Марина Серова - Ее настоящее имя Страница 38

– Сколько? – переспросила я, пораженная уровнем его жадности.

– Тысяча рублей, – ответил водитель, не моргнув глазом.

Мне не понравилась эта сумма, чертовски не понравилась, а запредельная наглость частника просто возмутила до глубины души. Он высаживал меня непонятно где и просил такие бабки! Я решила, что его надо поставить на место. Достав из сумки прокурорские «корочки», я быстрым движением руки раскрыла их и сунула водителю прямо под нос, затем, усмехнувшись, сказала:

– Прокуратура! Благодарю за помощь.

Остолбеневший дяденька не успел и рта раскрыть, как я вылетела из его машины и хлопнула дверцей. Частнику не оставалось ничего другого, как смириться с обломавшейся выгодой и ехать дальше, на поиски нового пассажира. Сам виноват, не надо было наглеть.

Я перезвонила Ирке. Она долго не отвечала, потом в трубке послышался сильный кашель.

– Алло! Ира, что с тобой?

Мне с трудом удалось разобрать сквозь удушливый кашель сдавленный прерывающийся голос моей напарницы. Она кое-как объяснила мне, что Обревко ее перехитрила и брызнула ей в лицо из газового баллончика.

– Ира, а где ты? – спросила я и вдруг увидела, что по дороге едет черный «Форд Фьюжен».

Как говорится, на ловца и зверь бежит. Я не могла не воспользоваться этим обстоятельством и не перехватить ее. Но как это сделать? На обдумывание ответа на этот вопрос имелись лишь доли секунды. В подобной ситуации моя мысль обычно работает с молниеносной быстротой. Я шагнула на проезжую часть... Тот визг тормозящих колес я запомню надолго...

Глава 22

Мне не оставалось ничего другого, как сымитировать зазевавшегося пешехода. Я решила создать видимость, что намерена перейти дорогу в неустановленном месте, и смотрела при этом совсем не в ту сторону – направо, когда даже детей учат, что сначала надо поглядеть налево. Один неверный шаг, и мне бы пришлось лежать под колесами «Форда», но мой расчет оказался точным. «Форд» легонько задел меня крылом, но я красиво упала на асфальт. Эх, хотелось бы мне посмотреть на себя со стороны!

Алла Матвеевна остановилась. Еще бы она проехала мимо, когда вокруг полно свидетелей! Все-таки человека сбила, а это не шутки!

Лежи, Таня, лежи! Пусть она подойдет поближе!

– Эй, ненормальная! Тебе что, жизнь надоела? – небрежно бросила Обревко, даже не нагнувшись и не поинтересовавшись степенью моей травмированности.

А вот в толпе предположили, что у меня как минимум перелом ноги. Разумеется, никаких переломов у меня не было и я вполне могла самостоятельно подняться на ноги, но продолжала лежать, прикрыв лицо рукой, и стонать. Мне хотелось, чтобы она склонилась надо мной, и тогда бы я схватила ее за руку. Внезапно меня посетила догадка, что Аля меня не узнала. Или сделала вид, что не узнала?

– Встать можешь? – брезгливо осведомилась она.

– Не знаю, вряд ли. Помогите мне, пожалуйста, – жалобно пролепетала я, протягивая одну руку вверх и поправляя другой очки.

Наверное, только под пристальными взглядами прохожих, сгрудившихся вокруг нас и сочувствующих моему несчастью, Алла смогла снизойти до того, чтобы подать мне руку и помочь встать.

– Нога, – застонала я, поднявшись, и отвернулась, прислонившись к машине.

Короче, я взяла тайм-аут. Моя первоначальная задумка, исполненная на публику, потеряла бы всякий смысл. Пришлось настроиться на быстрый бег мысли и придумать что-то новенькое. Однако хотелось бы точно знать, узнала она меня или нет. С момента нашей встречи во дворе ее дома мой имидж претерпел некоторые изменения. Сейчас на мне была Иркина куртка, шарф вокруг шеи отсутствовал, зато появились дымчатые очки и была другая прическа. Если же Алла разглядела меня в авиакассах, то все было бессмысленно.

– Тебе далеко? Я могу подвезти, – предложила Обревко, прежде чем я ее об этом попросила.

– Да, спасибо, здесь совсем рядом, – я охотно вцепилась в это предложение и сделала шаг к дверце.

– Вообще-то, ты сама виновата, – не преминула заметить Аля. – Но разве толпе зевак это докажешь. Они всегда водителей винят. Садись, так и быть, довезу!

Обревко распахнула передо мной дверцу, и я залезла в салон, не забывая охать. Алла обошла машину и села на свое место.

– Куда? – коротко спросила она.

– Сейчас прямо, а потом я покажу, – ответила я несколько измененным голосом.

