Марина Серова - Ритуал привлечения денег Страница 38

– Нет, – все так же односложно ответила я.

– Ты можешь говорить более внятно? Или ты специально дразнишь меня? – взвился Зиничев.

– Могу и пространно. Только вот дуло пистолета как-то не располагает к задушевным беседам, – кивком головы я указала на ствол, направленный мне в лицо.

– Придется потерпеть, – ответил Зиничев. – Давай выкладывай все, если тебе, конечно, есть что сказать. Да покороче, у меня терпение кончается. А когда я нервничаю, то становлюсь непредсказуемым. Не веришь, можешь спросить у своего приятеля.

– Постараюсь, – всем своим видом показывая, что его угрозы на меня не действуют, пообещала я. – То, первое сообщение было главной вашей ошибкой. Уж не знаю, надоумил вас кто или сами решили, но только тут вы круто просчитались. Дело в том, что именно это послание заставило Наталью начать волноваться, а потом и вовсе прибегнуть к помощи частного детектива, то есть меня.

– Чем же оно ей не приглянулось? – забывая о том, что сам просил заканчивать быстрее, потребовал подробности Зиничев.

– Отец Натальи никогда не докладывал ей, куда едет и когда вернется. А вы к тому же обратились к ней в уменьшительно-ласкательной форме, помните? Вы написали «Натуля». Настоящий отец называл ее всегда только полным именем.

– Ах ты, гад! Подставить меня решил? – бросаясь к задней дверце, крикнул Зиничев.

Он хотел вытащить Дрона из машины и как следует отделать его, но в последний момент сдержался, поняв, что, начав драку сейчас, подставит себя под удар. Вернувшись к прерванному разговору, он признался:

– Я велел Ермошке узнать, как эта падаль называет дочь. Как он сказал, так я и написал. Как видим, словам Дрона верить нельзя. – Он окончательно успокоился и спросил: – Ты закончила или есть еще какие-то замечания по ходу моего плана?

– Второй вашей большой ошибкой была организация слежки за журналистом. Нестеров не первоклассник. Он «хвост» за версту чует. Естественно, он сразу срисовал ваших парней, которые впоследствии привели меня прямиком к вам, – продолжила я.

– Это когда же?

– Когда было совершено нападение на журналиста. В торговом центре, – сообщила я.

– Ты следила за ними? – догадался Зиничев.

– И за ними, и за вашим Черкашиным, и за вами. Собственно, то сообщение, в котором вы требовали добыть пакет, пришло уже после того, как я поняла, что вы удерживаете Дрона силой. И то, что вам от него что-то надо. И то, что вы не станете убивать его до тех пор, пока не получите искомое. Ну а вычислить, где именно вы спрятали заложника, и вовсе было плевым делом, – подогревая интерес Зиничева, с вызовом заявила я.

– Врешь ты все, – сплюнув, произнес Зиничев. – Все твои слова не что иное, как блеф. Тебе просто тупо повезло, вернее, не повезло, учитывая то, где ты теперь находишься. А знаешь, мне неинтересно, как ты про Большаковский догадалась. И вообще, мне уже ничего не интересно. Сейчас мой друг Ермошка разберется с Дроном, а потом мы решим, что делать с тобой. И все. Конец истории. Я вернусь в Тарасов к любимой жене и буду спокойно доживать свой век, ни разу не вспомнив ни о тебе, ни о Дроне.

Я поняла, что больше он на мою удочку не поддастся. Взглянув украдкой на часы, я увидела, что за разговорами прошло больше сорока минут. Возможно, Кирьянов уже где-то поблизости. Надо подать ему какой-то сигнал. Сейчас Зиничев прикажет затушить костер, и тогда полковнику совсем не на что будет ориентироваться. Хорошо бы они мою машину заметили, тогда бы точно знали, где нас искать.

Зиничев стоял, о чем-то задумавшись. Ермошка никак не решался вывести его из этой задумчивости. Я посмотрела в зеркало заднего вида. Дрон сбросил с себя безучастный вид и теперь пытался что-то мне сказать. Я выгнула спину, будто потягиваясь. Дрон, наоборот, склонился вперед и зашептал:

– Твой пистолет где?

– За поясом. Но я не успею достать его.

– Слушай, сейчас он прикажет мне выходить. Как только я окажусь на земле, брошусь на Зиничева. Хватай оружие и пали во все стороны.

Больше он ничего сказать не успел. Ермошка толкнул Зиничева в бок, привлекая внимание:

– Эй, о чем они там шепчутся? – указывая на нас, произнес он.

– Без разницы, – ответил Зиничев. – Я все решил. Бери веревку и вяжи Дрона. Дотащишь его до реки, бросишь в воду и будешь держать так, пока он не захлебнется. Потом веревки срежешь и оттолкнешь подальше от берега. Пусть плывет, рыболов недоделанный.

– А с бабой что? – спросил Ермошка.

