Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi" Страница 36

Будучи уже немолодым магом, Доржиев сам раздал наследство рода. Самое ценное – библиотеку – передал Воронцовым. Они были вторыми по силе в Магическом Союзе. Им же достался и вассальный род Медведевых, которые даже перешли из консерваторов в либералы.

Раньше, умирая, любой последний в роду решал уничтожить свое наследие, лишь бы оно никому не досталось. Но случай с Доржиевыми показал, что проклятье женских родов больше дало, чем отняло. Общая беда объединяет. Повязанные клятвами, все возмущались и роптали только первые сотню лет. Потом Союз начал развиваться семимильными шагами, начисто прекратились мелкие войны кланов и вот уже день принятия клятв стал официальным праздником. С салютами и лишним выходным днем.

Совсем другой разговор – о проклятьях личных, что наложили на Воронцовых и Волковых. Воронцовых не особенно-то тяготит их личное проклятье. Да, приходится дольше всего сидеть над книгами по трансфигурации. Анимагом с тех пор не стал ни один маг, что тоже немного расстраивает. Зато появилось больше времени для развития главного дара семьи – умения управлять разумом.

Волковы и вовсе – готовы были благодарить за проклятье. Всю жизнь хранить верность одной женщине и защищать семью даже ценой своей жизни – малая плата за возможность контролировать волчьи повадки.

Вот только женские рода впервые творили проклятья такого уровня. Было вполне предсказуемо, что они где-то напортачат. Напортачили в том, что проклинали каждый раз женщину – ту самую мать единоутробных братьев, что стали наследниками. И не учли, что оба проклятья достались и тем, и другим. Волковы тоже не слишком-то преуспевают в трансфигурации, иначе давно бы уже научились обращаться, не разрывая одежду в клочья. Ну а Воронцовым не повезло больше.

Волковы выбирают себе жену звериным чутьем. Они не влюбляются – звери не знают влюбленности. Их выбор внутренний, он обычно происходит, когда и девушка согласна стать женой перевертыша. До этого момента они могут со многими встречаться, ища правильную девушку.

А вот Воронцовы волчьего чутья лишены. И даже умения магов разума не позволяет им освободиться от самого человеческого качества – они умеют любить. Иногда без взаимности, просто потому что человек нравится настолько, что ничего нельзя с собой поделать. И поэтому ошибаются в выборе, а изменить уже ничего не могут. Макс не сразу понял, что его заинтересованность Васей переросла во влюбленность. А потом дороги назад не было.

Он не стал скрывать это от отца. Их ведь всего трое, они обязаны быть откровенны друг с другом. Но он все равно не ожидал, что Всеволод Мстиславович почтит директорский кабинет своим присутствием уже во вторник вечером.

Макса вызвали прямо с последнего урока, не дав доварить простенькое зелье от поноса. Учитель равнодушно махнул рукой, позволяя не пересдавать тему. Зелье по книжке сварит даже второкурсник, его так поздно в программу запихнули исключительно из-за сложностей в подготовке ингредиентов. Но Макс ведь правильно нарезал болгарских улиток – что проверять-то теперь?

Говорили, что все Воронцовы очень сильно друг на друга похожи. Разве что сейчас особенно заметно, кто провел лето на солнце, а кто в душном кабинете. Волосы у Макса заметно выгорели, а у его отца оставались темно-русыми, без рыжеватых прядей на макушке.

Он обнял Макса вместо приветствия. Всеволоду было непросто. Ответственность за род и вассалов, высокий пост, а для сына он был вынужден заменить и рано погибшую мать. Макс всегда был упертым как баран. Валентина умерла, когда сыну было всего восемь лет. Самый паршивый возраст для смерти родителей, если вообще может быть что-то не-паршивое в смерти. Слишком взрослый, чтобы просто забыть, и слишком маленький, чтобы понять. Всеволод даже не стал пытаться найти ему мачеху – тот и так в штыки принимал любого нового человека, а уж постороннюю женщину вообще бы возненавидел.

