Андрей Ветер - Я, оперуполномоченный Страница 36

– Чем могу помочь вам, товарищи?

– И нам, и себе тоже, Леонид Вениаминович, – ласково улыбнулся капитан.

– В каком смысле?

– В смысле возврата ювелирных изделий из квартиры напротив, – с удовольствием пояснил Сидоров. – Игорь Долгов в данный момент находится в отделении, задержан за попытку сбыть украденные вещи. Он уже дал подробные показания о том, как вы навели его на соседскую квартиру и что велели взять там. Отпираться бесполезно. Срок вам светит большой.

Галкин мгновенно сник.

– Срок?

– Вы создали воровскую группу. Организованная преступная группа – это очень серьёзно.

– Но…

– Леонид Вениаминович, пройдёмте с нами, – предложил Смеляков.

– Куда?

– В отделение. И продолжим нашу беседу там.

Галкин нервно сложил руки на груди, весь сжался, спрятал ладони поглубже, зажав их под мышками. Его холёное лицо покрылось красными пятнами, в глазах появился страх.

– В отделение? Как же так? Это что же? Это всё? В отделение и в тюрьму?

– Через зал суда, – уточнил Сидоров и похлопал Галкина по плечу, будто успокаивая. – Не надо теперь нервничать, Леонид Вениаминович. Теперь уж всё позади. Впереди вас ждёт новая жизнь…

– Новая жизнь?

– Полная тревог и неожиданных знакомств, – заключил Сидоров.

Галкин порывисто повернулся к стоявшему сзади Смелякову.

– Послушайте… – Он едва не бросился Виктору на грудь. – Послушайте, товарищи… Я всё верну… Сейчас же верну… Давайте поедем ко мне домой, я всё вам отдам… Я даже извинюсь перед соседкой… Ну ведь просто чёрт попутал! Клянусь, я же не вор!

– Не привлекайте к себе внимания, гражданин Галкин, – тихо, но строго ответил Смеляков.

В тот же день все вещи были возвращены хозяйке. Её удивлению не было границ.

– Неужели так быстро? Неужели такое возможно? Смеляков скромно потупил глаза:

– Стараемся…

А поздно вечером он с Сидоровым в который уже раз обсуждал ситуацию.

– Я бы пошёл на вербовку Галкина, – рассуждал Пётр Алексеевич, пуская едкий папиросный дым. – С ним нет никакой трудности. Он готов пойти на сотрудничество, лишь бы избежать тюремной решётки.

– Тогда надо вербовать.

– Сложность вот в чём: мы теряем раскрытое дело, если вербуем Галкина, – вздыхал Сидоров. – Вербуем и прячем материалы против него. Понимаешь? И когда нам ещё выпадет такая удача – в течение суток кражу раскрыть?

– Тогда чёрт с ним, с этим Лёней Галкиным. – Виктор не очень уверенно махнул рукой. – Обязательно, что ли, вербовать его?

Сидоров угрюмо посмотрел на него.

– Это с барменом-то чёрт? Ты, Витя, не совсем улавливаешь… Бармен будет лучшим из твоих агентов. Лучшим! Это же ресторан! Возле бармена всегда трутся денежные люди, может быть самые денежные. И деньги они, как ты догадываешься, зарабатывают не у заводского станка. По ресторанам и барам шляется публика особая. А когда они глушат стакан за стаканом, у них языки развязываются. Бармен для тебя – находка. Не пожалеешь…

– А как с Игорем Долговым поступать?

– Этот для агентурной работы, к сожалению, не годится. От наркоманов редко бывает толк. Но формально я, конечно, могу держать его на коротком поводке. Может, раз-другой он и подбросит какую-нибудь информацию… Но главное – это Галкин!

– Значит, раскрытую кражу мы прячем?

– Хрен с ней, – проурчал Пётр Алексеевич из глубины клубящегося дыма. – Хозяйке мы всё возвратили, она без ума от счастья. А что и как дальше разруливается – её не касается… Когда закончишь с Галкиным, мы с тобой обмоем это дело…

Галкин, ждавший в дежурной части, встретил Виктора измученным взглядом.

– Ну что, Леонид Вениаминович? – спросил Смеляков после того, как они оказались в его кабинете.

– А что? – упавшим голосом ответил тот.

– Как собираетесь жить дальше?

– Дальше? – прозвучал совсем помертвевший голос. – Да чего ж там дальше-то?

– Дальше будет тюрьма… – Смеляков присел на стул напротив Галкина.

– Не надо тюрьмы, – с горьким отчаяньем почти простонал Галкин. – Только не тюрьма, гражданин начальник! Что угодно, но только не тюрьма…

– Хорошо, – сказал Смеляков, – есть ещё один вариант.

– Какой?.. Я не очень хорошо соображаю сейчас. Нервы, волнуюсь очень… – Галкин подался вперёд всем телом и горячо прижал обе руки к груди.

