Юлия Шилова - Воплощение страсти, или Красота – большое испытание Страница 37

– Мам, ну куда мне их столько, солить, что ли?

Надев изумительное вечернее платье бирюзового цвета, я с удовольствием покрутилась у зеркала, слегка приподняв волосы.

– Маша, а тебе хоть немного Вадим нравится? – улыбаясь, спросила мама.

– Я к нему только-только начинаю привыкать. А что?

– Он, конечно, парень неплохой, но… Понимаешь, доченька, мне иногда кажется, что он не столько тебя любит, сколько положение твоего отца. Ты бы поосторожней с ним.

– Мама, но я же пока за него замуж не собираюсь.

– Это правильно, а то раньше тебя невозможно было переубедить. Знаешь, доченька, ты бы лучше не торопилась замуж. Гуляй, пока молодая. В браке есть свои плюсы, но и минусов предостаточно.

На глазах матери показались слёзы. Я села на пол и, как девчонка, прижалась к её ногам.

– Мама, а ты счастлива с папой?

– С папой я познакомилась, когда мне было шестнадцать лет. Он был такой уверенный, такой сильный… За ним – как за каменной стеной…

«Совсем недавно я думала так о Максе», – молча вздохнула я.

– …за долгие годы, что мы прожили с ним, я ни разу ему не изменила. Представляешь, ни разу. Я всегда всё делала правильно. Правильно встречала папу с работы, правильно не лезла в его дела, правильно относилась к его друзьям и недругам, но иногда от всей этой правильности мне хотелось выть в голос, рвать на себе волосы… Я сама себе начертила жизненную схему. Я сыграла свою партию беспроигрышно, но и выигрыш невелик. Деньги, Машенька, не главное в жизни. Настоящего чувства на них не купишь.

Мама замолчала. Я потерлась щекой о её колени и тихо спросила:

– Мама, а ты веришь в любовь?

– Верю, деточка, потому что у меня есть ты.

– А ты веришь в любовь между мужчиной и женщиной?

– Не знаю, Маша. Наверное, тоже верю. Во всяком случае, хочу. Но… Со временем всё проходит. На свете не бывает ничего вечного.

– И даже любовь?

– И даже любовь. Иногда она просто проходит, иногда перерастает в привычку, а бывает, и ненавистью заменяется.

– Мамочка, а почему любовь умирает?

– Наверное, не выдерживает испытаний. Сердце-то не железное, и у него есть пределы. Я бы хотела, Машенька, чтобы ты встретила мужчину, который принимал бы тебя такой, какая ты есть, чтобы тебе не пришлось оправдываться перед ним за допущенные ошибки. Ну, пора идти, моя милая.

На улице нас поджидали довольный Вадим и растерянно хлопающий ресницами Толик. Я поцеловала Вадима в щёку и дала ему свою сумку.

– И что это ты вдруг надумала? – спросил мой «жених».

– Что именно?

– Ну, в Москву прокатиться.

– Не знаю, просто надумала, и всё.

– Слушай, а какого чёрта нам с собой Толика тащить?

– Но он же профессиональный телохранитель!

– Неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить?

– Я ничего не думаю, думает мой папа. А он сказал, что с Толиком нам будет спокойнее, – на всякий случай соврала я и, расцеловавшись с мамой, села в машину на заднее сиденье.

В дороге Вадим то и дело оборачивался ко мне.

– Маш, как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Может, остановимся?

– Зачем?

– Ну, воздухом подышать.

– А мне не душно.

– Вот уж точно говорят: третий лишний.

Эта фраза явно относилась к Толику.

– Со всеми вопросами – к моему отцу.

– Даже в лесок не заедешь, – вздохнул Вадим и включил негромкую музыку.

Я засмеялась и бесцеремонно похлопала Толика по плечу:

– Толик, а вы давно работаете телохранителем?

– Давно. Сначала в Риге, потом в Москве.

– А кого же вы охраняли?

– Одного влиятельного человека.

– Ой, как интересно! И что, приходилось попадать в передряги? У вас есть ранения?

– У меня ранена нога. Щиколотка.

– Да что вы говорите! И где же вы получили своё ранение?

– На боевом задании, – нисколько не смутившись, отчеканил Толик.

«Молчи уж, на боевом задании! – усмехнулась я про себя. – Уж мне-то отлично известно, кто прострелил тебе щиколотку и за какие грехи. Надо было тогда тебе язык прострелить, чтобы лишнего не болтал, зараза такая!»

Чтобы не заводиться, я достала из сумочки зеркальце и косметичку. Из зеркальца на меня смотрела симпатичная молодая девушка лет примерно двадцати двух – двадцати трёх. Не Лена, но и не Маша тоже. Кожа гладкая и бархатистая, почти как у младенца. Ни одного шрама, ни одной морщинки. Да, современная медицина творит чудеса!

До пригорода Москвы мы доехали часов за пять.

