Юлия Шилова - Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа Страница 38

– Не такой уж вы и старый...

– Но и не молодой. Годы свое берут. Здоровье уходит. Еще недавно сопливым пацаном был. А теперь в зеркало смотрю – голова белая. Супругу схоронил. Хорошо жили, дружно. В молодости всякое было – и ссоры, и ревность, а с годами все прошло. С годами мудрость приходит, но и одиночества начинаешь бояться больше всего. Хорошо хоть Танечка у меня есть. Может, внуков мне родит. У меня, конечно, времени свободного мало, но для них оно всегда найдется. Ты моей Таньке жизнь сохранила, значит, и внуков моих спасла. Что я, не знаю, что такое колония, что ли? Хочешь, у нас живи, хочешь, я тебе квартиру куплю, чтобы ты по углам не мыкалась. Танька тебя любит. Мне бы хотелось, чтобы вы не только в колонии подругами были, но и на воле тоже.

– Вы хотите купить мне квартиру? – не поверила я своим ушам.

– Куплю, если у нас жить не хочешь. Ты где раньше работала?

– Танцевала я...

– Балерина, что ли?

– Нет. Стриптизерша.

– Кто? – удивился папик.

– Стриптизерша, – повторила я дрожащим голосом. – Бар у нас приличный, зарабатывала неплохо.

– Что за бар-то?

– «Фламинго».

– Слышал, но не был. Я, вообще-то, не любитель по барам шарахаться. Я и на дом могу любую балерину заказать. Она мне без всякого бара станцует, и не только станцует, но и сделает что-нибудь поприятнее. Нужно выяснить, кто там у вас хозяин. Может, я этот бар перекуплю и тебе подарю за спасение моей дочери. Все ж хозяйкой бара лучше быть, чем ноги раздвигать.

– Что? – подскочила я.

– В общем, ты, Даша, подумай. Поживи немного у нас. Отойди от колонии. Приведи себя в порядок, а там видно будет. Как отойдешь, мы поедем, подыщем тебе квартиру. Найдем нормальную работу, а со временем, может, и бар перекупим.

– Григорий Давидович, я и так вам по гроб жизни буду благодарна. Вы меня из колонии вытащили, деньги немалые за меня отдали. Что ж еще-то? Самое главное, что я на свободе. Спасибо вам огромное!

– Перестань, Дашенька, – перебил меня папик и протянул несколько стодолларовых купюр.

– Что это? – испугалась я.

– Доллары, – засмеялся он. – Поезжай в магазин и купи себе что-нибудь из одежды. Ты должна хорошо выглядеть.

– Танька мне и так целый ворох накупила. Мне теперь до конца жизни не сносить.

– Может, у вас вкусы разные. Сама что-нибудь присмотри. Порадуй старика хорошей одеждой. И впредь знай: если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся, говори.

Я сунула доллары под одеяло и, опустив глаза, прошептала:

– Спасибо.

– На здоровье, – засмеялся папик и вышел из комнаты.

Как только за ним закрылась дверь, я достала доллары и быстро пересчитала их. Ровно две тысячи. Вот это сумма!

– Дашуля, ты спишь? – раздался Танькин голосок.

– Нет, заходи.

– Привет! – Танька плюхнулась на кровать рядом со мной и сладко потянулась.

– Привет. Твой папик приходил, дал мне две тысячи долларов. Сказал, чтобы я купила себе что-нибудь из одежды. Тань, я не могу взять такие деньги.

– Почему?

– Не знаю. Это очень крупная сумма. Я такую даже потратить не смогу. Одежду ты мне и так купила. Возьми их и отдай папику.

– Нет, Дашка, оставь их себе. Пригодятся. Мой муженек уже укатил. Он, как в нашу семью попал, деловой стал.

– Он с тебя пылинки сдувает, – улыбнулась я.

– А что ему остается делать? Он же не хочет на тот свет отправиться. Разводиться ему нельзя. Слишком много знает. Папик ни за что не позволит со мной развестись. Он его лучше убьет от греха подальше. Вот Вадимчик и носится колбасой, перед папиком выслуживается. Он ведь в косяке за эту историю с любовницей. Ему теперь до конца жизни не отмыться.

– А ты к нему хоть что-нибудь чувствуешь? – осторожно спросила я.

– Если бы не чувствовала, то его бы здесь не было. Пошли завтракать.

Мы спустились в просторную столовую и сели за круглый стол, инкрустированный слоновой костью. Через несколько минут в столовой появился папик.

– Девочки, – сказал он, – вы ешьте как положено, не торопитесь. А я перекушу на скорую руку и побегу. У меня неотложные дела.

В столовую вошла пожилая женщина в накрахмаленном передничке и быстро накрыла на стол. Я с удовольствием накинулась на оладьи. Танька рассмеялась.

– Ты чего?

– Представляю, как ты соскучилась по нормальной пище. Когда ты в последний раз ела оладьи?

