Георгий Миронов - Игуана Страница 39

Ну, а Андрей оказался по другое части.

То есть такой затейник...

Не раздеваясь на неё набросился.

Хорошо еще, она под юбкой летом ничего не носит.

Словом, как раз успели.

А то, если бы Васса засекла, попало бы обоим.

С тех пор и старалась, если это как-то от неё зависело, попасть в одну "смену" с Андреем.

Только мало что от неё зависело.

От Вассы то - немного, а уж от неё - и вовсе ничего.

Ты проверила по списку, действительно стоящие вещицы? - спросила тем временем Васса Ингу, на ходу рассматривающую списки и слайды коллекции, которую им предстояло сегодня брать.

Объективно - действительно стоящие, на них всегда спрос есть, и в Европе, и в Азии, и в Америке. И цены только растут.

Что же это?

Утамаро.

Не поняла...

Ты спросила, я ответила. Это имя художника. Утамаро.

Не русский что ли?

Японец.

Тяжелые вещицы? - со знанием дела спросила Васса.

Нет, легкие: графические листы, бумажные свитки.

Это хорошо. И во сколько эти бумажки оцениваются?

Судя по списку, - а это одно из самых полных собраний листов с изображениями куртизанок работы Утамаро, - то около миллиона долларов.

Ну, за такие "бабки" я укол и тигрице сделаю. А тут, вроде, опять старушка - "божий одуванчик". Ой, нет, девочки, - хохотнула Васса, разглядывая полученную за пять минут до операции (во избежание утечек информации) ориентировку: бабка весит добрых полтора центнера. У меня и иглы такой нет, надо было тебе поручить, ты у нас ветеринар... Без пяти минут.. - хохотнула Васса. - Ладно, девоньки, справимся: мы ей сегодня внутривенно. "Скорая" - она на то и "скорая", чтоб по быстрому. А если в вену этот препарат ввести - то на наших глазах, как говорится, состоится и прощание с телом любимой бабушки. Интересно, чего она блядей собирала, а? Ты как считаешь, Инга?

Японские куртизанки - это совсем не то, что наши дешевки с Курского вокзала, - с достоинством пояснила Инга. У неё было приятное, но несколько злое и унылое балтийское лицо с светло голубыми невыразительными глазами. Работая в бригаде, куда попала достаточно случайно, она честно зарабатывала деньги на дом, который намеревалась построить на Куршской косе. Своих подельниц немного презирала, "немного" потому, что вообще не привыкла испытывать какие-либо сильные чувства.

Куртизанки - те же гейши. Они тебе и разговором помогут время скоротать, и одеты, надушены, нарумянены, напудрены - одно загляденье...

А чего говорить лишнего? - встряла в разговор Ленка. - Если у тебя профессия на спине лежать да ноги раздвигать, чего разговаривать-то?

Замнем для ясности, - подытожила ненужный спор Васса. - Что там еще?

Веера ХVII века, японские, шесть штук, лаковые коробочки для мазей и благовоний - общим счетом 12 штук, ширма деревянная, затянутая шелковым панно...

Тяжелая, наверное, - предположила ленивая Ленка.

Навряд ли, - спокойно парировала Инга.

А против чего в списке красные "галочки" Игуаны?

Против коллекции свитков и гравюр Утамаро и против ширмы.

А коробочки не отмечены?

Ширпотреб ХVII века.

Ни хрена себе... Значит, придется ширму тащить. Монет, можно это панно из ширмы вырезать?

Нельзя. Это не картину из рамы вырезать, тут все в комплексе произведение искусства. Опять же - резьба там... Нет, приказано всю.

От, забот-то, паковать её, тащить, да и засветимся.

А мы на носилках, будто бабку вывозим, - радостно предложила Ленка.

И то верно, - согласилась Васса. - Упакуем и, вместе со свитками, с листами этими, графическими - на носилки. Парни из "бойцов" и понесут, как санитары... Ты вот что, для понту капельницу прихвати. И, когда пойдем назад - капельницу под простынь сунь, для понту.

Это можно, - важно согласилась Ленка.

Ну вот, и приехали, - удовлетворенно заметила Васса, выглядывая в окно "Скорой". В кабине сидели двое "бойцов" - водитель и второй, пехотинец. Оба пойдут с ними за санитаров.

Уже поднимаясь в лифте на четвертый этаж, Васса, словно вспомнив что-то смешное, ухмыльнулась:

Это ж надо до такой глупости дойти, чтоб блядей на картинках собирать. На миллион баксов... Совсем сдурели люди. Будто все с дуба враз рухнули. Вот за это Бог и послал нам перестройку.

Она нажала кнопку звонка возле большой стальной двери...

Панагия Софьи Палеолог

Октябрь в 1505 году был холодным, дождливым. Темнело рано.