– Ну что, может, сразу в пансионат? – устало спросил Вадим. – Поздно уже, да и отдохнуть не мешало бы.

С моей стороны возражений не было.

Ресторан в пансионате оказался преотличным.

Кормили вкусно и обильно: одной порции хватило бы на двоих. За ужином я откровенно заигрывала с Толиком, чем доводила своего «жениха» до состояния бешенства.

Как только мы поднялись в номер, он повалил меня на кровать и зарычал, как тигр:

– Машка, ну что ты нашла в этом уроде? Отвечай, а то задушу!

– Ой, как страшно, – засмеялась я. – Ничего я в нём не нашла.

– Не ври, Мария! Какого чёрта ты его с собой прихватила?

– В качестве телохранителя, я же тебе уже говорила.

– Твоё тело буду охранять я! И любить его тоже буду я!

Сняв с меня трусики, Вадим восхищённо замер.

– Маша, ты стала ещё красивее, чем прежде. Ты – богиня! Даже если просто так смотреть на тебя, ей-богу, можно кончить!

– Тогда иди скорее сюда, – сказала я и раздвинула ноги.

Вадим взревел, как раненый зверь, и без всяких прелюдий приступил к делу. Как ни странно, его животная страсть была мне даже приятна. Во всяком случае, таких острых ощущений я не испытывала уже несколько лет. Вынужденных лет.

– Машка, наконец-то мы с тобой кончили одновременно, – довольно заулыбался Вадим, переворачиваясь на спину. – Я знал, что у нас всё получится. Мне тоже нужно было тебя вспомнить.

– Ну и что, вспомнил?

– Конечно, а ты разве этого не почувствовала? Будто бы и не было никакого простоя. Нет, ты всё-таки чудо, малышка моя.

Я улыбнулась, прижалась к его плечу и закрыла глаза. Я не Лена, я Маша, красавица дочь авторитетного в криминальных кругах человека. У меня есть всё: любящие родители, деньги – шальные, сумасшедшие деньги, которые не надо зарабатывать унизительным трудом, – у меня есть жених, которого я обязана, да-да, именно так: просто обязана полюбить.

Когда Вадим уснул, я взяла мобильный и по памяти набрала номер Макса. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – прозвучала знакомая фраза.

Утром я проснулась первой. Вадим крепко спал, приоткрыв рот и похрапывая, как поросёнок. Приняв холодный душ, я накинула лёгкий халатик и постучала в соседний номер. Дверь не была заперта. Толик сидел на кровати и читал газету.

– Привет, – вежливо поздоровалась я и села в кресло.

– Привет, – буркнул Толик, поправляя простыню. – А где Вадим?

– Вадим спит. Ну, куда мы сегодня поедем?

– Не знаю… А что вы хотели бы увидеть?

– Давай уж лучше на «ты».

– А что ты хочешь увидеть? – деревянным голосом повторил Толик. Он явно был смущён.

– Для начала я бы хотела поехать в один из спальных районов Москвы.

– Вот как? Странное желание. И в какой именно?

– Например, в Чертаново.

В Чертаново жила Танька.

– И чего тебя туда тянет? – заёрзал на кровати Толик. – Давай лучше с центра начнём.

– В центр мы ещё успеем.

– У тебя с Чертаново что-то связано?

Я сделала паузу, а потом сказала:

– Видишь ли, ко мне постепенно возвращается память. Когда я была в Москве в последний раз, я познакомилась с одной девушкой. Она, кажется, жила в Чертаново. Я бы хотела заехать к ней в гости.

– Что ж, Чертаново так Чертаново. В конце концов, какая разница.

«Врёшь, голубчик, не хочется тебе туда ехать!»

– Толик, а может, тебе тоже нужно кого-нибудь проведать?

– Кого?

– Ну ты ведь жил в Москве. Наверное, у тебя была здесь любимая девушка?

– Нет, не было.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился заспанный Вадим.

– Машка, а ты что тут делаешь?

– Общаюсь с Толиком.

– А я тебя потерял. Просыпаюсь, гляжу – нет.

– А мы с Толиком ведём дружескую беседу.

– Могла бы и меня разбудить. Я бы тоже принял в ней участие. Пойдём, Машка, завтракать пора.

Перекусив на скорую руку, мы сели в машину и поехали в Чертаново.

– На кой чёрт тебе сдалось это Чертаново, – сердился всю дорогу Вадим. – Может, лучше в центр махнём, пока свернуть не поздно?

– Успеем. У нас ещё два дня впереди.

Слушая нашу перепалку, Толик молчал.

– Ой, я, кажется, узнаю эту улицу! – закричала я, хлопая в ладоши. – Остановись-ка вон у того дома.

Это был Танькин дом.

– Ну и зачем мы сюда приехали? – фыркнул Вадим.

– Понимаешь, в Москве я познакомилась с одной милой девушкой. Зовут её Таня, она учительница начальных классов. Она оставила мне свой адрес. Мне бы очень хотелось её увидеть.