– Покараулю пока, – ответил Зиничев. – Ты, главное, с Дроном разберись.

Ермошка полез в багажник, собрал остатки веревки, которой раньше связывал Дрона, чертыхнулся, увидев, в каком они состоянии, и начал связывать их одну с другой.

– Могу я задать вопрос Ермошке? – спросила я.

– Понравился мой дружок? – осклабился Зиничев. – Если хорошо попросишь, могу дать вам немного времени поворковать. После того, как он от Дрона избавится, конечно.

Я не ответила на его скабрезную шутку. Просто повторила вопрос:

– Так могу или нет?

– Валяй, все равно ждать, пока наш Самоделкин работу закончит, – разрешил Зиничев.

– Скажите, когда вы успели Дрона в багажник запихнуть? – поворачиваясь к Ермошке, спросила я.

– В каком смысле? – произнесли оба похитителя одновременно.

Только вот голоса звучали по-разному. Ермошкин – испуганно, а Зиничева – угрожающе.

– Дело в том, что я была в вашем доме, когда вы разговаривали с Анатолием, – спокойно призналась я. – По телефону вы сказали, что перевезли Дрона в надежное место, а сами никуда не заезжали. Так вот мне интересно, когда вы успели запихнуть Дрона в багажник и где держали его до этого?

– Чего мелешь, дура? Спала, что ли, на ходу? В пролесок я заезжал, землянка там у меня, – начал Ермошка, но Дрон перебил его:

– Никуда он меня не возил. Поленился, наверное. Примерно через час, после того как ты его обхитрила, он заявился в погреб, велел выходить. Рубанул меня по голове. Я отключился. Вот тогда он меня в багажнике и запер. А уж потом сразу сюда привез.

– Вот оно как, значит! – подал голос Зиничев. – Выходит, и тебе, Ермошка, доверять нельзя? Что ж, учту.

Ермошка опустил руки и виновато смотрел на подельника. Зиничев поигрывал пистолетом, переводя дуло с меня на Дрона, с Дрона на Ермошку. Взгляд при этом у него был спокойный. Я надеялась, что удастся направить его гнев с нас на подельника, но расчет оказался неверный. Зиничев не стал выяснять отношения, видимо отложив это на потом.

– Слушай, Толян, ну некуда было его везти. Да и опасно. Сосед мой весь день вокруг дома кружился. Хоть у бабы спроси. Раз она там была, должна была и его видеть, – снова принимаясь вязать узлы, оправдывался Ермошка. – А тебе ничего не сказал, чтобы зря не волновать.

– Заботливый, значит? – засмеялся Зиничев. – Заботливый убийца! Прекрасно звучит, правда?

Вопрос был адресован мне, я почему-то согласно кивнула, и это развеселило Зиничева еще больше. Он закатился громким смехом. Ермошка оставил веревку и посмотрел на Зиничева. Тот все больше заходился от хохота. Смех согнул его пополам, из глаз полились слезы.

– Давай, – услышала я за спиной.

Мгновенно сориентировавшись, я рванула из машины. То же самое сделал Дрон. На землю мы ступили одновременно. Я успела почувствовать, как Дрон выхватывает из-за пояса моих брюк оружие, и отлетела в сторону, отброшенная мощным толчком. Зиничев прекратил смеяться и стоял теперь напротив Дрона, вытянув руку с пистолетом вперед. Дрон застыл в точно такой же позе.

«Он собирается его убить, – подумала я про Дрона. – Специально оттолкнул меня с линии огня. Нельзя допустить этого». Не раздумывая, я бросилась к костру, схватила тлеющую головешку и со всего маху кинула в Зиничева. Удар пришелся по голове. Зиничев пошатнулся, но на ногах устоял. И тут волосы на его голове полыхнули. Зиничев дико заорал и бросился к ведру с водой, которое сам же принес с речки. Все произошло в одно мгновение. Только что давние враги стояли в позе дуэлянтов друг напротив друга, и вот уже один торчит головой в ведре, а второй… Воспользовавшись суетой, Ермошка решил сбежать, и теперь Дрон мчался за ним через заросли кустарника.

И тут я услышала вой полицейской сирены. Никогда раньше я так не радовалась ни одному звуку. Я рванулась к Зиничеву, намереваясь отобрать у него пистолет. Но не успела. Он уже принял вертикальное положение и целился в меня. Раздался выстрел, я ничком упала на землю. Стреляя наугад, Зиничев бросился к машине. Заработал движок, и машина сорвалась с места, увозя преступника.

Я вскочила и помчалась вслед за ним. Вынимая на бегу телефон, я набрала номер полковника.

– Кирьянов, он уходит! – в отчаянии закричала я в трубку.

– Оставайся на месте, мы почти у цели, – спокойно ответил Кирьянов. – Далеко твой Зиничев не уйдет.

– Первый поворот направо. Он уже выезжает на дорогу, – успела крикнуть я до того, как полковник отключился.