Мария Жукова-Гладкова - Женщины порочного князя Страница 39

– Три раза, потом бросили, – ответил начальник полиции.

От такого ответа Алла слегка опешила, затем попросила уточнить. Начальник полиции объяснил, что вчера поступило двадцать шесть сообщений о заминировании склепа. Им удалось отследить несколько звонков, и они прекратили посылать саперов на место.

– И… кто звонил?

– Ваш сын не звонил, – успокоил ее начальник полиции. Алла вздохнула с облегчением. – Тарас звонил два раза, а также дети других ваших соотечественников, обосновавшихся в княжестве, и приехавшие туристами. У вас это вообще как, еще одна национальная традиция?

– Нет, обычно дети звонят с сообщением о заминировании школы перед контрольной. Тут, наверное, просто баловались.

– Наверное.

Но вдруг Алла застыла на месте.

– А ночью вы не проверяли склеп? Или сегодня утром?

Начальник полиции странно посмотрел на нее.

– Вы ведь знаете, что мы вчера спасли человека из холодильника?

– Знаю.

Алла пересказала услышанное от Николая.

– Вы просто не представляете, чего ждать от чеченцев! У вас они не устраивали взрывов! У вас…

Но начальник полиции ее больше не слушал, он уже отдавал приказы по рации, вызывая саперов к склепу. Траурный поезд остановили у кладбища, оцепленного полицией. Русские опять взяли ситуацию в свои руки и стали произносить речи, взбираясь на крыши машин. Потом спросили, кто еще хочет что-то сказать.

Местный народ, не привыкший к таким выступлениям, заскучал, но начальник полиции строго-настрого запретил пугать людей сообщением о заминировании.

Примерно через час начальник полиции появился в сопровождении генерала Сидорова. Тот светился счастьем, что не очень вязалось со спецификой мероприятия. Его племянник, также удалявшийся к склепу, отсутствовал.

Алла подошла к генералу и поинтересовалась ситуацией. Кортеж заезжал на кладбище – значит, мину (или что там было) обезвредили.

– Ваню-то моего к местной награде представят, – сообщил генерал Алле. – Видишь, какой у меня Ваня орел! Он мне как сын, Алла.

– Так была бомба? Или мина? Или…

– Все было, – кивнул генерал. – И эти местные никогда бы сами не справились. Ну, может, несколько дней. А Ваня сразу обезвредил. Вот так-то.

И генерал по-отечески обнял Аллу.

Процедура у склепа прошла довольно быстро. Алла посматривала в сторону конкурентов, которые непрерывно о чем-то совещались. Сергей Григорьевич был очень возбужден и явно с трудом стоял на месте, желая куда-то бежать, молодой восточный мужчина, обхаживавший Оксану, исчез, Оксана поворачивалась к репортерам то одним боком, то другим, Тарас стоял хмурый, а Лариса Тарасовна явно кипела энергией и не знала, куда ее девать.

А у Ларисы Тарасовны тем временем мелькнула интересная мысль… Она отвела дочь в сторону.

– Оксана, тебе нужно уделить внимание Литвинову, – объявила мать. – Давай-ка начинай смотреть на него своим фирменным взглядом.

…Когда Оксане было шестнадцать лет, Лариса Тарасовна увидела у нее журнал с голыми бабами. В те годы Лариса Тарасовна трудилась директором магазина «Мясо. Колбасы» (то есть «сидела» на дефиците) и знала, что такой журнальчик, найденный при обыске (а Лариса Тарасовна, как уже говорилось, больше всего боялась конфискации), добавит к сроку годика два-три (советская власть почему-то относилась предвзято к печатным изданиям подобного рода). «Ладно бы у меня сын был, – подумала тогда Лариса Тарасовна. – А девка-то что на голых баб смотрит?» В те годы в нашей стране секса не было, про розовых знало очень ограниченное число людей, целующихся юных лесбиянок и резвящихся престарелых голубых по телевизору не показывали. Ларисе Тарасовне, правда, про них про всех было известно, но она не могла поверить, что ее родная, единственная дочь…

– Зачем тебе этот журнал? – спросила тогда Лариса Тарасовна.

– Я по нему обучаюсь, – ответила шестнадцатилетняя дочь.

– Чему?! – воскликнула Лариса Тарасовна.

– Взгляду, – ответила Оксана невозмутимо и ткнула в блондинку с огромными сиськами, играющую с собой пальчиком. Блондинка смотрела прямо в душу…

Лариса Тарасовна тогда долго изучала журнал и пришла к выводу, что дочь права. Мужикам от такого взгляда не оторваться. И ведь в самом деле Оксанку все эти годы всегда кто-то содержал!

– Нужно перетянуть Литвинова на нашу сторону, – объявила Лариса Тарасовна. – Действуй, Оксана.

