Анжела Марсонс - Исчезнувшие Страница 4

Женщина явно прибегла к косметической хирургии – ничего серьезного, но достаточно для того, чтобы сильно изменить лицо. Ким решила, что переделке подвергся нос хозяйки – Карен всегда ненавидела его, и он действительно этого заслуживал.

– Слава богу, Ким… Спасибо, что приехала. Спасибо тебе.

Стоун позволила ей сжать свою руку на целых три секунды, прежде чем забрала ее назад.

Рядом с Карен появилась еще одна женщина. Ужас в ее глазах постепенно сменился надеждой.

– Ким, это Элизабет, мама Эми, – представила женщину Карен, делая шаг в сторону.

Стоун кивнула женщине, глаза которой были окружены черными кругами от размазанной туши. Ее золотисто-каштановые волосы были подстрижены в гладкий боб[10]. Она была тяжелее Карен на несколько фунтов[11] и одета в свободные брюки кремового цвета и вишневый джемпер.

– А ты, значит, мама Чарли? – уточнила Ким, и Карен с готовностью кивнула.

– Вы уже нашли их? – выдохнула Элизабет.

Ким покачала головой и заставила женщин вернуться на кухню.

– Я здесь, чтобы собрать первичную информацию для…

– И ты не примешь участия в расследовании?

– Нет. В настоящее время, Карен, они формируют следственную бригаду. А я приехала, только чтобы зафиксировать первичную информацию.

Карен хотела было начать спор, но Ким подняла руку и ободряюще улыбнулась.

– Могу заверить вас, что с вами будут работать самые лучшие офицеры, у которых гораздо больше опыта в раскрытии подобных дел. Чем быстрее вы сообщите мне все детали, тем быстрее я смогу передать их по команде, и ваши дети смогут целыми и невредимыми вернуться домой.

Элизабет согласно кивнула, но глаза Карен сделались узкими, как щелки. Ким сразу же вспомнила этот взгляд. И проигнорировала его так же, как делала всегда, когда они были еще подростками.

– Вы получили СМС-сообщения? – задала она вопрос.

Обе женщины протянули ей свои мобильные телефоны. Ким решила начать с телефона Карен. В нем стандартным черным шрифтом было написано:

Торопиться не надо. Сегодня Шарлотты дома не будет. И это не розыгрыш. Ваша дочь у меня.

Ким вернула телефон и взяла трубку Элизабет.

Сегодня Эми дома не будет. И это не розыгрыш. Ваша дочь у меня.

– О’кей. Расскажите мне подробно, как все произошло, – попросила Стоун, возвращая телефон.

Женщины устроились около барной стойки для завтраков. Карен глотнула кофе и начала:

– Я высадила их около Центра досуга сегодня утром…

– Во сколько?

– В десять пятнадцать утра. Занятия начинаются в десять тридцать и заканчиваются в двенадцать пятнадцать. В половине первого я всегда на месте, чтобы забрать их.

Ким видела, как она борется с эмоциями и пытается не разрыдаться. Элизабет дотронулась до руки Карен и заставила ее продолжать.

– Я вовремя вышла из дома, чтобы успеть забрать девочек, – Карен сглотнула. – Они всегда ждали меня возле стойки администратора. Но тут моя машина отказалась заводиться, а потом пришло это сообщение.

– В доме есть камеры наружного наблюдения? – поинтересовалась Ким. Приходилось исходить из того, что машину сломали намеренно, а сделать это можно было только проникнув на участок.

– А зачем они нам? – Карен отрицательно покачала головой.

– Не трогай больше машину, – распорядилась Стоун. – Возможно, экспертам удастся что-нибудь раскопать. – Возможно, но совсем необязательно. – Похитители были хорошо знакомы с вашим расписанием.

– Их что, было несколько? – подняла голову Элизабет.

– Я так думаю, – кивнула Ким. – Девочкам по девять лет. С такими нелегко справиться. А драку между одним взрослым и двумя детьми было бы невозможно скрыть – слишком много шума.

Элизабет издала чуть слышный всхлип, но здесь Стоун ничего не могла поделать. Слезами горю не поможешь. Если б такое было возможно, то Ким с удовольствием пролила бы парочку слезинок.

– А кто-нибудь из вас не замечал в последние дни что-нибудь странное? Какие-то назойливые лица или машины? Или, может быть, ощущение, что за вами наблюдают?

Обе женщины отрицательно покачали головами.

– А девочки вам ни о чем таком не рассказывали? Может быть, к ним приставали какие-то незнакомцы?

– Нет, – хором ответили женщины.

– А что с отцами девочек?

