Кэтрин Нэвилл - Авантюристка Страница 36

— По моему глубокому убеждению, такому предложению нет и не может быть альтернативы, сэр, — слова еле шли у меня из глотки.

— Вот как? — его зрачки сузились. — Возможно, мы с вами несколько по-разному смотрим на эти вещи.

— Говоря проще, они настаивают на том, чтобы наблюдатели были независимы от объекта своих наблюдений, — пояснила я. — Разве такая постановка вопроса вызывает у вас возражения?

Его зрачки совсем сузились, так что практически перестали быть различимы, и я не замедлила мысленно поздравить себя с удачно выбранной позицией для беседы. Но ни на секунду не забывала, насколько опасны игры с хищниками: ни в коем случае нельзя терять взятый темп, показывать им, как ты их боишься, и позволить им взять твой след.

— Что-то я не совсем понимаю, — сказал Лоренс. Да уж, дураком его никак не назовёшь, он упорно движется вперёд. — Не хотите ли вы сказать, что сами не рекомендуете мне отбирать из-под вашего контроля эту вашу команду? Что ж, давайте копнём поглубже. Вы создали группу для строжайшей проверки систем банковской безопасности и убедили Совет директоров выделить для этого фонды, не получив поначалу поддержки у собственного руководства…

Удар ниже пояса, ну да черт с ним.

— Вы отправились в Нью-Йорк, чтобы заручиться поддержкой столичного банковского общества — я верно разгадал ваши действия?

— Да.

— И вот в ваше отсутствие мне присылают рапорт, составленный, по вашим словам, с вашей подачи, который гласит, что руководители, подобные вам, то есть имеющие доступ к руководству финансовыми операциями, должны быть вовсе лишены возможности вмешиваться в деятельность созданной вами группы.

— Правильно.

— При этом они ссылаются на возможное столкновение интересов: они желают быть уверенными, что их группу не станут вынуждать проявлять к проверке какой-то одной системы интерес больший, чем к остальным, или меньший. И вы по-прежнему будете заявлять, что это не означает вашего окончательного отстранения от работы избранного круга?

— Но ведь это не является единственным выходом из положения, сэр.

— Да, вы предусмотрели как минимум десяток запасных выходов из любой ситуации, — холодно сказал он. — Для меня же единственным выходом является отстранение вас от работы, связанной с оборотом денежной массы.

— Похоже, что так, — согласилась я.

На мгновение он задумался. Не могу с уверенностью сказать, но мне показалось, что в его взгляде на миг промелькнуло нечто, напоминавшее уважение, и тут же он принялся за подсчёт возможной выгоды от того или иного решения. А потом нанёс мне великолепный удар.

— Верити, вы бы посоветовали мне дать ход этому рапорту?

Я должна была это предвидеть. Если я скажу «да», не поставив никаких предварительных условий, меня тут же растерзают. Если же скажу «нет», то окажусь в его глазах крупной дурой, поскольку предположительно сама являюсь инициатором создания этого рапорта.

А вот если мне удастся выбить из Лоренса предложение, в качестве предварительного условия, перевести меня вместе со всей командой к нему под крыло, нам, возможно, удастся устоять перед всеми грядущими штормами. Что ж, постараемся перебросить мяч на половину Лоренса и будем надеяться, что он ответит необходимым образом.

— Сэр, — с запинкой произнесла я, — а какой вам интерес отклонять зто предложение? Он уставился на меня.

— Бэнкс, вы умеете играть в шахматы? — спросил он, отведя взгляд в сторону.

— Да, сэр, играю немного, — призналась я.

— Скажите, чего вы добиваетесь?

— Простите, не поняла.

— Чего вы, Верити Бэнкс, хотите от всего этого? — Он развернулся и посмотрел мне прямо в глаза. — О чем вы думали, когда поднимались сюда, в мой кабинет? На какой выигрыш надеялись в результате нашего милого разговора?

— Но ведь это вы пригласили меня к себе, сэр, — напомнила я.

— Да, я об этом помню, — отвечал он. — Но ведь вы ожидали, что я обязательно приму какое-то решение, коль додумались отослать это проклятое письмо. Итак, что же это будет: круг избранных или система обменных фондов? Вы не можете продолжать сидеть на двух стульях.

Нет, он пока ещё не сказал, что избранный круг будет отчитываться непосредственно перед ним!

— Сэр, я не смею предполагать…

— Ничего и не требуется предполагать — я сам говорю вам. Вы же буквально загнали меня в угол? Если я не отделю этот круг избранных ото всех производственных групп, мне попросту не будет покоя ни днём, ни ночью. Значит, круг избранных должен посылать рапорты непосредственно мне, как это уже имело место сегодня. Вы продолжите работы с ним, или же останетесь в обменных фондах у Виллингли, который, кстати, не из тех щенков, которые добродушно спускают всякому, отдавившему ему лапу. А вы только тем и занимались на протяжении последнего месяца.

