Забытая девушка - Карин Слотер Страница 37

– Эмили. Одевайся. Иди домой. Позвони своей матери. – Миссис Брикел поглаживала ее по спине, уговаривая ее пошевелиться. – Ты справишься с этим, моя драгоценная девочка. Это будет очень тяжело, но ты справишься.

Эмили увидела слезы в глазах миссис Брикел. Она знала, что женщина лгала ей. Но у нее не было другого выхода, кроме как сказать:

– Ладно.

– Хорошо. Давай возьмем у тебя кровь, ладно?

Эмили смотрела на шкафчик над раковиной, пока миссис Брикел готовила необходимые принадлежности. Она сделала все очень быстро и четко, или, может быть, Эмили настолько оцепенела, что едва почувствовала, как игла входит под кожу, едва заметила, как на изгибе ее локтя клеят пластырь.

– Ну вот, все готово. – Миссис Брикел открыла еще один шкафчик, но не предложила ей леденец, который полагался послушным пациентам. Она положила на стойку самую большую прокладку. – Воспользуйся этим – на случай, если пойдут выделения с кровью.

Эмили дождалась, пока закроется дверь. Она уставилась на прокладку. Ее сердце колотилось где-то внутри черепа, но тело как будто онемело. Руки, которые подтягивали ее штаны, застегивали ее рубашку, не были ее руками. Когда Эмили сунула ноги в свои мягкие мокасины, у нее не было ощущения, что она контролирует свои движения. Ее мышцы работали сами по себе – открыли дверь, вышли в коридор, потом в вестибюль, потом на улицу. Глазами, слезившимися на утреннем солнце, владел кто-то еще. Горло, которое беспрестанно глотало желчь, было чужое. Пульсирующая боль у нее между ног принадлежала незнакомцу.

Она вышла на тротуар. Ее разум качался в небытии. Она представила себе карнавал. Внутренняя работа ее сознания превратилась в карусель. Она видела двигающихся вверх и вниз лошадок – не палатку с мороженым, не пункт проката шезлонгов, не машину для карамели, мирно спящую за витриной в ожидании туристов, которые вернутся следующим летом. Глаза Эмили защипало от слез. Карусель вращалась быстрее и быстрее. Мир крутился вокруг нее. У нее помутнело в глазах. Ее мозг наконец блаженно отключился.

Эмили моргнула.

Она оглянулась, удивившись новой обстановке.

Она сидела на диванчике в глубине дайнера. Больше тут никого не было, но она все равно сидела на самом краешке, как обычно, когда клика занимала здесь свое место.

Как она сюда попала? Почему у нее болело между ног? Почему она обливалась потом?

Эмили сбросила с себя куртку. Ее глаза сфокусировались на молочном коктейле, который стоял перед ней на столе. Стакан был пуст. Даже ложка была вылизана дочиста. Эмили не помнила, как заказывала его, не говоря уже о том, как пила. Сколько она здесь сидит?

Часы на стене показывали 4:16.

Кабинет доктора Шредера открылся сегодня в восемь часов утра. Эмили ждала снаружи, когда двери открылись.

Восемь часов – потеряны.

Она пропустила школу. Ее учитель по рисованию должен был оценить рисунок, на котором Эмили изобразила свою бабушку. Потом у нее был тест по химии. Потом репетиция ансамбля. Потом она должна была встретиться с Рики в раздевалке перед физкультурой, чтобы поговорить… о чем?

Эмили не могла вспомнить.

Это было неважно. Все это было неважно.

Она растерянно огляделась вокруг стола. Рики, потом Блейк, потом Нардо, потом Клэй. Ее друзья. Ее клика. Один из них что-то сделал с ней. Она была не невинна. Она больше не была девственницей. Так, как посмотрел на нее доктор Шредер, будут теперь смотреть все.

– Эмили? – Над ней стоял Большой Эл. Его лицо выражало нетерпение, как будто он уже какое-то время пытался привлечь ее внимание. – Тебе пора домой, девочка.

Она не могла издать ни звука.

– Прямо сейчас.

Его рука взяла ее за предплечье, но он не был груб. Он пытался поднять ее, пока она сама не встала на ноги. Он взял ее куртку и помог ей влезть в нее. Он повесил лямку рюкзака ей на плечо. Подал Эмили сумочку.

И снова сказал:

– Иди домой.

Эмили развернулась. Прошла через ресторан. Открыла стеклянную дверь.

Погода переменилась. Эмили закрыла глаза, когда ей в лицо подул сильный ветер. Высохший пот покалывал кожу. Ей всегда нравилось сбегать на улицу. Когда ее родители ссорились. Когда в школе становилось слишком тяжело. Когда клика затевала междоусобную вражду из-за чего-то, что сначала казалась жутко важным, но потом оказывалось просто смешным или забывалось. Она всегда выходила на улицу, чтобы скрыться. Даже во время дождя. Даже в шторм. Она находила отдохновение под тенистой сенью деревьев. Покой в твердой земле под ногами. Освобождение в ветре.

А теперь она не чувствовала…

Ничего.

Ее ноги продолжали двигаться. Руки опустились в карманы. Эмили не осознавала, что идет домой, пока не увидела ворота в конце дорожки. Они давно заржавели и всегда стояли открытыми. Ее мать хотела починить их, но отец говорил, что это слишком дорого, так что все оставалось как есть.

Эмили пошла по извилистой дорожке, опустив голову от ветра. Она не чувствовала тревоги, пока в поле зрения не появился дом. Ее ноги отказывались идти вперед, но она заставляла себя двигаться. Пришло время столкнуться с последствиями своих поступков. Доктор Шредер всегда был верен своему слову. Он должен был позвонить ее отцу несколько часов назад. Ее мать уже должна была знать. Они оба будут ждать ее в библиотеке. Она представила, что отец уже вытащил ремень из брюк, и скоро кожа шлепнется ему на ладонь, пока он будет рассказывать ей, что именно собирается сделать.

В гараже было прохладнее. Ее рука схватилась за дверную ручку, и вдруг она поняла, что ощущает холодный металл в своей ладони. Эмили разжала пальцы и почувствовала, как ощущения возвращаются в ее тело. Сначала по пальцам, потом вверх по рукам к плечам, вниз к груди, бедрам, ногам, ступням. Как ни странно, последней проснувшейся частью тела был ее живот. Ей вдруг отчаянно захотелось есть.

Ее ладонь легла на изгиб, и – вот он. Нежная округлость беременности. Верный признак того, что внутри нее что-то растет. Не гравитация создавала округлость ее живота. Это сделал мальчик.

Какой мальчик?

Дверь распахнулась.

Она увидела напряженное лицо своей матери. Эстер Вон редко показывала эмоции, но сейчас Эмили увидела, что у нее потекла тушь. Ее подводка настолько размазалась, что она стала похожа на Тэмми Фэй Беккер. Эмили посмеялась бы над этим сходством, но потом она заметила, как за дверью вырос ее отец. Своим грозным присутствием он заполнил весь