитого человека, и вдруг они чуть было не проваливают все дело каким-то мелодраматичным нападением, подходящим более для дешевого вестерна, да и к тому же почти неосуществимым. Да ведь в реальность такого почти невозможно поверить! Эта банда разбойников в черных масках, да еще менее чем в двадцати милях от Лондона, только подумайте, Гастингс!

– А вдруг эти два нападения не имеют между собой ничего общего, Пуаро! – с воодушевлением воскликнул я. – Вы не допускаете, что это действовали совершенно разные люди?

– Нет, нет, друг мой, это было бы совсем уж невероятно! Таких совпадений не бывает. И далее – кто же предатель? А ведь он должен был быть, непременно должен – во всяком случае, когда случилось первое покушение. Но кто он – Дэниелс или О’Мэрфи, хотел бы я знать. А предателем непременно должен был быть один из этих двоих, иначе почему автомобиль свернул на проселочную дорогу? Не можем же мы подумать, что покушение с какой-то целью организовано с ведома премьер-министра, коль скоро жертвой его должен был оказаться он сам! Так что либо О’Мэрфи заранее знал, что должен свернуть именно в этом месте, либо он сделал это, повинуясь приказу Дэниелса. Именно это нам и предстоит выяснить.

– Скорее всего, предателем был О’Мэрфи.

– Да, вы правы. Будь это Дэниелс, премьер-министр непременно услышал бы его слова и не преминул бы поинтересоваться, почему он отдает этот приказ. И все же в этой версии по-прежнему слишком много вопросов… слишком много всяких «почему»… и всего такого, что противоречит друг другу. Давайте разберемся. Если О’Мэрфи честный человек, для чего ему пришло в голову свернуть с дороги в Лондон? Ну а если мы ошибаемся и предатель – он, то для чего ему срываться с места, когда сделано всего лишь два выстрела и к тому же ни один из них не достиг цели? Ведь не настолько же он глуп, чтобы не понимать, что таким образом он спасает премьер-министру жизнь? И опять же почему, высадив премьер-министра у вокзала Чаринг-Кросс, О’Мэрфи, если он не предатель, сразу же направляется в самое, так сказать, змеиное гнездо немецкой агентуры?

– Да, все это выглядит на редкость подозрительно, – согласился я.

– И все же давайте глянем на всю эту паутину через призму моего метода. Что мы имеем за и против каждого из этих двоих людей? Возьмем для начала О’Мэрфи. Против – то, что он свернул с главной дороги на проселочную, – выглядит достаточно подозрительно. К тому же не забывайте – он ирландец из графства Клэр. И третье – то, что и сам он исчез – как сквозь землю провалился, да еще при весьма подозрительных обстоятельствах. А теперь то, что говорит в его пользу, – его решительные действия во время первого покушения, без сомнения, спасли премьер-министру жизнь. Он – один из инспекторов Скотленд-Ярда и, вероятно, занимает в нем достаточно высокий пост. Кроме всего, он еще и детектив.

Теперь перейдем к Дэниелсу. Против него у нас как будто бы никаких улик… разве что только отсутствие каких-либо сведений о его прошлом… да еще то, что для добропорядочного англичанина он знает уж слишком много иностранных языков! (Прошу меня простить, друг мой, но, когда речь идет об изучении языков, ваши соотечественники, как правило, оказываются на редкость тупы!) А в его пользу говорит тот факт, что и сам он был найден связанным с кляпом во рту, да еще и одурманенным хлороформом, – все это свидетельствует о том, что вряд ли он имел какое-то отношение к покушению на своего шефа.

– Он сам мог все это организовать – вставить кляп в рот, обмотать руки и ноги веревками и притвориться одурманенным, чтобы отвести от себя подозрения, – возразил я.

Пуаро пренебрежительно хмыкнул:

– Нет, друг мой, французскую полицию провести не так-то легко, уверяю вас. Кроме того, для чего ему было оставаться и тем самым подставлять себя под удар, притом что цель, поставленная перед ним его хозяевами, благополучно достигнута и премьер-министра удалось похитить? Конечно, сообщники могли усыпить его хлороформом, связать и сунуть кляп ему в рот, дабы отвести от него подозрения, но, если честно, я и теперь не понимаю, чего они рассчитывали этим добиться? Ведь после всего, что случилось, он для них бесполезен. Пока не выяснятся все обстоятельства, при которых исчез премьер-министр, с Дэниелса не будут спускать глаз.

– А может, он все же рассчитывал навести полицию на ложный след?

– Тогда почему он даже не попытался это сделать? Вы помните его показания, Гастингс? Дэниелс сказал, что почти ничего не помнит, кроме удушливого запаха платка, которым кто-то вдруг закрыл ему лицо, а потом он, дескать, потерял сознание. Где же тут попытка сбить полицию со следа? Где вообще вы видите этот самый след? Нет, друг мой, все это весьма похоже на правду.

– Ну что ж, – сказал я, бросив украдкой взгляд на часы, – думаю, пора собираться на вокзал. Возможно, во Франции вам удастся отыскать ключ к этой тайне.

– Возможно, друг мой, возможно, хотя и маловероятно. Вам, может быть, странно это слышать, но я до сих пор блуждаю во мраке… Просто невероятно, Гастингс, что премьер-министра до сих пор не нашли, тем более на столь небольшой территории. Ведь даже укрыть его там, пусть и на короткое время, представляется достаточно проблематичным. И если уж отыскать его не удалось полиции и армии двух государств, так чем тут могу помочь я?

На вокзале Чаринг-Кросс нас уже поджидал мистер Додж.

– Это детектив Бернс из Скотленд-Ярда и майор Норман. Оба они целиком и полностью в вашем распоряжении, мсье Пуаро. Желаю удачи. Конечно, все это ужасно, но я все еще не теряю надежды. А теперь прощайте, мне пора. – Приподняв шляпу, министр откланялся и торопливыми шагами устремился прочь.

Мы с майором Норманом понемногу разговорились, болтая о том о сем. Кроме нас, на вокзальной платформе толпилась еще небольшая кучка людей. Среди них я вдруг увидел знакомое лицо – коротышка с худощавым лицом, похожим на морду ищейки, который как раз в эту минуту разговаривал о чем-то с высоким, благообразным мужчиной. Это был наш старый знакомый и большой почитатель таланта Пуаро старший инспектор Джепп из Скотленд-Ярда. Я всегда считал его одним из самых способных сыщиков лондонской полиции. Заметив нас, он расплылся в улыбке и сердечно приветствовал нас обоих.