Наталья Андреева - Я садовником родился Страница 38

- Думаешь, догадается?

- Не знаю. И еще одна мысль: почему мы решили, что это мужчина?

- Что-о?

- Мужчина – маньяк.

- Но какая баба сможет…

- Не мужиков же убивают. И смотря, какая баба.

- Черт! Это ты про туфли подумал?

- Да. Это был не ее пакет. Не Лилии. Что в нем было, помнишь? Пол-литровый пакет кефира, один йогурт, две сдобные булочки. Лилия не могла это нести домой. Самсонов высадил ее у супермаркета. Она зашла в магазин, видимо вспомнив, что мать просила что-то купить. Батон хлеба, например, но никак не две сдобные булочки. Семья-то большая. Купила, положила в пакет. А возле дома на нее напал маньяк. Или маньячка.

- У которой в пакете был кефир, йогурт и две сдобные булочки? Умора!

- Может, это произошло спонтанно. Девушку никто не караулил, просто они случайно встретились, и…

- А чем же ее тогда? Если спонтанно?

- Не знаю. Подумать надо.

- Но кто мог так случайно наброситься на бедную девчонку? И почему?

- Есть у меня одно соображение. Но сначала надо убедиться, что это был не Лейкин. Ведь если экспертиза определит только лак Розы, это с точностью до наоборот доказывает его алиби. Лейкин не мог не оставить на коже у жертвы частички своего лака для ногтей. А пока надо сделать у него обыск. Раз не хочет по-хорошему, пусть будет так. Надо искать общую тетрадь в клетку. Ту самую, с пальмами. Сдается мне, что приятель Коля залез к своей любимой в письменный стол…

Он признался, что ходил к этой грязной женщине! Я все слышала! Он ходил, затем, чтобы…. Он хотел у…

Мой мальчик! О-о-о! Мой маленький мальчик! Да вы знаете, что такое мать? Это тигрица, если надо защитить своего дитеныша, кошка, если надо его приласкать, ястреб, если надо высмотреть, где таится для него опасность. Ну, что он может знать о жизни, моя крошка? Ведь они все хищницы, все! Я зна-а-аю…

Вы думаете, легко быть матерью? А хорошей матерью? Никто не знает, что это такое. Как надо вести себя: быть строгой, или, напротив, все время ласковой и доброй, выговаривать за любые промахи, или просто их не замечать? Как быть: заставлять его съедать за завтраком всю манную кашу, даже если он не голоден, или не заталкивать ее насильно, потому что он уже человек и не хочет давиться этой самой кашей? Отдавать ему все самое вкусненькое до крошки, или заставлять его делиться в надежде, что, когда вырастет, он поделится с тобой? Баловать, или понукать? Показывать, что он дороже всех на свете, или быть сдержанной, чтобы он ни в коем случае не спекулировал на твоей любви? Как?

Быть может, это произошло потому, что я просто не была постоянна в своих методах воспитания. Была то ласковой, то строгой, то ругала, то хвалила, то говорила, что он должен рассчитывать только на себя, то заставляла дружить со всеми ребятами в классе и искать у них поддержки. И теперь он хочет у…

Он привык к тому, что я все время рядом. Отец бросил нас давно, когда Коля был еще совсем маленьким. Но мне было все равно. Я заходила в маленькую комнатку, видела, как в детской кроватке под одеялом лежит это чудо, подходила тихонько и целовала его в светлую пушистую макушку. От него пахло теплом нагретой постели, чистой детской кожей и, кажется, парным молоком. А мягкие волосы пахли солнцем и чуть-чуть лавандой, которой я пересыпала постельное белье в шкафу. И в моем сердце уже не оставалось места для кого-нибудь или чего-нибудь другого.

Они наказал меня за любовь. Он хотел у…

Но если бы я только знала, что кто-нибудь сможет любить его так же! С такой же силой и такой же болью. Любить, а не ограбить. Не воспользоваться его деньгами, квартирой, его нежным и чутким сердцем. Все, что могла, я ему дала. А он сказал недавно, что обворовала. Что у него тоже могли быть дети. Но такая любовь, как у меня, бывает в жизни только одна. Чем будут для меня его дети? Еще одна любовь, и сердце просто разорвется. Двух ему не выдержать, тяжело. Я не смогу больше часами смотреть в окно, и ждать, когда мой маленький мальчик появится на тропинке, идущей к дому от школы. Не смогу сидеть вечерами перед выключенным телевизором и прислушиваться к движению и скрежету лифта на этажах. Не смогу выслушивать, как ему нравится какая-нибудь девочка из класса, и что она для него дороже всех на свете. Дороже меня. Это можно пережить только один раз.

