Охотник - Тана Френч Страница 34

— Бля, плутоний? — орет Сенан, столь высоким уровнем идиотизма исторгнутый из собственных мыслей. — Ты прикидывал, что вся гора того и гляди рванет здоровенным грибом…

— Беда твоя в том, что ты нихера не слушаешь. Я такого вообще не говорил. Я сказал только, что им наверняка нужно топливо, раз они прибыли в такую…

— И золото у них, значит, топливо, а? Или они его на дизель выменивают на межгалактическом черном рынке…

Кел оставляет их препираться, а сам возвращается к бару. Март вновь догоняет его — чтоб Кел не забыл, благодаря чьему одолжению он сегодня здесь.

— Эй, — говорит Кел и жестом просит у Барти две пинты.

Март опирается о бар и разминает затекшее от сидения колено. Поглядывает на нишу через Келово плечо.

— Слыхал байку про Ишта Подишта? — спрашивает.

— Ишь ты, поди ж ты, — отвечает Кел. Не в том он настроении, чтобы Марту подыгрывать.

— Она самая, — говорит Март. — Ишь ты, поди ж ты.

Он наблюдает, но не за Рашборо, а за Джонни. Тот кренит голову над зажигалкой, щелкает ею резко. В эту беспечную секунду лицо у него обвисает чуть ли не беспомощно от некой эмоции. Келу кажется, что это облегчение.

— Как я тебе уже говорил, — произносит Март, — интересное у нас будет времечко.

Кел ему:

— Что предпримешь, если все пойдет вкось?

Март морщит лоб.

— В каком это типа смысле?

— Если Рашборо учует, что номер дохлый.

— Не мне тут предпринимать придется, Миляга Джим, — ласково говорит Март. — Это дельце Джонни Редди. Я только посмотреть зашел. Как и ты. Не забыл?

— Верно, — через секунду отзывается Кел.

— Не волнуйся, — успокаивает его Март. Вытаскивает кисет и неторопливыми умелыми пальцами принимается скручивать на барной стойке папироску. — Если забудешь, я тебе напомню.

Барти яростно матерится, заметив прореху на одном новеньком барном табурете. В нише поверх смеха и голосов раздается, подобно сигналу тревоги, высокий пронзительный свист.

7

За завтраком Кел производит кое-какие похмельные расчеты. Хочет потолковать с Джонни Редди как можно раньше, чтобы Джонни не заявил, будто Кел опоздал, но для этого Джонни должен проснуться, а он, когда Кел в полночь ушел из паба, оборотов нисколько не сбавлял. Рашборо Келу в его деле совсем ни к чему, и пусть, как прикидывает Кел, Джонни оставлять Рашборо без присмотра не захочет, Рашборо на вид был гораздо пьянее Джонни, а потому, скорее всего, всплывать будет дольше. Кел не склонен сталкиваться и с Трей, но у той по вторникам с утра футбольные тренировки, и после она в основном тусуется с друзьями, а потому не будет путаться под ногами по крайней мере до тех пор, пока не проголодается.

В конце концов он соображает, что в половине одиннадцатого Трей уже уйдет, Джонни очнется, а Рашборо все еще будет не на ходу. Без четверти десять Кел извлекает из конверта, где хранит наличные на всякий пожарный, триста евро, сует в карман и топает к горе. Драча оставляет дома. Кел считает, что Драч свое мнение о Джонни выразил без всяких обиняков при первой же их встрече и вторую им устраивать ни к чему.

Гора лукава. Издалека и снизу она низкая, округлости ее смотрятся почти безобидно, и даже если двинуться по тропе, каждый шаг дается вполне мягко, пока вдруг не осознаешь, как гудят мышцы ног. То же касается и схода с тропы: она отчетлива, пока не глянешь вниз, отвлекшись всего на минуту, — а одна ступня медленно вдавливается все глубже в водянистую топь. Это место, опасности которого набирают резкость, только когда с ними уже соприкасаешься.

