Людмила Петрушевская - Нас украли. История преступлений Страница 4

Отец от нечего делать пил и бил маму, когда она ему не давала денег, а один раз он положил Юрку шестилетнего головой на тубаретку, держа в руке топор, и стал кричать, отрублю голову, если опять не дашь денег, все одно подыхать. Мать кричала, матом тебя прошу, отпусти его, ты за себя не отвечаешь.

Но он махал топором у пацана над головой и Юрку прижимал за плечи к тубаретке.

Мать заплакала и дала денег, Юрка потом орал во сне как зарезанный, когда его уложили спать.

Когда отец убежал, мама топор спрятала себе под матрас.

А когда отец обратно ввалился пьяный и заснул на тахте в кухне как есть, обоссанный, мать побудила Галину, и они скрутили отца простынями.

Он очнулся рано утром, начал орать и ругаться, развяжите.

А то всех вас с Галькой убью, и чтобы дали опохмелиться.

И тогда мать над ним встала с этим же топором и сказала: «Сейчас буду тебя казнить к высшей мере».

Он еще больше стал ругаться, бился прямо как рыба, но мать на него села, а потом сказала: «Казню тебя за Юрку и за Галю, сука, за то, что ты с ней вытворял», он все понял и начал кричать «я ничего с ней не делал, она сама жопой вертела, нарывалась» и «помогите» таким тонким голосом.

Юрка проснулся и в дверях кухни стоял, никто не заметил, мало ему было того приключения с топором, опять он топор увидел, только теперь в руке у матери.

А она Юрку заметила, велела Галине его увести подальше и потом послала ее за полотенцем, а отец все пищал, и тут мать накрыла отцу голову полотенцем, топор положила, взяла в руку валенок и ударила спеленутого отца по шее со всей силы.

Он сразу замолк, как подавился, а когда мать сняла с него полотенце, то оказалось, что он даже не дышит.

Размотали, мать вызвала скорую. Плакала. И Галина плакала.

Следы какие-то остались от скрученных простыней, но врач даже не стала смотреть его под одеялом, побрезговала, запах стоял блевотины и еще много от чего. Отец часто ходил под себя.

Но ничего маме не было, остановка сердца больного в состоянии алкогольного опьянения, а после вскрытия у него еще нашли цирроз печени в последней стадии.

Мать спросила, сколько бы он протянул, врачиха засомневалась, такие иногда и год живут и дольше.

Да ладно, мучений вам на голову, скажите спасибо.

Галина ведь матери не говорила, что над ней отец делал. Он повторял, убью мать, если скажешь. Ты мне не дочь, мать твоя б…

Галина была полная девочка, красивая. Часами не мог кончить, скотина.

А Галине надо было бежать в садик за Юрой к семи, мать приходила только в девять.

До сих пор Галина не выносила запаха курящего и пьющего мужчины, всего этого что из него прет.

Ничего у нее не получалось с мужем, не ее вина.

Дочку родила. Но муж пил пиво под выходной и курил, не скажешь ведь ему.

Дочь Анджелка была единственным счастьем и большой гордостью Галины, девка в шесть лет пошла тут в местную школу и сразу заболтала по-ихнему. Худая девочка, кудри черненькие, прямо как местная, и длинноногая, и уже сейчас видно, что будет красотка.

Муж Коля хороший как телок, и Галину любит. И каждую ночь трудится, пыхтит. А толку-то.

Галина, однако, опасалась всего на свете и Анджелку с ним не оставляла.

Но она начала замечать, что девка стесняется, когда мать за ней приходит в школу и не может сказать ни бэ ни мэ.

И Анджелка ей как бы переводит, например, что завтра надо прийти пораньше, не как сегодня.

Тогда Галина сделала что: устроилась в подсобку местного супермаркета на утреннее время, с девяти до двенадцати.

Дома было не выучить язык, ни хозяин, ни Коля на монтегадском не говорили.

Причем хозяйка, сама как жердь, она-то все языки знала, но Галину терпеть не выносила, называла ее «Ты вообще Кустодиев» со смехом и кивала на книжную полку. Галина специально полезла туда, не поленилась, увидела книгу «Кустодиев».

Вся дрожа, стала рассматривать картинки. Да, там на одной было похоже.

Галина потом нарочно принесла полуторный диван в ванную и разделась, а сама пустила воду, как будто моет-скребет. И села без ничего. Да их и дома не было никого. Там вделанное зеркало хозяйка заказала во всю стену.

Не, Кустодиева тетя на картине была хуже Галины. Лицо у Галины лучше, рот лучше, и все красивее.

Та тетка старая, лет тридцати. У Галины все было крепкое, груди и живот, и талия тоньше.

Галина ведь недаром пахала в саду и в огороде, кланялась от души.

