Марина Серова - Небо в клеточку Страница 37

Я возвращалась в тот же район, из которого уехала чуть больше часа назад. Политехнический институт стоит рядом с 3-й Советской.

«Это карма настигла Вершинина!» — отчего-то пришло мне в голову.

И тут же отругала себя за подобную ерунду:

«Нечего всякую чушь молоть, думай лучше, как побыстрее Вершинина отыскать!»

В приемной было полно народа, но мне удалось протиснуться к окошку регистратуры.

— К вам человека с сердечным приступом привезли недавно.

— Как фамилия?

— Вершинин Антон Валентинович.

— Да, есть такой.

— А увидеть я его смогу?

— Что вы, девушка! Человек с тяжелейшим инфарктом. Он сейчас в реанимации. Дай бог, чтобы выжил!

Покинула больницу совершенно опустошенной. Такое ощущение, будто из меня разом выкачали все силы.

Мой мобильник ожил в сумочке, и я неохотно достала его.

— Теперь ты, сука, довольна?! — услышала я визгливый женский голос. После этого вопля души трубка какое-то время издавала короткие гудки. Некоторое время раздумывала: довольна я или нет? Потом нажала на «сброс».

Как ни странно, этот звонок вывел меня из опасного состояния транса. Я подобралась, внутренне все еще негодуя на коллизии судьбы. А через минуту уже стояла на другой стороне дороги и опять пыталась поймать такси.

На этот раз это удалось мне с первого захода: едва я подняла руку, на меня сразу спикировала «восьмерка». Узнав, куда нужно ехать, водитель задумался. Я пришла ему на помощь, назвав сумму оплаты. Он молча кивнул, и я заняла сиденье рядом с ним.

Тарасов он знал хорошо, и Соколовогорский поселок мы миновали уже минут через двадцать.

После КП мы благополучно проехали участок трассы, на котором я вчера стояла в пробке. Впереди намечался затор, но водитель ушел на проселочную дорогу и через пять минут вопросительно поглядел на меня: мол, где лучше остановить?

Высадилась, не доезжая киреевского особняка. Вовремя заметила торговую палатку. Колбасы у них не оказалось, зато продавались гамбургеры. Я купила десять штук и попросила не греть, лук и горчицу не класть. Продавщица смотрела на меня очень подозрительно. Ее взгляд я еще долго ощущала где-то в районе лопаток.

Ну, не стану же я ей объяснять, что Филипп наверняка горчицу не любит! Лук, кстати, тоже. Да и горячее ему ни к чему.

В этот раз штурмовала забор уже более культурным способом: посредством дерева и ящика. Поздоровалась с овчаркой, не отрывавшей взгляда от моего пакета. Скормила ей половину купленного. Вторая половина мне может понадобиться.

Преодолела забор в обратном порядке под изумленным взглядом соседского мальчишки. Что поделать, впереди еще один! Хорошо, что дом садовника находился на окраине — любопытных глаз немного! Да и забор высотой поменьше, что тоже радует.

Выбрав место, я подтянулась и уселась на него. Поискала глазами того, кому предназначалась вторая половина съестных припасов. Но пес Грача не появлялся из своей будки, хотя давно должен был отреагировать на мое вторжение! Бесконечно сидеть на заборе я не собиралась и спрыгнула вниз. Я все еще осторожничала, поскольку псина у специалиста по грядкам была серьезная.

Но кобель куда-то делся и не спешил приветствовать меня. Честно признаться, я нисколько не возражала против этого! Просто опасалась появления собаки в самый неожиданный момент. Но вот я уже на крыльце дома, а пса все нет.

Перестала удивляться, когда увидела большой навесной замок на двери. Ясно: Грач, не ожидая концовки, испарился. И пса в отличие от киреевского сторожа прихватил с собой.

В доме делать мне было нечего. Единственной целью моего визита был он сам. Выбралась на улицу и задумалась: что делать с оставшимися гамбургерами? Постояв немного, решилась еще на один визит во Флориду.

Филипп действительно не отказался от добавки. Правда, за вторую порцию он принялся без былого энтузиазма и съел только пару сосисок. Хлеб же понюхал и, попятившись, посмотрел на меня отчего-то виноватыми глазами. От остального и вовсе отказался.

Тащить пакет я не собиралась и выложила остатки в собачью миску. Затем хотела уже уйти, но неожиданно передумала.

Переменить решение меня заставило одно странное обстоятельство: мне показалось, что со стороны особняка донесся неопределенный звук — будто открылась и вновь закрылась дверь.

Кто там может прятаться? Лада? Что ей сейчас тут делать? Она должна сидеть в приемной 3-й Советской. Я очень удивилась, что не встретила ее там. Кто еще там может быть? Артист?

