Наталья Солнцева - Пассажирка с «Титаника» Страница 37

Лавров проспал до пяти часов вечера, пока его не разбудила Глория.

– Твой телефон, – сказала она, протягивая ему трубку. – Он стоял на зарядке с отключенным звуком. Тебе звонили.

Сыщик проверил входящие звонки. Катя. Ей он перезванивать не станет, а вот майору, пожалуй, пора напомнить о себе.

– Привет…

– Это ты, дружище? – устало отозвался бывший сослуживец.

– Я насчет Балычева. Не в курсе, какой у него был оперативный псевдоним?

– В спецподразделении? – задумался майор. – Что-то астрономическое.

– В смысле?

– Какая-то планета. Сатурн… Нептун…

– Может, Плутон?

– Верно! – обрадовался майор. – Плутон. А что? Это имеет значение? Сейчас-то ему наверняка псевдоним поменяли.

– Не подскажешь, как его теперь кличут?

– Чего не знаю, того не знаю. Как-то обозвали. Планет еще много. Меркурий, например, или Уран.

– Вижу, ты увлекаешься астрономией.

– Увлекался. В школе. Кружок даже посещал, – он помолчал, вздохнул и добавил: – Оставил бы ты в покое этого Плутона, Рома. Ей-богу! У него такая «крыша», что тебе не поздоровится.

– А если он убийца?

Майор саркастически хохотнул и подтвердил:

– Опытный, хладнокровный и безжалостный, смею тебя уверить. Других там не держат. Я имею в виду в подразделении, где служил Балычев. Извини, Рома, мне пора бежать. Начальник вызывает.

Лавров медленно опустил трубку и представил несчастную девушку в лапах жестокого Плутона. Хаса спасла ему жизнь, а сама, возможно, умирает в муках… или уже мертва. Пока он тут валяется, пьет таблетки и дрыхнет, девчонка погибнет.

Он спустил ноги на пол и прислушался к своим ощущениям. Тупая боль в голове усилилась, но остальное, кажется, в порядке.

– Ты куда? – спросила Глория, увидев, как он натягивает джинсы. – Спасать блондинку? Поздно спохватился.

– Я хотел раньше, – разозлился сыщик. – Ты меня не пустила.

– Куда ты поедешь такой? Погляди на себя. Едва на ногах стоишь. Девушке твоя помощь без надобности.

– Все-то ты знаешь, – огрызнулся он. – Все наперед видишь. А я не провидец! Я обычный человек, который не может оставить женщину на растерзание негодяю.

– Совесть мучает?

– Угадала. Совестливый я. Гуманный!

– Тебе сейчас нельзя ехать. Послушай меня, я все-таки врач.

Глория могла бы остановить его, заставить вернуться в постель, напоить снотворным и посидеть с ним до утра. Но это было бы насилием над его волей.

– Ладно, – смирилась она. – Раз ты решил, поезжай. Но машину поведет Санта. Он будет на подхвате.

– Этого еще не хватало!

– Ты подремлешь в дороге, наберешься сил.

Она позвонила великану и велела ему прийти.

– Сделай мне кофе и бутерброд с мясом, – попросил Лавров, почувствовав голод. – Я хочу есть, значит, иду на поправку. И вообще, я крепкий, выдержу. Не впервой!

– Хорошо.

Глория включила кофеварку и полезла в холодильник.

– У тебя тут пусто! Питаешься всухомятку. Лень готовить?

Она нашла кусок буженины, масло и принялась нарезать булку.

– Что твоя Катя? Не умеет супа сварить?

– При чем тут Катя? У нас с ней…

– …просто дружба, – улыбнулась Глория. – Вот по-дружески пришла бы и приготовила тебе обед.

– Ревнуешь?

– Ворчу. Ты меня разозлил своим упрямством. Куда тебя несет? Что ты собираешься делать? Ворвешься в чужой дом и застрелишь хозяина?

Она сложила руки на груди и смотрела, как Лавров засовывает за пояс пистолет.

– Сориентируюсь на месте, – буркнул он. – Кофе готов?

В кухне он с наслаждением потянул носом и уселся за стол. Глория поставила перед ним тарелку с едой.

– Неугомонный ты, Рома. И падкий на женщин. Готов подставить свою голову, лишь бы угодить прекрасной блондинке.

– Хаса меня спасла, – повторил он, отхлебывая кофе.

– Осторожно, не обожгись.

Фраза прозвучала двусмысленно. Лавров нахмурился. Глория улыбалась, глядя, как он торопливо ест. Она могла сказать еще кое-что, но промолчала. Он все равно не послушает. Пусть едет и сам во всем убедится…

Глава 24

Поселок Рудное

Машина притормозила на окраине улицы и свернула за обветшалый забор, в заросли бузины.

– Потуши фары, – приказал сыщик. – А то нас за версту видно.

Было темно. Покрытые мелкой зеленью кусты трепал ветер. Молодые березки гнулись и шумели.

– Ишь ты, – покачал головой Санта. – Весна-то припоздала нынче. Куда дальше, командир?