В резиновых перчатках и комбинезоне. По телевизору тут таких показывали. Типа они ездиют и пашут на маленьких таких комбайнах.

Галина отродясь не терпела работать на огороде и в саду, но мать заставляла, и правильно делала, тут это пригодилось и вообще было как зарядка.

На уроках физры в их школке она типа стеснялась, ребята из класса над ней ржали открыто, как она прыгает через планку. Корова, говорили.

И где они сейчас, парни из класса? Кто на зоне, кто спился, а эти типа кто бизнесмены, они ларьки держат подержанных запчастей, эти сейчас сами как бабы, пузатые и с сиськами.

Русские красавцы, Кустодиев.

Значит так, Галина встала тут на работу в супермаркет и сразу себя показала, кто есть ху, как говорит хозяин, Сергей Иванович.

Ящик с бутылками сама вынесла из фуры и в подсобку.

Они пока кару подгоняли, уже все. Смеялись, хлопали по плечу.

Кто её устроил туда, то это была одна женщина, Галина с ней познакомилась как раз в супермаркете, та загружала пакеты на полку, они рассыпались, баба заматерилась, Галина помогла.

Свой человек оказалась женщина, с Перми.

Они потом часто разговаривали. Делились опытом.

Землячка эта, Римма, как-то со смехом рассказала о своем прежнем хозяине, пожилом англичанине, который поехал в Москву, уже хотел жениться в свои шестьдесят лет, а услышал по телику, что в Москве одни красавицы, и там познакомился с девушкой Нелей, которая сама была с города Фрунзе и подрабатывала няней.

Как познакомился – Неля сама ей рассказывала: Джон был в гостях у тех людей, у которых Неля работала, и ее тоже позвали к столу, Неля же свой человек в доме и учит английский, она сидела и все слышала, что завтра он будет пить чай в отеле «Националь» в пять вечера, и если кто захочет составить ему компанию, то милости просим.

Хозяин тут же перевел это жене, но жена сказала, что у нее дела.

И вечером в пять часов эта Неля, взявши с собой девочку, с которой должна была в это время сидеть и делать уроки, поехала в «Националь» и ворвалась с ребенком в ресторан, сказала, что им назначена встреча. Охранник пошел узнал, Джон сам выскочил, очень удивился, но пригласил. Видно, ему Неля уже запала в душу.

Правда, она потом узнала, что его уже познакомили. Уже в Москве его окучивало одно семейство кавказской национальности, у них была дочь двадцати шести лет, не очень красивая, но хотя бы не усатая, как говорили Нелины хозяева. Они их и познакомили как бы в шутку.

Ну и вот, Неля точно рассчитала, что если девушка с ребенком, то ее пустят в «Националь», не проститутка. И она пропила с этим мистером Джоном чай целых два часа, девочке Джон заказал мороженое, которое ей не давали, тем более зимой, и к семи часам родители девочки уже с ума сошли, трезвонили Неле, а она не отвечала.

Ну и, как она хотела, Джон заинтересовался, уехал в Монтегаско и прислал этой Неле приглашение, она просила на полгода, но он прислал на четыре месяца. С того места, где она сидела с ребенком, Нелю, конечно, сразу уволили.

Ну и она быстро оформила визу и поехала. И стала жить у нас, у нашего Джона, а я ведь до шести.

А ночью потом она вызвала тут полицию, что он ее сексуально преследует. Заставляет до утра танцевать перед ним в одних колготках.

И со всеми она подарками выехала из дома с полицией, он ей даже шубу купил, это в марте, когда тут уже абрикосы цветут.

И где-то Неля эта жила еще три с лишним месяца, но не в Монтегаско.

Римма ее больше уже не встречала.

Тут полиция приезжает сразу. Не то что у нас дома, не дождешься, ездят только на убийство, сказала эта Римма.

Галина уж это знала. Сколько раз мать вызывала, не дождались. Отвечали: все на убийстве.

С языком Галина худо-бедно справилась, через полгода сама стала все понимать и что надо сказать, говорила.

И ее сделали сразу не грузчицей, а докладывать товар на полки, как ту землячку с Перми.

Галина ведь все время, когда отца уже не было, а Юрка вырос и убегал с пацанами, торчала у матери в отделе.

Ну и Галина нахваталась тут от продавцов таких слов и выражений, которых Анджела и знать не могла в своей школке.

И они ей рассказали, откуда хозяин берет товары в отдел овощи-фрукты и в молочный. Да и в мясной.

И это тоже пригодилось, теперь она вместе с мужем Колей закупала продукты не в супермаркете за бешеные деньги, она уже знала про дешевые фермерские хозяйства и отоваривались они с Колей там, ездили по округе, а чеки и фирменные пакеты – их в супермаркете лопатой греби.

Да хозяин и не проверял поштучно, смотрел только где итог и оплачивал чеки.