Ирина Лобусова - Ветчина бедняков Страница 36

— Он был здоровый?

— Что? А, да. Он был абсолютно здоров. Крепенький, сильный малыш. Удивительно для такой семьи.

— Это был единственный случай смерти?

— Это был единственный случай, когда пропавший ребенок вернулся! Ты меня понимаешь? Вернулся откуда-то в таком страшном состоянии! Это потрясло меня намного сильней, чем ты думаешь. Очень страшная история…..

— Где же он был целый месяц? Где его мучили?

— Я бы хотела это узнать! Но когда яувидела его в квартире, он был уже без сознания. А от матери ничего нельзя было добиться. Есть, правда, два обстоятельства. Я никому не рассказывала о них, но тебе расскажу. Во — первых, он кое-что прошептал соседке на лестнице… Когда она только увидела его и подхватила на руки… Она не рассказала об этом в милиции, только мне. Мальчик прошептал довольно внятно и четко: «Клоун плохой». И второе. Это увидела уже я, потому, что я держала его на руках по дороге в больницу. В милиции я не сказала об этом, но тебе скажу. У него в волосах была солома! Настоящая солома песочноо цвета, как бывает в деревне. Странно, правда?

Очевидно, мрачное здание из бурого кирпича и было частным медицинским центром. Она стояла на противоположной стороне улицы и смотрела на него. Мрачное двухэтажное здание было закрыто наглухо, и первым взгляд поражала массивная бронированная дверь. Вторым были окна, наглухо закрытые массивными ролетами, совсем не пропускающими свет, хотя стоял белый рабочий день. Здание оставляло тяжелое неприятное впечатление. Чем-то было похоже на тюрьму. Ну уж никак — на больницу. Никакой вывески, только выписанный краской номер дома. Да, так просто в него не попасть. Она стояла и думала, что делать, когда ее внимание привлекла крошечная латунная табличка рядом с бронированной дверью. На табличке что-то было мелко написано — и не разглдеть! Она шагнула через дорогу и подошла совсем близко к двери. Не ошиблась. Действительно, название учреждения. Но, прочитав, застыла на месте, не в силах двигаться или думать. На табличке было написано: «филиал города Южногорска. Частная медицинская компания ИНФОМЕД». 

Глава 21

Строительная компания находилась в повале, в далеком районе, и выглядела так убого и бедно, что она растерялась. Ее вывеска представляла собой пожелтевший листок с кривыми буквами, отпечатанными на компьютере. В названии фирмы была грамматическая ошибка. Отправляясь сюда, она прекрасно отдавала себе отчет, что идет на сложности и если эти сложности будут такими же, как в медицинской фирме, то в строительную компанию (как и в остальные две) она может просто не попасть. То, как нелепо стояла перед закрытой дверью филиала «Инфомед», прочно отпечаталось в памяти. И как, грустно постояв напротив этой двери (так и не открывшейся перед ней) пошла прочь. Теперь в своей записной книжке она отвела три листика и озаглавила их: судовладелец, банкир, строитель. Собственно, именно с этого она собиралась начать, если б не обстоятельства. Впрочем, три любовника ее сестры были одной из главных составляющих плана поисков. Мимо такой важной детали, как трое мужчин, близко знавших ее сестру, она пройти не могла. Всю ночь размышляя, с кого начать, она остановилась на строителе. И вот теперь, рядом с его фирмой, она испытывала чувство глубокой растерянности! Она шла к богачу, к влиятельному человеку, способному содержать молодую красивую любовницу, а попала в какой-то нищий офис, горе — бизнесмен, владелец у которого, еле — еле сводил концы с концами. Внезапно из подъезда вышли двое людей: это были совсем молодые парни (не старше 20), в рабочих комбинезонах, запачканных известкой. Один из них держал моток металлопластиковых труб. Значит, какая-то жизнь в конторе все-таки теплится! Она решила рискнуть. В маленькой полутемной комнатке было душно, накурено и тесно. Какие-то люди толпились возле двух покосившихся столов, курили, орали, пили пиво, размахивали руками. Это были мужчины разного возраста, все — в рабочей одежде. Большинство из них выглядели как заправские ханыги, но были и вполне приличные. Ее появления никто не заметил и в растерянности она осталась стоять возле двери. Ничего ж себе офис! Похоже на какой-то участок ЖЭКа! Наконец к ней обернулся пожилой мужчина с красным лицом. На нее пахнуло сильным запахом дешевого спиртного.

— Красавица, кого ищем?

— Директора.

— А он по телефону болтает! Да ты иди, ради тебя он точно освободится!

— Куда идти — то?

— А вон в глубине дверь.

Она отворила низенькую покосившуюся дверь и оказалась в совсем тесной и узкой клетушке, ярко освещенной лампой дневного света. За письменным столом сидел человек. Это был мужчина лет 50, очень полный, с грубым, некрасивым лицом, неприятными глазами, квадратным подбородком и мясистым носом. В голове мелькнула мысль, что такого любить можно только за деньги! Сам кабинет выглядел очень бедно., а телефон, по которому разговаривал мужчина, был очень старой модели. «такие сейчас и не выпускают» — подумалось ей. На мужчине был темный костюм и простая клетчатая рубашка, никак не вязавшаяся с обликом героя — любовника. Увидев ее, положил телефонную трубку.

— Вы ко мне?

Она тщательно заперла за собой дверь. При виде этого на его лице отразилось что-то вроде беспокойства, но потом быстро исчезло — очевидно, ее фигура не внушала опасений. Она села напротив него на стул. Еще до того, как отправиться к любовникам Светы, она решила как себя вести, и теперь поступила точно так же, как предполагала раньше. Она открыла сумочку, достала фотографию Светы (на этом снимке ее сестра выглядела особенно молодой и красивой) и протянула ему. Он уставился на снимок, потом очень быстро отшвырнул от себя на стол — изображением вниз.

