Джеймс Чейз - Никогда не знаешь, что ждать от женщины Страница 4

Мое внимание было направлено на бутылки, но я кивнул, чтобы казаться любезным. Мистер Паркер ответил мне тем же. Он изучал меня, и недовольная гримаса яснее ясного показывала, что он не очень удовлетворен моим видом.

— Ах, да, тот самый детектив! — сказал он с усмешкой и перевел взгляд на свои ногти, как это делают женщины, когда посылают вас подальше. Я устроился в кресле, не отводя от него взгляда. Это был высокий худой мужчина с волосами цвета меди, прилизанными назад. Длинное, узкое лицо, блеклые синие глаза и нежный подбородок, больше подходящий женщине. Морщины под глазами и несколько дряблая кожа на подбородке свидетельствовали, что ему уже перевалило за сорок. Те, кто предпочитает изнеженный тип мужчины, нашли бы его элегантным. На нем были полотняный костюм жемчужного цвета, бледно-зеленая рубашка, бутылочного цвета галстук и туфли того же цвета. Белая гвоздика украшала его бутоньерку. В толстых губах красовалась сигара с золотым ободком.

Герман расположился в кресле у камина. Он совершенно игнорировал мое присутствие, словно я ему вдруг надоел.

— Да, не хотите ли выпить? — спохватился он и перевел взгляд на Паркера. — Как ты думаешь, стоит ему выпить?

— Пусть наливает сам, — резко ответил Паркер. — У меня нет привычки кому-либо прислуживать.

— Как и у меня, — парировал я.

— Вы не были бы здесь, если бы вам не заплатили, а это делает вас слугой.

— В этом есть резон, — я подошел к столу и обслужил себя таким количеством виски, в котором запросто можно было утопить лошадь. — Так где же парень, которому велели вымыть руки?

— Было бы лучше, если бы вы молчали, когда вас не спрашивают! — взорвался Паркер, и лицо его исказилось от гнева.

— Не горячись, Доминик, — хриплый резкий голос оказал действие, и Паркер немного успокоился. Наступило молчание.

Я взял стакан, отсалютовал Герману и единым махом вылил его содержимое в рот. Виски было того же качества, что и бриллиант.

— Он сделает это? — внезапно спросил Паркер, не отрывая взгляд от своих ногтей.

— Завтра вечером, — ответил Герман. — Введи его в курс дела, Доминик, я же пойду немного сосну. — Потом он обратился ко мне, направив в мою сторону толстый, как банан, палец: — Мистер Паркер объяснит вам, что нужно делать. Спокойной ночи.

Я пожелал ему того же. Подойдя к двери, он повернулся и посмотрел на меня еще раз.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вы поладили с мистером Паркером. Я ему доверяю. Он объяснит все, что нужно, и каждое его слово равносильно приказу от меня.

— О'кей, — пожал плечами я.

Мы слушали грузные шаги Германа, поднимающегося по лестнице. С его уходом комната сразу стала более просторной.

— Что же, — сказал я, — мое доверие тоже куплено.

— Мы не собираемся шутить, мистер Джексон, — Паркер выпрямился в кресле, сжав кулаки. — Вам заплатили за вашу работу, и заплатили хорошо. Я не нуждаюсь в вашей наглости, ясно?

— Пока я получил всего две сотни, — ответил я, с улыбкой глядя на него. — Если я чем-то вас не устраиваю, можете отправить меня обратно. Задаток возместит потерянное мной время. Выбирайте.

В дверь постучали, и это несколько разрядило обстановку. Он крикнул «войдите» злобным голосом, но все же спрятал в карман руки, сжатые в кулаки. Вошел водитель, держа в руках блюдо. Он был одет в белую куртку, несколько великоватую для него. На блюде лежали сэндвичи, явно сделанные наспех. Теперь, когда на нем не было фуражки, я узнал его. Несколько раз я его видел в порту. Это был человек маленького роста, смуглый и черноволосый, мрачного вида, с бегающими глазами. Он был таким же новичком в своей работе, как я. Войдя, он бросил на меня быстрый взгляд, и на лице его мелькнуло удивление.

— Что это должно означать? — спросил Паркер, указав на блюдо. Голос его был сухим, как стук бревна.

— Мистер Герман приказал принести сэндвичи, сэр.

Паркер встал и исследовал сэндвичи с видом крайнего отвращения.

— Кто станет есть это дерьмо, дубина! — рявкнул он. — Кто так режет хлеб! Для сэндвичей нужны тонкие ломти! — Удар снизу швырнул содержимое подноса прямо в лицо бедняги. Хлеб и цыплята полетели на пол, крошки застряли в волосах. Парень остался неподвижным, только побелел как полотно. — Убирайся и принеси другие! — Отвернувшись, Паркер подошел к французскому окну, отдернул штору и уставился в темноту. Он не повернулся, пока не ушел водитель.

— Мы не хотим есть, старина, — крикнул я ему вслед. — Так что можешь не возвращаться.

— Вы могли бы и не отдавать приказаний моим слугам, — прошипел он дрожащим от ярости голосом.