Она включила зажигание, и мы тронулись с места. Наверное, Обревко все-таки что-то почувствовала, поэтому посмотрела на меня с пристрастием, но я уже не боялась быть узнанной.

– Вот, вы опять на дорогу не смотрите, – между тем упрекнула я ее. – Сюда заверните, пожалуйста, к тому дому из красного кирпича.

Алла послушно свернула в просторный двор, а я тем временем полезла в сумку и нащупала наручники. Она снова посмотрела на меня с явным подозрением. Рискуя спровоцировать очередное дорожно-транспортное происшествие, но уже с более тяжелыми последствиями, я подалась вперед и молниеносно пристегнула правую руку Обревко к рулю. Она резко нажала ногой на тормоз, а я тут же нагнулась и вытащила ключи. Алла смачно выругалась, потом спросила:

– Идиотка, что тебе от меня надо? Ты кто вообще такая?

– Ответ на первый вопрос ты знаешь – я хочу, чтобы ты устроила мне встречу с Ольгой Верещагиной, – сказала я, подняв на лоб солнцезащитные очки. – Что касается второго вопроса, то я его пока оставлю без ответа.

– Повторяю: я не знакома ни с какой Верещагиной, – процедила Алла сквозь зубы.

– А зачем ты брызнула газовым баллончиком в лицо водителю «десятки»?

– Эта дура меня преследовала. Маньячка какая-то!

– Но ты-то была уверена, что эта дура и маньячка – я, не так ли?

– Ты – еще одна маньячка, – голос и взгляд Обревко дышали гневом, но я не обиделась.

– Милое заявленьице. А если я сотрудница прокуратуры?

– Не смеши меня! Прокурорша с синяком на фэйсе! Или у тебя кличка такая – Прокурорша?

– Мне почему-то в жизни не повезло, пока не успела обзавестись кличкой. А у тебя как обстоят дела с таким приобретением? Есть, наверное?

Обревко посмотрела на меня с горячей ненавистью. От нее можно было ожидать всего, что угодно, и я старалась не терять бдительности, поэтому была готова к любому повороту событий.

В ее сумке зазвонил мобильник. Алла инстинктивно дернулась назад, но быстро поняла, что из-за наручников не сможет дотянуться до заднего сиденья. Я решила достать сумку, но не для того, чтобы осчастливить свою пленницу приятным разговором по телефону. А для того, чтобы поинтересоваться содержимым ее сумки. Стоило мне на секунду ослабить свое внимание, как она вцепилась свободной рукой мне в горло. Наивная! Нашла с кем бороться. У меня же обе руки свободны! Разумеется, ее трюк был абсолютно проигрышным. Я легко отлепила ее руку от своей шеи и сказала:

– Советую впредь вести себя дружелюбнее, а то...

– А то что?

Я решила ответить ей невербальным образом. Думаю, смачная оплеуха добавила ей сообразительности, во всяком случае, она приутихла. Но вот мобильники надрывались, оба сразу – и мой, и ее. Сначала я сбросила звонок в моем сотике. Мне не хотелось в данный момент разговаривать с Ириной. Ее миссию я считала выполненной. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Своим неумелым преследованием Ирина спровоцировала Аллу выдать себя.

Отразив очередную атаку, я достала сумку, стала шарить в ней и нашла паспорт на имя... Верещагиной Ольги Петровны! А в паспорте был железнодорожный билет до Киева. Сегодня вечером маникюрша должна была отправиться на Украину. Я сунула Алле этот паспорт в лицо.

– А это что такое?

Обревко молчала, но недолго.

– Давай с тобой договоримся, – предложила она, кусая губы.

– Давай!

– Тебе нужна эта дура, я отвезу тебя к ней. У меня с ней одна морока. Старая знакомая из Тарасова попросила ее встретить и временно приютить. Я чувствовала, что наживу этим себе неприятности, вот и нажила.

– Вот так бы сразу во всем призналась и не морочила бы никому голову! Давай вези меня к ней!

– А наручники?

– А разве они тебе мешают?

– В принципе нет, но если менты остановят?

– Не каркай и не нарушай правил, тогда все будет о’кей.

– Я не все сказала. У меня есть одно условие...

– А мне плевать на твои условия!

– Значит, не договоримся?

Я немного подумала и решила выслушать условие Обревко, так, ради праздного любопытства.

– Мне надо забрать у Верещагиной свои вещи.

– Всего-то? Я согласна, меня интересует только сама Верещагина.

– Мне нужны гарантии, что ты меня не кинешь.

– В твоем положении глупо требовать гарантий.

– Не скажи... Я закричу и привлеку к себе внимание. Скажи, кто из нас окажется в более выгодном положении? Я, коренная москвичка, сижу в своей машине, пристегнутая к рулю. А ты кто такая? Приехала сюда черт-те откуда, залезла в мою машину, надела наручники и угрожаешь мне. Тебя же сразу заметут!