Софья Фоминишна загасила лучину и закрыла глаза, чутко прислушиваясь не позовут ли к Ивану Васильевичу...

Царь тяжко хворал и мучился болями. Не раз и не два за ночь звал государыню. Софья приходила, подолгу держала в теплых ладонях руку мужа, вспоминала, перебирала мысли по кругу. Мысли кружились как ранние снежинки, - то об одном, то о другом...

Дети... Обе дочери от Ивана Васильевича умерли во младенчестве. Потому ли, что обе Елены? Да нет. Вот упрямо назвала и третью Еленой, а та жила, выдали её замуж за польского короля и литовского великого князя Андрея Казимировича, и благо... Счастлива была... Феодосию, вторую дочь, выдали за князя Василия Дмитриевича Холмского... Не король, зато чаще видеться удается. Евдокию, правда, отдали за татарского царевича Петра, так и то крещеный, не басурман... И ладно...

Пятерых сыновей родила Софья от мужа - Василия, Юрия, Дмитрия, Семена, Андрея... Все на отца, как его кровиночки, похожи.

Без любви-то бывает ли так, чтоб столько детей, и все собой хороши.

Была у них с Иваном Васильевичем любовь, была... Была и вся вышла? Нет, и сейчас есть... Ибо немощен от болезни, но силен духом великий князь, государь Всея Руси. Любовь к красавцу пройти может, а уважение к сильному мужчине - никогда.

Великой стала Русь. От золотоордынцев ослобонилась. Ливонский орден перед стременем своим согнуться заставила. Новгород Великим и княжество Рязанское отказались от независимой внешней политики. Казанский хан признал себя вассалом великого князя Московского. И Вятская земля Москве поклонилась. На Балтике русские свободно стали торговать, - шведы уж препонов не чинили после войны 1495-1497гг.

Сильному государству что мешает? Верно, - междоусобица. А рознь промеж князей да бояр отчего происходит? Как плесень в избе заводится она, если сырость в каком углу произошла. Поленятся строители мхом забить щели промеж бревен, вот и сырость.

Может, и слишком жестко они с Иваном Васильевичем действовали иной раз... Вот, недаром напраслину на них наводили, слухи распускали, что извели Ивана Молодого, сына царя от Марии, дочери тверского князя Бориса Александровича... Так и то - как судить... То, что Ивана в 5 лет женили на тверской княжне - на пользу усилению Русского государства, а то, что вокруг Ивана Ивановича Молодого, ставшего в 1485г. тверским князем и заглядывавшегося на корону царскую, стали супротивники объединяться, тоже ведь правда. Всей правды не бывает. У одного она такая, у другого этакая...

Не спалось...

Слеза сама собой из глаза выкатилась. Жаль стало Софье Фоминишне умирающего в своей опочивальне царя. Как его литовский хронист назвал? "Муж сердца смелого и рицер валечный". По-польски "валка" - война. Рыцарь, стало быть, способный битвы выигрывать. И князь Андрей прав, говоря, что добивался успеха царь Иван Васильевич III совета ради с мудрыми и мужественными, и ничто не починати без глубочайшего и многаго совета.

А то, что советы её, Софьи Палеолог, среди других слушал и часто по её совету поступал, про то слухи ходили, а никто достоверно сказать не мог. Как иначе? Кто знает, что кукушка ночная кукует?

Судят по результату. А назвали Ивана - Великим. Стало быть, не плохой советчицей была ему жена. В шесть раз увеличил он русские земли, доставшиеся по наследству от отца. На смену Княжеству Московскому пришло Государство Всея Руси. Разница...

Ей вспомнился её приезд в Россию, в землю Руськую... В сопровождении папского нунция Бонумбре приехала она во Псков. Настороженно к ней отнеслись тогда на Руси. Поговаривали, что она папе римскому во племени, что сродственница ему. Митрополит Филипп был поначалу против этого брака, понимал, что родство полезно, но душа была супротив "дочери апостольского престола", не приемля влияния "латинства".

Много воды с тех пор утекло в Москва-реке. После стояния на Угре и освобождения от татарского влияния стали поговаривать, что Софья сподвигла нерешительного Ивана на сей подвиг. И правда это, и нет в том. Иван сам решился на разрыв, а она - поддержала. Не все понимают, что Ивану можно было внушить лишь то, во что он сам уверовал. И что она, Софья, стремилась внушить великому князю Всея Руси лишь то, что сама принимала, во что сама веровала...

Одно верно поняли московские бояре: не могла гордая греческая царевна она принять, что стала женой татарского данника, не могла спокойно относится к тому, что при дворе многие знатные бояре поносные и укоризненные слова в адрес великого князя высказывают. Потому и поддерживала Ивана Васильевича в его стремлении власть упрочить, - и над татарами, иными ворогами, и над своими смутьянами.