– Стой тут. Дальше я пешком пойду.

Великан пожал могучими плечами. Видок у «телохранителя», как слуга называл про себя бывшего начальника охраны, был аховый: щеки ввалились, под глазами черно. По дороге его стошнило, вывернуло в кусты на обочине. Пришлось ждать, пока пассажир оклемается.

– Может, я с тобой? Подстрахую?

– Сиди здесь и не рыпайся, – отрезал Роман.

Пока они добрались до поселка, погода испортилась. Ветер гнал по небу дождевые тучи. Луна то показывалась, то исчезала. Откуда-то доносился протяжный тоскливый вой.

– Собака воет, – сообщил Санта, как будто Лавров сам не слышал. – Не к добру это.

– Я не суеверный.

– Телефон возьмешь? Если что, я вмиг подоспею.

– Сам справлюсь.

Сыщик проверил, на месте ли его «беретта», и двинулся вперед. С таким, как Балычев, шутки плохи. Такого сразу надо валить, без колебаний. Промедлишь, станешь покойником.

– Я уже иду, девочки, – прошептал он в густую темень. – Держитесь, милые. Все будет хорошо.

Он слабо верил в благополучный исход дела. Как пробраться в дом незамеченным? Застать хозяина врасплох вряд ли удастся. Ведь тот начеку. Ему известно, что пленник сбежал и захочет реванша. Сам бы он поступил так же.

Вот и покосившийся штакетник, за которым Лавров в прошлый раз прятал свой «туарег». Сегодня он оставил машину подальше от чертова дома. Плутон хитер и предусмотрителен. Он не даст обвести себя вокруг пальца.

– У-а-аа-а-ууу… – выводила собака. – Аа-а-у-ууу…

– Тьфу на тебя!

Жилище Плутона скрывалось за забором из металлического профиля. Хозяин постарался, чтобы его резиденция не привлекала внимания. Поблизости никто не строился, очевидно, из-за просадки грунта. Вокруг разросся дикий сад, в котором гулял ветер.

В мансарде горел свет. Значит, Балычев дома. Или это домоправительница возится по хозяйству. Где девушки? Живы ли они? Если Хаса ни в чем не призналась, Плутон прикончит обеих.

Что за странные у них имена? Впрочем, танцовщицы канкана традиционно берут себе забавные прозвища. Тон задает «Мулен Руж».

«Хаса и Тахме, – озадаченно повторяла Глория. – Это больше, чем прозвища. Пожалуй, стоит потянуть за ниточку».

«Тем более надо ехать!»

«Ехать не обязательно, Рома. Все ответы тут, – она приложила пальчик к своему лбу. – Жаль, что я не сразу могу распознать их и выделить из потока информации. Мне нужно время».

«У тебя оно есть, а у девочек его нет!»

Лавров поискал, где бы перелезть через забор. На углу росла старая груша с толстыми ветками. Удивительно, что Балычев не срубил ее. Никто не застрахован от просчетов.

– Уу-у-а-ууу… – раздалось у сыщика под ногами.

– Это ты? – узнал он маленькую вислоухую дворняжку. – Привет. Что случилось?

Собака завиляла хвостом и прижалась к его лодыжке. Она мелко дрожала.

– Тебя кто-то обидел?

Дворняжка села, задрала лисью мордочку к небу и огласила окрестности заунывным воем. Неужто покойника чует? Глория была права: он опоздал.

– Ты чего, Найда? Прекрати! Не пугай меня. Зря, что ли, я с больной головой тащился в эту глухомань?

Он примерился и взобрался на грушу. Дерево пахло сыростью и молодыми фруктовыми почками. Лавров приник к стволу и осмотрел двор. Как по заказу, вышла луна. Справа виднелись сарай и гараж. Дверь в дом была закрыта, окно первого этажа тускло светилось. Похоже, там горит настольная лампа или торшер. Зато мансарда ярко освещена. Главное, у Балычева собаки нет. Иначе та давно бы учуяла чужака.

Сыщик осторожно спустился во двор по ветке груши. Мысль о том, что Плутон нарочно оставил грушу, пришла в последнее мгновение. Незваный гость замер и на свой страх и риск осветил землю фонариком.

Если Балычев поджидает визитера, то луч фонаря выдал его. Зато этот же луч поймал внизу, на земле, недобрый металлический блеск.

«Капкан! – похолодел сыщик. – Я чудом не угодил в расставленную ловушку!»

Стараясь не думать о том, что еще может подстерегать его во дворе, он скользнул по прошлогодней траве вперед. Ветер раскачивал верхушки деревьев, шептался с ними о чем-то сокровенном. По кустам пробегал тревожный шум.

Лавров опасливо обогнул капкан, подсвечивая себе из-под куртки фонариком, и осторожно подкрался к дому. На всех окнах стояли решетки. А дверь наверняка заперта. Никакой пожарной лестницы, никакого наружного входа в подвал.

– Черт… – он споткнулся о камень и сообразил, что это клумба. Вернее, каменное ограждение цветника. Из мокрой черной почвы проклевывались листья нарциссов и тюльпанов.