Последний день лета - Анна Князева Страница 39

– Не знаю.

– Вот что думаю. – По обыкновению он сделал большую паузу. – В пансионате есть кто-то, кто тычет нас носом и не позволяет о ней забыть.

– Мысль интересная, но до нее нужно дорасти, – не без иронии проговорила Ульяна.

– Насмешничаете? – Богданов отодвинул тарелку. – Ну-ну, посмотрим, что запоете, когда этот кто-то проявится.

– Уверены, что это случится?

– Без вариантов!

Дождавшись окончания ужина, Богданов напомнил:

– Нам необходимо допросить Тягачева сегодня. Прошу позвонить ему и назначить встречу.

Ульяна взялась за телефон, отыскала номер и нажала на кнопку вызова.

Тягачев ответил после шестого гудка, что могло означать лишь одно – он чем-то занят.

– Але…

– Денис Андреевич, это Ульяна.

– Чего тебе? – Его голос прозвучал жестко, даже обиженно. Внушение по поводу Дюковой имело свои последствия.

– Где вы сейчас? – осведомилась она.

– В своих апартаментах в пансионате! И я очень занят!

– Придется отвлечься.

– Ну, ты нахалка!

– С вами хочет побеседовать следователь.

– Что за повод?

– Он сам вам расскажет.

– Пошли его в задницу! Я готовлюсь к речи на завтрашней панихиде.

Ульяна стрельнула глазами в следователя, но передать слова Тягачева не решилась и сделала очередную попытку:

– Денис Андреевич, вопрос очень важный.

– Да я смотрю, что ты совсем заигралась! – пророкотал Тягачев. – Не заставляй меня жалеть, что я попросил тебя заняться этим вопросом. Я велел тебе потушить пожар, а ты его раздуваешь! Все! Отбой!

Однако через несколько секунд Ульяна поняла, что отбой не состоялся и Тягачев забыл отключиться. По характерному стуку было ясно, что он отшвырнул телефон.

Голос Тягачева прозвучал глуше обычного:

– Повтори, что ты сказал…

– Не надо мне угрожать! – ответил ему Флеер.

Ульяна мгновенно сориентировалась, включила громкую связь и положила трубку на стол.

Богданов проследил за ней взглядом. Услышав голос Флеера, выхватил из кармана свой мобильник, включил диктофон и положил его рядом с телефоном Ульяны.

Наступила минутная пауза, после которой снова раздался голос Тягачева:

– Вот, значит, до чего ты докатился, Вадим. Вижу, добра не помнишь. А что, если я сам расскажу Ульяне и Кириллу, какую роль ты лично сыграл в устранении их отца?

Ульяна ощутила, как горячая волна прошлась по всему телу. Пальцы на руках задеревенели, а лицо сковал ледяной холод. Она рванулась вперед, чтобы взять телефон, но Богданов перехватил ее руку и прошелестел одними губами:

– Спокойно… Слушаем…

– Только посмейте, – злобно сказал Флеер. – Вы сами мне приказали.

– Что? Когда? А ну-ка, напомни?! – издевательски осведомился Тягачев.

– Вы сами приказали отвезти Железняка в приемное отделение, но при этом не торопиться. Вы знали, что живым его не довезти и надо вызывать кардиологическую реанимацию!

Богданов поднялся на ноги, подошел к Ульяне и крепко прижал к себе. Сцепив руки в замок, она смотрела перед собой неподвижным взглядом.

– Что ж ты не вызвал? – спросил Тягачев.

– Это вы убили его! Вы!

– Дурачок… Неужто не понимаешь, что все равно окажешься крайним?

– Смотрите, как бы вам не оказаться крайним!

– Та-а-ак… – спокойно протянул Денис Андреевич. – А ну, выкладывай. Что за камушек ты прячешь за пазухой?

– Я видел, как вы тащили Гурову в гримваген! – выкрикнул Флеер.

– Вот оно что-о-о… – пропел Тягачев, и чем острее делался разговор, тем мягче он говорил. – Ах ты ж, гаденыш…

– Не смейте так меня называть!