Кел, зная это, идет неторопливо и равномерно. Жара уже нарастает. Среди пурпурных болотистых пустошей пчелы наполняют вереск нескончаемым сосредоточенным гулом и шуршанием таким тихим, что вообще слышно их лишь из-за бесчисленности. Пейзаж меняется с каждым поворотом тропы, над рассыпающимися каменными изгородями и зарослями высокой болотной травы к простору подстриженных полей далеко внизу, бурлящих деятельностью.

Во дворе у Редди Лиам и Аланна посредством найденной лопаты без черенка городят в тени занюханного дерева земляные укрепления. Подбегают объяснить постройку Келу и выяснить насчет шоколадных батончиков; обнаружив, что сегодня он ничего не принес, пулей возвращаются к своей стройке. Из еловой посадки за домом солнце вытягивает густой, беспокойный дух.

Дверь открывает Шила Редди. Кел целенаправленно не упускает возможностей почаще разговаривать с Шилой, чтоб она не чувствовала, будто отпускает дочку к постороннему человеку. Обычно она улыбается и с виду вроде рада его видеть, говорит ему, до чего хорошо крыша после починки выдерживает непогоду. Сегодня на лице у нее та же наглухо закрытая настороженность, какая была годы назад, когда Кел только-только переехал. Дверь она держит как оружие.

— Утро, — говорит Кел. — Похоже, опять жара будет.

Шила на небо едва смотрит.

— Тереза на футболе, — говорит.

— О, это я знаю, — говорит Кел. — Я надеялся, что удастся поговорить с мистером Редди, если он не занят.

Шила с минуту смотрит на него без всякого выражения.

— Сейчас позову, — говорит она и закрывает за собой дверь.

Лиам принимается пинать угол их земляной крепости, Аланна орет на него. Лиам пинает крепче. Аланна кричит громче и толкает брата. Кел воздерживается от позыва рявкнуть на них, чтоб прекратили.

Выходить Джонни не торопится. Сегодня первое, что Кела в Джонни раздражает, — его рубашка, синяя в тонкую полосочку, свежеотутюженная, с опрятно подвернутыми манжетами. Собирается быть очередной жаркий день, в такой даже сморщенные дамы-старушки, обустраивающие цветы у грота Девы Марии, откапывают в своих запасах что-нибудь с коротким рукавом, но этот дурилка считает необходимым показать, что он для Арднакелти слишком фасонист — даже для здешней погоды.

— Мистер Хупер, — любезно произносит он. На сей раз подавать руку даже не пытается. — Понравился ли вам вчерашний вечер? Вы украсили вечеринку — голос у вас хорош.

Парняга еще за порог не шагнул, а уже успел утомить Кела повторно, держась так, будто вчерашний сход был его личным праздником и до Кела, вломившегося без приглашения, он решил снизойти.

— Спасибо, — говорит Кел. — Вы и сами неплохо звучали. — Джонни, разумеется, исполнял «Запад не спит»[39] — проникновенным тенором с обильным пафосом на долгих нотах.

Джонни со смешком отшучивается:

— Ай, да просто мелодию вытянуть могу. Это, понятно, в крови — все местные вытянуть сумеют, когда до общего пения дело доходит.

— Так оно и показалось, это точно, — говорит Кел. — Есть у вас минутка?

— Есть, конечно, — великодушно говорит Джонни. Идет по двору к воротам, Келу предоставляет двигаться следом, дверь оставляет открытой — чтоб дать понять, что много времени это все занять не должно. При солнечном свете похмелье его делается заметным: мешки под глазами, глаза красные. С его мальчишескими замашками все это смотрится так себе, придает ему вид пошлый, потасканный.

— Чем могу быть полезен?

По опыту Кела такие мужчины, как Джонни Редди, не очень-то ловки, если застать их врасплох. Они привыкают выбирать самых легких жертв, а потому привычно им и быть