– Не помню. По-моему, в детстве, но такие, с икрой, в первый раз.

Позавтракав, мы зашли в гардеробную, оделись и направились в Танькину комнату.

– Программа такая, – начала Танька. – Я заказала лимузин. Он подъедет через полчаса.

– Зачем?

– Как зачем? Ты же мне про этот лимузин все уши прожужжала! Я захотела сделать тебе приятное. Сегодня до самой ночи мы будем смотреть на Москву из окон лимузина, потягивая виски из бара. Ты же бредила этим всю колонию!

– Танька, ты ненормальная, – прошептала я.

– Пошли. Имеем полное право нормально расслабиться после зоны.

Через полчаса мы выбежали во двор и сели в шикарный белоснежный лимузин, почти такой же, как у Глеба. Танька сняла телефонную трубку и приказала водителю везти нас в центр. Затем она достала бутылку виски из встроенного бара, наполнила бокалы, побросала туда лед из мини-холодильника и выжала несколько капель из лимона. Я чмокнула Таньку в щеку и сделала первый глоток.

Танька трещала без умолку о всяких пустяках, вспоминала зону, делилась последними новостями. Проезжая мимо магазина «Меха», она попросила водителя остановиться и потащила меня вовнутрь.

– Вот, примеряй, – стащила она с плечиков длинную песцовую шубу. Стоя у зеркала, я не могла оторвать от себя глаз.

– Нравится? – поинтересовалась Танька.

– Еще бы!

– Тогда покупай. Твоя двушка, а я доплачиваю остальную сумму.

– Таня, мне неудобно, – опустила я глаза.

– Покупай, на то и деньги, чтобы их тратить! – взорвалась Танька. – На улице зима, а ты без теплой одежды. Твою ненаглядную телогрейку, если помнишь, мы выкинули к чертовой матери. Ты же не каждый день на лимузине будешь ездить. Тебе нужна хорошая шубка. А это то, что тебе подойдет! Ты только посмотри, какое качество! Красивая женщина должна иметь классную шубку, и не одну!

Не снимая шубы, я вышла из магазина. Интересно, сколько зверьков понадобилось для того, чтобы сотворить эту красоту? Сев в лимузин, я стала разглядывать свое приобретение.

– Я видела такую только издалека. У меня всегда дух захватывало. Мне хотелось узнать, что чувствует женщина, идущая в дорогой шубе? Наверное, она балдеет от собственного превосходства и великолепия. Вот уж никогда не думала, что я буду ходить в такой шубе!

– Это еще не все, – улыбнулась Танька и полезла под сиденье. Достав блестящую сиреневую коробку, она с гордостью протянула ее мне и торжественно произнесла: – Это тебе.

Я открыла коробку и извлекла оттуда замшевые тоненькие сапоги-чулки с длинными острыми носками и высоченными шпильками.

– В туфлях же уже никто не ходит. Снег выпал. Примерь.

Я натянула сапоги и громко захлопала в ладоши. На улице начало темнеть. Танька посмотрела на часы и задумчиво произнесла:

– Дарья, как ты думаешь, где бы нам убить время? Где можно неплохо повеселиться?

Я расцвела в улыбке.

– Поехали в стриптиз-бар, где я раньше работала. Там здорово. Там можно расслабиться по полной программе.

Когда лимузин остановился, я почувствовала, что волнуюсь. Ну вот, еще не хватало только разреветься... Стараясь не терять самообладания, я взяла Таньку за руку, и мы прошли внутрь.

Здесь все было по-старому. Здесь вообще никогда ничего не меняется. Та же публика, та же сцена и тот же шест.

– Танька, давай сядем у самой сцены.

– Давай, – согласилась она.

Повесив шубы на спинки стула, мы внимательно осмотрелись. Заметив меня, официантки забегали вокруг нас, бросая восхищенные взгляды.

Через минуту погас свет и заиграла музыка. На сцену вышла Катька и принялась танцевать. «Надо же, – подумала я, – а она тут научилась кое-чему. Из скромняшки-лимитчицы превратилась в настоящую профессионалку».

Катька сделала рискованное па и подошла к краю сцены. Глаза ее расширились – она наконец увидела нас с Танькой. Я помахала ей рукой и показала, чтобы она продолжала танцевать дальше.

– Танька, достань сотовый и позвони в срочную службу доставки цветов. Она находится через два дома. Пусть принесут шикарную корзину роз. Мы подарим ее Катьке. Она ее по-честному заслужила.

Танька сделала все, как я сказала, и через несколько минут в зал внесли огромную корзину алых роз. Я полезла в карман, достала оставшиеся деньги и рассчиталась за цветы. Как только танец закончился, я взяла корзину, поднялась на сцену и протянула ее Катьке. Катька смахнула слезы и бросилась мне на шею.

– Дашенька, я так рада! – шепнула Катька. – Извини, мне надо идти, сама знаешь, хозяин будет сердиться.

На сцену вышел ведущий и стал рассказывать анекдоты.