– Вот что я тебе скажу, жидовский сученыш… Из этой истории нам не выбраться порознь. Или выбираться вместе, или – в тюрьму.

– На мне ничего нет, – чуть успокоившись, буркнул Флеер. – А вот вы увязли по полной.

– Говорю, мы с тобой одной веревкой повязаны. Советую держать язык за зубами.

– А то что?! – с вызовом выкрикнул Флеер.

– Хана тебе, дорогой.

Из трубки послышался звук шагов и хлопнула дверь. Богданов схватил телефон Ульяны и нажал отбой.

– Надеюсь, он не заметил.

Ульяна разрыдалась. Богданов заставил ее подняться со стула и снова обнял.

– Надо успокоиться, Уля. Только так мы сможем докопаться до истины.

Глава 21

Личные отношения

К апартаментам Тягачева они пришли через полчаса, после того как убедились, что Флеер ушел.

Остановившись у двери, Богданов прошептал Ульяне:

– Дай мне слово, что ты его не пристрелишь, а будешь тихо присутствовать на допросе.

– У меня с собой нет оружия, – мрачно ответила она.

Следователь стукнул в дверь костяшками пальцев, и спустя мгновение она распахнулась.

Появившийся на пороге Тягачев хмуро оглядел визитеров.

– Кажется, я предельно ясно высказался…

Богданов втолкнул его внутрь.

– Пройдемте.

– Да как ты смеешь, капитан? Погонов хочешь лишиться? – взревел Тягачев.

– Садитесь! – Богданов обернулся к Ульяне. – Замкни входную дверь.

Тягачев застыл посреди гостиной.

– В чем дело?! Объясните?!

– Садитесь! – повторил Богданов, но только теперь еще жестче.

– Ну хорошо… – голос Тягачева был не то злорадным, не то угрожающим. Он сел на софу и с преувеличенным вниманием приготовился слушать.

Ульяна, как только вошла, осталась стоять в дверях гостиной. Богданов сел в кресло, выложил на стол телефон и включил диктофон.

В комнате прозвучали те же голоса, которые звучали здесь тридцать минут назад.

«– Вот, значит, до чего ты докатился, Вадим. Вижу, добра не помнишь. А что, если я сам расскажу Ульяне и Кириллу, какую роль ты лично сыграл в устранении их отца?»

Услышав первые фразы, Тягачев переменился в лице и устремился вперед. Но Богданов оказался проворнее, взял телефон и, увеличив громкость, сказал:

– Придется вам дослушать до конца.

Тягачев замедленно вернулся на свое место, прикрыл глаза и больше не двигался.

«– Только посмейте, – прозвучал голос Флеера. – Вы сами мне приказали.

– Что? Когда? А ну-ка, напомни?!

– Вы сами приказали увезти Железняка в приемное отделение, но при этом не торопиться. Вы знали, что живым его не довезти и надо вызывать кардиологическую реанимацию!

– Что ж ты не вызвал?

– Это вы убили его! Вы!

– Дурачок… Неужто не понимаешь, что все равно окажешься крайним?

– Смотрите, как бы вам не оказаться крайним!

– Та-а-ак… А ну-ка, выкладывай. Что за камушек ты прячешь за пазухой?

– Я видел, как вы тащили Гурову в гримваген!..»

После этих слов Тягачев задергался, словно в конвульсиях, с размаху грохнул кулаком по столу и посмотрел на Ульяну:

– Это неправда!

– Голос свой не узнали? – справился следователь и переключил диктофон на запись.

– Это была подстава! Вы не знаете Флеера! Он страшный человек!

– Не страшнее вас, – твердо проронила Ульяна и направилась к Тягачеву.

Он вдруг съежился и на глазах превратился в испуганного, оглушенного человека.

Ульяна взяла его за руку и приказала:

– Закатайте рукава!

Он огрызнулся:

– Не смей мне приказывать…

– Нам не составит труда получить разрешение на забор вашего биоматериала, –