Наверное, появившееся на моей физиономии выражение вызвало у него бурный приступ веселья.

— Для вас, конечно, такие мои рассуждения о Виллингли явились неожиданностью, — отсмеявшись, промолвил он. — Но, если уж вы решитесь перейти ко мне, я бы не хотел, чтобы у вас осталось ощущение сжигаемых мостов.

— Мне кажется, — сказала я, — что кое-какие мосты уже успели рухнуть сами по себе, сэр. И я сделала свою ставку на вас.

С этими словами я поднялась, чтобы удалиться, и он проводил меня до дверей.

— Бэнкс, должен вам признаться, что, хотя вы и женщина, вам удалось забросить столько удачных мячей, сколько мне не доводилось получать ещё ни от кого. Я надеюсь, что это не раздует излишне ваше самомнение, такой опыт, как правило, бывает слишком болезнен. Я не обещаю, что займусь этим прямо сию минуту, но в ближайшее время обязательно освобожу для вашей команды ряд офисов вдоль западной стены. Так что будьте готовы к переезду. И кстати, постарайтесь не попадаться на глазах Виллинли, хотя бы в течение часа, пока у меня не появится возможность лично растолковать ему положение дел.

Он протянул мне руку. Я приняла её, но замешкалась в дверях.

— Рассуждая подобным образом, сэр…

— Да? — он вопросительно приподнял бровь.

— Офисы вдоль восточной стены выходят окнами на залив.

Спускаясь на лифте, я мысленно поздравила себя с тем, что предусмотрительно проверила, позаботились ли Перл с Тавишем отослать копии своего письма и в ВИСП, и в попечительский совет.

Чувствуя себя на седьмом небе и насвистывая от радости, я шествовала от лифта к своему офису. Но слишком поздно обратила внимание на то, что Павел дико размахивает руками, пытаясь меня о чем-то предупредить. Из-за дверей кабинета послышался милый моему сердце голос Киви.

— Отзови меня хотя бы на пару минут под предлогом срочного звонка, — прошипела я на ходу Павлу.

Он преданно кивнул и распахнул дверь в офис. За моим столом восседал Киви, вооружённый зеркальными очками. Что ж, ещё десять с лишним лет назад Тор обучил меня, как надо себя вести с боссами, в которых я более не нуждаюсь. Как жаль, что мне редко доводилось играть в эту игру.

— Привет, Киви! — прощебетала я, распахивая занавески и впуская в кабинет потоки света. — С вами что-то произошло?

— Это с вами произошло что-то не совсем хорошее! — сообщил он мне тоном, который не произвёл на меня ни малейшего впечатления.

Я принялась копаться в корзинке с маркировкой «входящее» и разбирать поступившую почту так, словно его здесь и не было.

— Может, вы объясните мне, в чем дело, — недоуменно обратилась я к нему. — Я ведь целую неделю была в Нью-Йорке…

— И строили мне козни все это время и там, и здесь! — взвизгнул он. — Нечего прикидываться передо мной святой невинностью!

Хотя на сей раз приступ паранойи, пожалуй, имел реальную причину, я почему-то совершенно не чувствовала себя виновной.

— Вам не кажется, что вы выражаетесь чересчур эмоционально? — заметила я. — Почему бы просто не объяснить, что вас так волнует, а не играть со мною в кошки-мышки?

— Нет, это вам придётся мне все объяснить! — завизжал Киви. — Если вы ни причём, то почему же не сказали мне, что только что вышли из кабинета Лоренса, почему?! Чем вы там занимались, ведь вы торчали у него чуть ли не все утро?!

Господи Иисусе, у него и впрямь сидит по шпиону в каждой щели! В этот момент зажужжал зуммер интеркома.

— Срочный вызов, мисс Бэнкс, — раздался в микрофоне голос Павла. — Будьте добры подключиться к шестой линии, пожалуйста.

— Прошу прощения, — обратилась я к Киви по возможности вежливо.

Ему ничего не оставалось, как поднять задницу с моего кресла и пустить меня за рабочий стол, чтобы я могла ответить на звонок. Переместившись в кресло напротив, он не спускал с меня глаз, пока я поднимала трубку.

— Здравствуй, милая подруга, представь себе, чем мы здесь заняты? — услышала я низкий голос Джорджиан. Ха, да это настоящий междугородный вызов!

— И чем же вы заняты?

Я покосилась на Киви. Даже сквозь его непроницаемые зеркальные стекла ощущался жар праведного гнева, коим он пылал. Как бы этот паровой котёл не взорвался прямо у меня в кабинете.