– Возвращаются с поля для гольфа. Нам удалось связаться с ними как раз перед твоим приездом.

Это рассказало Ким о многом. Обе семьи были полными, и вопросы об опекунстве отпадали сами собой. Кроме того, Ким поняла, что обе семьи очень близки.

– Ответьте, только честно: вы ни с кем больше не связывались? С друзьями или родственниками?

Обе отрицательно замотали головами.

– Офицер полиции, к которому мы обратились, запретил нам делать это, – добавила Карен, – до тех пор, пока с нами не свяжутся.

Хороший совет, и дали его только потому, что в похищении не было никакого сомнения. Девочки не потерялись. Их именно похитили.

– Что же нам делать, инспектор? – спросила Элизабет.

Ким знала, что их естественные инстинкты требуют начать что-то делать – двигаться, искать, действовать. Девочки пропали всего около полутора часов назад. Очень скоро женщинам станет гораздо хуже.

– Ничего. – Она покачала головой. – Сейчас мы понимаем, что похищение было спланировано, и спланировано людьми, которые знают, что делают. Они выяснили график ваших рутинных ежедневных передвижений и внимательно за вами наблюдали. Девочек могли увести от входа в Центр досуга тремя способами: с помощью человека, которого они хорошо знали; с помощью человека, которого они рассматривали как заслуживающего доверия; и, наконец, с помощью каких-то обещаний.

– Обещаний? – переспросила Карен.

– Девочки слишком взрослые, чтобы их можно было приманить конфетами, – кивнула Ким. – Так что скорее всего это мог быть котенок или щенок.

– О боже, – с трудом выдохнула Элизабет. – Эми уже много месяцев клянчит у меня котенка.

– Немного детей смогли бы устоять перед таким соблазном, – предположила Ким. – Именно поэтому это работает… – Она глубоко вздохнула. – Послушайте: для средств массовой информации вводится режим абсолютного молчания во всем, что касается этого происшествия.

Ким решила не объяснять причину этого. Чем меньше они будут знать о предыдущем случае – тем лучше.

– Никаких массированных поисков не будет. В этом нет никакого смысла, – продолжила она. – Такие люди в облавы не попадаются. Преступление было спланировано, и они уже вышли на контакт с вами. Девочки не сидят где-то под кустиком в ожидании, пока их найдут.

– Но что им нужно? – спросила Карен.

– Уверена, что они скоро об этом сообщат. А до этого момента вам надо хранить молчание. Даже члены семьи ничего не должны знать о случившемся. И никаких исключений. Если пресса об этом узнает, это здорово повлияет на ход расследования. Сотни людей, которые рыщут по округе, ваших девочек не вернут.

Ким видела их колебания и знала, что скоро это будет проблемой уже совсем другого человека, но в данный конкретный момент ей необходимо было уговорить их хранить молчание. Хотя бы до тех пор, пока она не вернется на базу и дело не передадут кому-то другому.

– Это ваше естественное желание, чтобы все принимали участие в поисках, так же как вы сами с удовольствием бы бросились в поле, но до добра это не доведет. – Ким встала. – Скоро здесь появится руководитель следственной группы. А вы пока займитесь составлением списков людей, которых должны будете предупредить о том, что ваши дочери – или вы сами – будут отсутствовать в течение нескольких ближайших дней.

– Но я хочу… – Карен выглядела ошеломленной. – Разве ты не…

– Здесь нужен человек, который имеет больше опыта в расследованиях похищения людей, – покачала головой Ким.

– Но я хочу…

Как по мановению волшебной палочки, из соседней комнаты донесся плач младенца. Элизабет встала, отодвинув стул. Стоун тоже встала и направилась к входной двери.

– Умоляю, Ким… – Карен схватила ее за руку.

– Карен, я не могу вести данное расследование. У меня нет соответствующего опыта. Мне очень жаль, но я могу пообещать, что назначенный офицер сделает все, что в его силах…

– Это все потому, что тогда, раньше, ты меня ненавидела?

Эти слова потрясли Ким. В них была доля правды, но она ни за что не позволила бы возобладать этим чувствам в то время, когда жизнь двух девочек подвергалась риску.

Стоун почувствовала, как внутри у нее растет разочарование из-за того, что она не может помочь отчаявшейся женщине, но ее начальники были с ней предельно откровенны.

– Но почему, Карен? Почему именно я?

– А ты помнишь, как нас поместили в семью Прайсов, – с полуулыбкой произнесла Карен, – а подошвы кроссовок Мэнди превратились в одну сплошную дырку? Тогда ты еще попросила у Дианы новую пару, а она тебе отказала?