Поминки в резиденции были устроены под руководством Литвинова. Когда он спросил у княгини-матери, какие песни любил Великий князь, она вначале вообще не поняла вопроса. Алла отметила, что княгиня сидит отрешенная, словно накурилась какой-то дряни. Литвинов обратился с тем же вопросом к дяде Просперу и по ходу пояснил, что у нас на поминках часто поют любимые песни усопшего, правда, не стал добавлять, что потом переходят на все известные собравшимся и народ вообще забывает, зачем пришел.

Во время исполнения «Шумел камыш» дверь в зал отворилась и на пороге появилась женщина лет тридцати, которая держала за руку пятилетнюю девочку.

В первый момент на них не обратили внимания. Потом часть народа стала возмущаться тем, что пустили посторонних. Другая часть или продолжала петь, или уже намеревалась залечь под столом.

– Ой! – воскликнула княжна София при виде появившихся и прикрыла рот рукой.

– Кто это? – Литвинов, казалось, мгновенно протрезвел. – Сонька, тебя спрашиваю. Говори или, смотри, ребят отзову.

Последняя угроза подействовала и София шепотом сообщила, что появившаяся женщина – бывшая любовница Алана, на которой он даже хотел жениться, но мама не дала. Девочка – дочь Алана.

– Еще одна конкурентка? – перегнулась через стол Лариса Тарасовна, которая обладала удивительным слухом и уловила весь рассказ Софии. – Не потерпим.

– И даже терпеть не надо, – заметил Сергей Григорьевич. – Она значительно младше обоих мальчиков и вообще девка. Не обращайте внимания, господа.

Но не обращать внимания не получалось. Прибывшая заорала в лучших традициях базарной бабы. Цены бы ей не было на одесском привозе, в особенности в рыбном ряду.

– Она итальянка? – уточнил Литвинов.

София кивнула.

– А ваша мама была против брака из-за национальности? – поинтересовалась Лариса Тарасовна.

– Наверное, из-за отсутствия голубых кровей, – заметил Рогозин.

– Нет, из-за характера, – мило улыбнулась София. – Кровь подходящая. Графиня из древнего рода, да еще и родственница какого-то папы римского, кажется, предыдущего.

А прибывшая тем временем еще стала топать ногами и махать руками – с чисто итальянской эмоциональностью и экспрессивностью. Ребенок заревел как сирена гражданской обороны. Тут уже все смолкли. Княгиня-мать очнулась и ледяным тоном сказала:

– Вон из моего дома.

Однако итальянка уходить не собиралась. Она явно проконсультировалась у юриста, и, хотя не претендовала на трон для своей дочери, имела в виду наследство, оставшееся от князя.

– Она хочет лишить наших мальчиков наследства?! – воскликнула Лариса Тарасовна, выпрыгнула из-за стола, вперила руки в боки и грудью пошла на итальянку. Орала Лариса Тарасовна так, что дрожала люстра. У нее, в отличие от итальянки, имелся опыт работы в советском продуктовом магазине, который очень помогает в выяснении отношений с незакаленными советской торговлей иностранцами.

Но итальянка не собиралась сдаваться.

К Ларисе Тарасовне подскочил Сергей Григорьевич и начал разъяснять итальянке какие-то вопросы законодательства, прыгая вокруг ее пышного тела, словно маленький зайчик. По словам Сергея Григорьевича выходило, что ей ничего не достанется, мальчикам и так мало.

Подключился и Литвинов, объединивший усилия с Сергеем Григорьевичем. За Литвиновым стеной стояли телохранители.

ФСБ взяла сторону соотечественников.

Вскоре из-за стола выпрыгнули все, за исключением членов великокняжеской семьи и, забыв о предыдущих разногласиях, пошли на итальянку единым фронтом. Представители двух враждующих кланов объединились против общего врага. Итальянка стала отступать. Она явно не ожидала такого сопротивления. Объединившиеся конкуренты еще надавили. Итальянка ретировалась.

Народ заново расселся за столом и вздохнул с облегчением. Конечно, еще выпили.

– Нужно сделать так, чтобы она и не вздумала возвращаться, – объявила Лариса Тарасовна. – А между собой мы уж как-нибудь разберемся.

– Согласен, – кивнул Литвинов.

– Только, пожалуйста, без кардинальных мер, – вставил генерал Сидоров.

– У меня есть одна мысль… – задумчиво сказал Сергей Григорьевич.

– Ты знаешь, кого нашел этот генерал? – спрашивал верный человек из дворца. – Ты даже не можешь себе представить, как мы влипли! И где он только его взял?!

– Я так понял, что этого человека убили чеченцы и…

– Нет! Он раньше лежал в морге. Уже лежал, до чеченцев! Если бы он оказался одним из схваченных наугад чеченцами, мне бы не хотелось рвать на себе волосы. Но так, как есть…