— Если вы будете вести себя, как старая истеричка, то мне лучше пойти спать. Особенно, если вам нечего сказать. Не мог бы ты держать себя в руках, приятель.

Паркер резко обернулся. Гнев обезобразил его лицо.

— Я предупреждал Германа, что с вами придется трудно, — выпалил он, пытаясь удержать себя в руках. — Предупреждал, что лучше оставить вас в покое. Мелкий негодяй вашего сорта никому не может принести пользы.

Я послал ему улыбку.

— Меня наняли сделать дело, и я его сделаю. Но я не оскорбляю ни вас, ни толстяка. Если вы нуждаетесь в моих услугах, то валяйте, рассказывайте. Иначе я уйду.

Паркер пожал плечами и, к моему удивлению, вдруг успокоился.

— Хорошо, Джексон, — произнес он. — Не будем ссориться.

Подойдя к столу, Паркер выдвинул один из ящиков и достал сложенный пополам лист голубой бумаги.

— Это план дома Бретта, — пояснил он. — Изучайте.

Я налил себе еще виски, бесцеремонно взял толстую сигару, лежащую на столе, развернул план и принялся изучать его. Наклонясь надо мной, Паркер указал вход и место расположения сейфа.

— Учтите, два садовника охраняют сад. Это бывшие полицейские, и у них отменная реакция. В доме искусная система сигнализации, но заблокированы только окна. Я устроил так, что вы сможете пройти черным ходом. — Палец его уперся в план. — Пройдете по коридору, подниметесь по лестнице и окажетесь возле кабинета Бретта. Сейф стоит в том месте, где сделана красная пометка.

— Одну минутку! — резко оборвал я его. — Герман ни словом не обмолвился ни о сторожах, ни о сигнализации. Как же это малышка Рукс умудрилась открыть сейф, не включив сигнала тревоги? Или сигнализация тоже спала?

Он ответил без колебаний, словно всю жизнь ждал этого вопроса:

— Убирая кинжал в сейф, Бретт забыл включить сигнализацию.

— Вы думаете, сигнализация все еще отключена?

— Возможно, но не следует слишком на это рассчитывать.

— А охрана? Как мне избавиться от них?

— Они находятся в другом конце сада.

Все это мне не очень улыбалось. Садовники, которые на самом деле полицейские. Здесь можно было запросто влипнуть.

— У меня имеется ключ от черного хода, — небрежно заметил он. — Так что вам ничего не придется делать.

— Вот как? Вы здорово работаете!

Он промолчал. Я взглянул на огонь в камине.

— Что произойдет, если мне не удастся пройти незамеченным и меня схватят?

— Наш выбор не пал бы на вас, если бы мы рассматривали такую возможность, — сказал он, улыбаясь.

— Это не ответ на мой вопрос!

Он пожал плечами.

— Придется сказать правду.

— Историю о малышке, которая разгуливала по ночам?

— Разумеется.

— Заставить Редферна поверить в эту фантастическую историю — это было бы забавно.

— Если вы будете осторожны, вам не придется этим заниматься.

— Будем надеяться, не придется, — я допил виски и поставил бокал на стол. — Я изучу план в постели. Что еще?

— У вас имеется оружие?

— Разумеется.

— Завтра ночью вам лучше не иметь его с собой.

Наши взгляды встретились.

— Хорошо.

— Тогда все. Завтра утром мы поедем осматривать владения Бретта. Это очень важно.

— Меня удивляет ваша девица. Может быть, лучше голой спящей женщине вновь проделать это дело. По словам Германа, если ее что-то беспокоит, она сможет пройти даже по полям шляпы.

— Вы снова дерзите.

— Нет, — я вновь наполнил свой бокал. — Ужин я закончу в постели.

Он опять держался холодно и отчужденно.

— Мы не одобряем людей, склонных к спиртному.

— Я не нуждаюсь в одобрениях. Где я могу поспать?

Сдерживая злость, Паркер направился к двери. Мы двинулись по узкому коридору. Из него мы попали в комнату, пахнущую плесенью. Но, кроме как за спертый воздух, спальню не в чем было упрекнуть.

— Спокойной ночи, Джексон, — сказал он и ушел.

Я отпил глоток виски и подошел к окну. Открыв его, я выглянул наружу. Лунный свет с трудом пробивался сквозь листву, но я все же различил плоский широкий выступ, тянущийся вдоль дома. Я не придумал ничего лучшего, как выбраться из окна и стать на него. Под собой я различил маленькую лужайку. Бассейн, заросший кувшинками, чьи листья казались серебряными в свете луны, привлек мое внимание. Я дошел до конца выступа. Бассейн был окружен невысоким парапетом. На нем кто-то сидел. Мне показалось, что это женщина, но за дальностью расстояния я не был в этом уверен. Виден был красный кончик сигареты, и если бы не это, неподвижную фигуру можно было бы принять за статую. Некоторое время я наблюдал за ней, но она оставалась неподвижной. Ничего не оставалось, как вернуться обратно.