Мне очень захотелось узнать, кого скрывает особняк. Если это действительно тот, о ком я подумала в последнюю очередь, то мне уже давно пора было с ним побеседовать. Тем более что пленка находилась уже у меня и теперь я знала ее настоящую цену.

«Ну а если это Лада?»

Что ж, и с ней найду о чем поговорить. Но демонстративно действовать я не спешила. Прячась за деревьями, потихоньку перебиралась ближе к бассейну. Дверь в дом действительно была приоткрыта.

Еще меня подстегнула та атмосфера таинственности, которой хотел окружить себя неизвестный пока мне человек. Зачем, например, той же Ладе тайком пробираться в дом? Или Анне Андреевне? Что-то тут не так!

Я сделала небольшой рывок и спряталась за спинку шезлонга. Еще одно стремительное движение — и я на террасе. Прижалась к стене и застыла, вслушиваясь в окружающие меня звуки. Пока ничего подозрительного. Перебралась ближе к двери и медленно потянула ее на себя. Открыла ровно настолько, чтобы можно было проскользнуть вовнутрь. В холле царили тишина и полумрак. Все звуки, еще секунду назад окружавшие меня, остались в парке.

Одно я поняла сразу — внизу никто меня не поджидал. Холл был пуст, и только медвежья шкура раскрывала свои объятия. Но теперь уже не до экзотики! Внимание обострилось до предела. Я боялась пропустить даже малейший шорох.

Неслышно прокралась к лестнице. Там замерла и вновь прислушалась. Где-то на втором этаже, похоже, открылась дверь. На той половине, что принадлежала Вершинину. И через пару секунд я уже отчетливо услышала шаги. Они направлялись в мою сторону. Недолго думая, спряталась под лестницу.

Каблучки. Через некоторое время я слышала их уже отчетливо. Но выглядывать мне не было необходимости — женщина спешила к двери. Я видела ее всего лишь мгновение и только со спины, но все равно безошибочно узнала. Теперь мне понятно, почему она пробиралась тайком!

Я перестала прятаться, когда она закрыла за собой дверь и дом вновь замер. Теперь уже не было сомнения в том, кто прятался на втором этаже. Я достала из сумки свой «ПМ» и не спеша поднялась по лестнице. В голове вертелся закономерный вопрос: а почему она шла с половины Вершинина? Логичней было предположить, что Артисту выделили комнату на киреевской стороне.

Я кралась по коридору второго этажа. Оружие держала двумя руками, готовая в любой момент выстрелить. Вот и приоткрытая дверь. Я еще не успела дотянуться до ручки, как услышала спокойный голос:

— Входи, я тебя давно жду.

Меня словно током ударило, и ладони на рукоятке разом вспотели. Я рывком открыла дверь и бросила тело в образовавшийся проем. Мгновение — и он был у меня на мушке.

— Можешь убрать ствол. Стрелять в тебя я не собираюсь. Да и не из чего.

— Вчера ночью он у тебя был, — заметила я на всякий случай.

— Теперь нет. Ты хорошо постаралась. Метко стреляешь.

Внимательно рассмотрела сидевшего в кресле напротив меня мужчину. Выглядел он старше того же Вершинина. Но это ни о чем не говорило. Антон жил на свободе, в полном достатке. А Артист не один срок, поди, отмотал.

— Как же мне величать тебя по имени? Артистом как-то уже приелось!

— А мы разве с тобой знакомы? — Левая бровь чуть приподнялась. Видно, хотел показать, что удивлен.

— Заочно. Я несколько дней только о тебе и думала. Жила, можно сказать, мечтой о встрече!

— Надо же!

В его возгласе сарказма хоть отбавляй. Неожиданно он рассмеялся, но подавился на середине процесса и захрипел. Лицо исказила гримаса боли. Куда же я ему залепила? Судя по бинтам, в верхнюю часть груди. Да, как раз рядом с правым плечом угадывался шишак тампона.

— В другой раз обрадовался бы встрече с такой симпатичной девушкой, — серьезно признался Артист. Но тут же зло добавил: — Но только не в этот.

Глаза у него синего цвета. Холодные, как две ледышки. А так — черты лица правильные, и, в общем, Артиста можно было бы назвать интересным мужчиной, если бы не особая печать угрюмости. Через нее никогда уже не пробиться природному обаянию. Во всяком случае, так мне показалось. Рубашки, как я уже сказала, на нем не было. Наверное, только что ушедшая дама сделала ему перевязку. Из-под бинта виднелась часть татуировки. Угадывались только лошадиные ноги. Что выше, можно было только предположить. Витязь с копьем?