Я давно уже хотела его только оградить. Ведь я оказалась права: все они хотели использовать моего сына. Роза, Лилия, Маргаритка… Я знаю, что такое цветы. Они изменчивы и капризны. С ними много возни, а в итоге ими всегда любуются другие. После того, как ты душу в них вложил. После того, как кончилось твое терпение, обломались ногти и потрескались руки. Теперь он должен это понять. И мы останемся вдвоем: он и я. Навсегда.

 - Да, кстати, - Барышев полез в карман, - ключи.

- Какие ключи?

- Те, что были у Марго. Вчера вечером прихватил на всякий случай. Один из них наверняка от дачи Тимофеевых. Заедем?

- Что, прямо сейчас?

- А чего время тянуть? Еще не вечер.

- Без хозяев?

- Да ладно тебе! Мы только глянем: вдруг там что-нибудь интересное?

- Да с какой стати? Она прихватила с собой из квартиры только самое необходимое. Ну, если ты так настаиваешь, то давай заедем. Все равно скоро съезд с кольца на Волоколамское шоссе. А Дедовск недалеко.

… Дачный поселок, в котором находился загородный дом Тимофеевых, они нашли быстро. Солнышко уже пригрело по-весеннему, но сезон для огородных работ еще не наступил. В поселке было тихо. Тем не менее, когда они оказались на крыльце, какой-то мужик в ватнике, держа наперевес охотничье ружье, окликнул:

- Эй, мужики!

- Вы сторож? – спросил Алексей.

- Местный житель. Давайте, двигайте отсюда. Повадились тут по дачам шарить!

- Все в порядке, милиция, - Барышев полез в карман за удостоверением.

- Эка! – местный житель подошел, прислонил к перилам ружье, потянулся к бумаге: - По поводу кражи, что ли? Как же, мы звонили. Дом тут недавно вскрыли…

- Нет, мы по другому поводу. В этом доме девушка с неделю жила. Очень интересная блондинка. Если вы тут так внимательно вахту несете, так, наверное, поинтересовались, кто такая, а?

- А, вы про ту девку, что с рыжей приезжала? Так это ж подружка.

- Вы с ней не разговаривали?

- А чего с ней разговаривать? Спросил, кто такая, да и успокоился. Не чужая, своя. С разрешения хозяев проживала.

- Одна?

- Ну, рыжая иногда заезжала.

- А мужчины никакого не было у них?

- Мужика? Не. Не видал.

- Как же так? Две молодые, интересные девушки, и одни? Ранней весной, на даче. Не удивило тебя?

- А кто их нынче разберет, молодежь? Которые работают, которые без дела болтаются. Вон, в крайнем доме, два парня всю зиму жили. Может, они и по домам шастают, да за руку никто не поймал. А молодыми девками я не интересуюсь. Возраст не тот, да и печень шалит. Мне бы не на бабу лечь, а на печь. – Он хрюкнул от сдавленного смешка и выразительно сплюнул: - Но мужика с ними точно не было. Я бы заметил. Обхожу поселок каждый день.

- Платят за это? – подмигнул Алексей.

- Жертвуют. На благотворительность. Люди здеся не бедные, погляди, какие домики ваяют! Это ж не ширпотреб. Ар-хер-тек-ту-ра. Не домики – игрушки.

Тимофеевская дача тоже была не из последних. Небольшая, но отделанная самыми модными и современными материалами. Отец Розы и в самом деле неплохо зарабатывал. Когда Барышев достал ключи, мужик в ватнике вытянул пачку «Примы» из кармана, закурил, и потопал по поселку дальше. А один из ключей точно оказался от добротной, свежевыкрашенной под мореный дуб двери. В доме было прохладно, но в углу террасы лежали ровненькие, березовые поленья. А в большой комнате на нижнем этаже, действительно, оказался камин.

Девушка, которая здесь жила с неделю, должно быть, рассчитывала еще вернуться. В комнате был беспорядок, на столе стояли грязные тарелки и чашки. Женских вещей, видимо, принадлежавших Марго, было немного. Все они пахли ее духами. Барышев разочарованно сказал:

- Да, ты был прав. Ничего интересного. Зря мы сюда приехали.

- А что ты ожидал увидеть? Ну, пожила Марго здесь с недельку. Временно. Потом, наверное, подыскала новую квартиру. Поехала вещи перевозить.

- А он как ждал.

- Может, и ждал.

- Леха, я ничего не понимаю! Кто говорит, что ее преследовали, кто говорит, что нет. Если он за Марго следил, то почему не убил здесь, на даче? Тихое место, свидетелей нет. Она что, не соображала, что здесь ему будет проще?

- Не знаю. Скорее всего, она ничего не соображала, просто убегала. Ей было страшно. Ты что, не знаешь, что от страха человек вообще перестает что-либо соображать? Когда убили Лилию, она схватила первые попавшиеся под руку вещи и сбежала.

- Да, зря мы сюда приехали, - повторил Серега.

- Наверное.