— Теперь понятно… Что, решила меня шантажировать? Денег хочешь? Так ты просчиталась! Не дам я тебе никаких денег! Я уже три года с женой не живу, разошлись мы. Так что вопрос, с кемя спал, никого не волнует! Ты что. Ее подруга? Из той же компании?

— Значит, вы узнали женщину на фотографии?

— Кто ты, к черту, такая?!

Действительно, кто? На это у нее была своя заготовка. Напустив на себя внушительный и серьезный вид, она веско произнесла:

— Эта женщина мертва. И я выясняю….

— так вы из милиции? Что ж вы сразу не сказала! — его тон изменился, стал суетливо — угодничестким, и с этим тоном, который так ему не шел, он стал напоминать суетливую старую деву — к огромному ее удивлению! — конечно же, вы из милиции! Правда, меня уже допрашивали, и я сказал все, что знал, но если вам нужно что-то ещевыяснить — пожалуйста, я к вашим услугам.

— Разве вас уже спрашивали про ее смерть?

— А разве она была убита? Ваша коллега так безаппеляционно заявила, что она покончила с собой. Мне было очень жаль… Меня спрашивали о детях. Их нашли?

— Нет. Вы хорошо знали ее детей?

— Да ни разу в жизни не видел! При первой встрече она и не призналась мне о том, что у нее двое детей! Хотя что то была за встреча! Потом, правда, видел фотографию у нее в квартире…. Но когда я приезжал, никаких детей у нее дома не было! За кого вы меня принимаете — заниматься такими вещами при детях?

— Вы долго встречались?

— к сожалению, нет. Я и спал с ней всего два раза. Почему вы так этим интересуетесь?

— мы опрашиваем всех, кто близко знал ее при жизни.

— Тогда вы пришли не к тому! Я видел ее в последний раз несколько месяцев назад, в начале января. А сейчас апрель. И с тех пор я ни разу ее не встречал. И совсем ее не знал. Хотел бы узнать. Стремился к этому…. Но такую возможность она мне не дала. Если хотите, я вас расскажу. Не знаю, почему, я не говорил об этом никому, но с вами мне удивительно легко разговаривать! Вы не перебиваете, не хамите, как та молодая наглая особа из вашего ведомства, вы просто слушаете человека, его историю. На самом деле я был влюблен в эту женщину. Хотел на ней жениться. Да, не улыбайтесь! Но я действительно так думал. Был день рождения моего близкого друга. Он состоятельный бизнесмен и отмечал его в ночном клубе «Арлекин». Заказал целый клуб. Было много народу, деловые люди. Чтобы развлечь гостей, он заказал проституток. Он сказал мне, когда они вошли в зал — несколько красивых молодых женщин: «смотри, вон те — проститутки, которых я заказал!». Я посмотрел туда и увидел Свету. Понимаете, вот просто так просмотрел — и больше не видел уже никого! Она была, конечно, красива, но в ней было что-то такое….. Что-то, отличающее от всех остальных. Словом, я влюбился. Я сразу подошел к ней. Она встретила меня приветливо, ведь ей платили за развлечение гостей. Но в тот вечер я больше никого к ней не подпускал. Я угощал ее шампанским…. Потом мы поехали в маленькую гостиницу рядом с вокзалом… Я снял номер. В клуб мы уже не вернулись. У меня всегда были проблемы в семье, с женой. Дома было плохо… я жил один, меня никто не ждал… впрочем. Что об этом рассказывать! После той фантастической ночи я умолял ее встретиться со мной еще один раз. Она сказала открытым текстом: если я хочу еще раз с ней переспать, это будет стоить мне 300 долларов и не копейки меньше. Ей очень нужны деньги. Я согласился бы заплатить и 10 тысяч! Она оставила мне номер своего телефона и велела позвонить ровно через неделю. Я позвонил, как она сказала, и она пригласила меня к себе домой. В ее квартире я увидел, что у нее двое детей, но это меня не смутило. Наоборот! Я люблю детей, зарабатываю достаточно. С порога я предложил ей выйти за меня замуж. Она только рассмеялась. И ничего не ответила. Следующий раз я решил приехать к ней домой без приглашения. Но дверь мне никто не открыл. В квартире никого не было. Тогда я позвонил ей по телефону. То, что она мне ответила, я помню до сих пор. Она говорила грубо, резко, открытым текстом. Она сказала, что для нее я просто еще один вонючий, похотливый, старый козел, которых на своем веку она видела тысячи. Что она согласилась со мной встретиться вторично только потому, что очень нуждалась в деньгах. Ее дети больны, они инвалиды, и она старалась заработать любую копейку, потому и занялась проституцией. Но теперь все изменилось. Она устроилась на работу, занялась настоящим делом и очень много зарабатывает. Так много, что мои 300 долларов для нее — копейки на карманные расходы. И чтобы я навсегда убирался из ее жизни, не смел ни звонить, ни являться в ее квартиру, иначе она натравит на меня свою крутую охрану, и у меня будут большие неприятности. Я не боюст бригад, я плевать на них хотел! Но я обиделся на другое, на то. Что она мне говорила, как разговаривала… Словом, больше никогда я не поехал к ней, никогда не звонил…. Но все время о ней думал. А потом — я потом я узнал, что с ней произошло. С ее детьми…. В глубине души я чувствую свою вину…. Может, мне нужно было не послушать ее, постоянно быть рядом, защищать, оберегать… Но теперь поздно….