– Свобода в обмен на информацию…

– Про кого же?.. Я вам про кого угодно расскажу, если что-то знаю. Клянусь! Спрашивайте! – Он затряс головой, выражая готовность.

Смеляков внимательно посмотрел ему в глаза.

– Это хорошо, что вы готовы поделиться с нами информацией. Об этом я и веду речь.

– Спрашивайте.

– Вы не совсем меня поняли, гражданин Галкин. В данную минуту у меня нет к вам вопросов. Я задам их вам позже, ведь я говорю о долгосрочном сотрудничестве. Готовы ли вы к такой работе? Нам нужны хорошие помощники… – Виктор скупо улыбнулся.

– Понимаю. – Галкин облизал пересохшие губы. – Я готов… Только ведь…

– Что «только»?

– Об этом ведь никто не будет знать? Верно?

– Разумеется, Леонид Вениаминович, – кивнул Виктор. – Только вы и я.

– Ладно, я готов… – Его глаза лихорадочно блестели, руки дрожали.

– Тогда давайте оформим всё письменно.

– Письменно? – Галкин, казалось, испугался.

– Да… Вас что-то смущает? Или вы думаете, что я могу удовлетвориться вашим честным словом? – Подумав, Смеляков добавил: – Словом вора?

Галкин понурился.

– Нет, нет… Я всё понимаю… – едва слышно прозвучал его голос. – Понимаю…

– И не делайте такого печального лица, а то я могу подумать, что вы соглашаетесь не по доброй воле… Пишите, я продиктую… Итак… Подписка… Дальше: Я, Галкин Леонид Вениаминович…

В ту ночь Виктор спал плохо. Во-первых, сказывалась выпитая водка, во-вторых, не давали покоя мысли, связанные с прошедшей вербовкой Галкина. Почему-то его совсем не радовало, что у него теперь был свой агент, которым, по словам Петра Алексеевича, гордился бы и самый опытный опер. «Может, я просто ещё не осознал значимости случившегося? – размышлял Виктор. – Может, это и впрямь великое событие?.. Но нет, что тут особенного? Прошло всё как по маслу. Я и предложить-то не успел, а он уж согласился. Да Галкин и сам не очень-то, похоже, допёр, что случилось и кто он отныне такой. Агент… Мой агент… Мой первый агент… Кличка – Корвуазье…»

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ИЮЛЬ – АВГУСТ 1980

Москва активно готовилась к Олимпиаде. Руководство КПСС придавало огромное идеологическое значение надвигавшемуся спортивному празднику. Впервые Олимпийские игры должны были пройти в социалистической стране. Для обеспечения безукоризненного порядка в столицу стягивались огромные силы милиции и КГБ, практически со всего Советского Союза. Все выпускники Академии МВД и Высшей школы милиции не разъезжались по местам своего распределения, а оставались в Москве до окончания Олимпиады и были задействованы в охране общественного порядка.

На территории Октябрьского РУВД было несколько олимпийских объектов, в основном гостиницы. На Ленинском проспекте находились гостиницы «Спутник», «Орлёнок» и «Южная». Смелякова прикрепили к «Спутнику» – самому важному в районе объекту. Изо дня в день усиливалась идеологическая подготовка, проводились бесконечные политинформации, целью которых было «подковать» всех, кто был привлечён к работе на олимпийских объектах.

– Сегодня опять заставили мерку на костюм сдавать, – ворчал кто-то из милиционеров, идя по коридору отделения. – Уже два раза сдавали…

– А мою фотокарточку на аккредитацию потеряли, – сетовал другой. – Придётся снова в фотоателье идти, а у меня работы – непочатый край…

Повседневные дела в отделении требовали пристального внимания, времени на них катастрофически не хватало, и подготовка к Олимпиаде только отвлекала…

– Витя, – Сидоров вошёл в кабинет, копаясь в кармане пиджака, – давай собираться на выезд. Звонил Кле-менко из 2-го отдела МУРа, он курирует Октябрьское РУВД… Чёрт, куда я «Беломор» сунул? Ты не видел?

– Пётр Алексеич, вон же пачка лежит, на вашем столе… А чего муровцы хотят? Куда нам ехать-то?

– У них группа квартирных воров задержана, которые берут на себя несколько краж на территории нашего отделения. – Сидоров взял со стола папиросы и закурил. Расплывшийся табачный дым попал в солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь пыльное окно, и засиял, медленно поднимаясь к потолку. – Нужно сделать выезд на места преступлений. Пусть рассказывают, где и когда они что воровали. Болдырев велел к двенадцати часам быть у него…

Виктор кивнул. Ему уже не единожды приходилось выезжать с преступниками на места преступлений, и всякий раз его поражало, что воры прекрасно помнили все совершённые ими кражи. Они рассказывали всё в таких подробностях, что временами Смелякову становилось завидно. «Мне бы такую память», – думал он.

Этапированные из ИВС ГУВД двое арестованных без труда указали три места кражи из четырёх. Четвёртый дом они никак не могли отыскать.