Но это невероятно сблизило их. Даже “побег” наследника в мир маглов был не столько побегом, сколько отцовским дозволением. Исполненным капризом. Тогда Всеволод еще очень боялся, что влюбится его упертый сынок в маглу, и потом проблем будет больше, чем у целого государства. Но нет. Он влюбился в одну из самых талантливых и невероятных ведьм в этом потоке.

Разумеется, для Всеволода предоставили довольно подробную информацию о каждом ученике, что вошли в группу Макса. Богдан, Ратмир и Элеонора были понятны и известны, про них Всеволод даже читать не стал. Ярослава попросил защитить его отец. Разумеется, никто не был против – талантливейший целитель на дороге не валяется. Оставалось только доукомплектовать группу двумя девушками. И первой в списке шла Василина Рудецкая, настоящий уникум. Трансфигурация – одна из самых сложных дисциплин в школьном курсе, а уж мастеров в этом деле вообще можно по пальцам пересчитать. Бабушка Василины входила в этот список, но наотрез отказалась сотрудничать с государственными органами. Она вообще своим редким талантом редко пользовалась. У нее со школьными подругами из женского пансионата была небольшая фирма по сбору и выращиванию редких алхимических ингредиентов. Марья Демидовна занималась как раз работой с клиентами. Говорили, что у этой женщины выбить скидку – практически как войну выиграть.

Ее сын талант матери не унаследовал, и все уже подумали, что внезапно появившийся мастер трансфигурации так и останется единичным проявлением таланта. Такое бывает – рождается гений, а его возможности никто не наследует. Но потом у Марьи Демидовны родилась внучка. Эта девочка еще на первых курсах могла сдать выпускные экзамены по трансфигурации. И, в отличие от упрямой бабушки, девочка стремилась в аврорат.

В ее принятии в первую группу не было никаких коварных планов. И Макс, и Богдан, да и Ратмир в том числе – все они имели полное право выбирать себе спутницу жизни без родительской указки. Просто мастера трансфигурации хорошо бы иметь в друзьях. Так, на всякий случай. Но кто же знал, что Макс влюбится? Этого Всеволод предугадать не мог. Он думал, что его сын выберет девушку, похожую на Валентину. Тихую, улыбчивую, добрую.

Но Василина Рудецкая была весьма похожа на нагловатую бабушку, которая не боялась посылать в длинное пешее всех государственных посланников с предложениями работы. Ситуация складывалась не очень приятная. Девушка замуж не хочет, уговорить ее не получится, воздействовать через семью, не нарушая законы порядочности, просто невозможно. Понизить в званиях ее отца и братьев? Ну низко это как-то. Особенно для Главы Совета. Значит, придется Максу самому разбираться со своей зазнобой.

– Ну, что придумал, герой? – с усмешкой спросил Всеволод.

Макс устало вздохнул – совсем вырос мальчишка. Все же год у маглов с ограниченным бюджетом пошел ему скорее на пользу, чем во вред. Ну пропустил год учебы. Зато теперь знает, каково о себе самому заботиться. Нужно будет в честь окончания первого курса ему домик в Китеже купить. Маленький. И слуг туда побольше – пусть заодно с ними учится разбираться.

– Устрой нам практику с действующей группой авроров, – попросил Макс. – С теми, что расследуют дело о школьных проклятьях.

– О как, – хмыкнул Всеволод.

– Чем больше времени будем вместе проводить – тем больше у меня шансов, – неуверенно сказал Макс.

– Что-то Новгородцевым духом запахло, – сощурился Всеволод, но тут же весело улыбнулся: – Впрочем, они в этом понимают побольше нашего. Будет тебе практика. Как дела-то?

– Нормально, – так же улыбнулся Макс. – Ты сюда лично приехал, только чтобы о делах узнать? Хотя не подумай, я рад тебя видеть.

Всеволод сел на диван, что стоял у окна. Они заняли пустующий кабинет для переговоров. Здесь обычно проводили учительские собрания, а иногда позволяли высокопоставленным родителям беседовать со своими детишками.

– Поддержать тебя приехал. Не хочешь уткнуться мне в плечо и поплакать о несправедливости жизни? Пожаловаться на женщин? Попенять на судьбу?

Макс засмеялся и покачал головой. Хорошо, когда папа – это больше, чем просто родитель. Особенно если папа – глава огромного государства.