Галина Куликова - Рождество по-русски Страница 4

— Кстати, мы тут для того, чтобы возрождать русские рождественские традиции, — напомнила та. — Кто знает, что раньше ели на Рождество?

— Свиней, — немедленно откликнулся неслышно возникший в проеме двери повар, которого, как выяснилось по ходу дела, звали Демьяном. — Гусей ели или индюшек, рябчиков, а также уток и баранину. Еще щи, поросенка с кашей…

— Короче, мели все подряд, — хмыкнул Арсеньев. — А сегодня, между прочим, сочельник. До первой звезды на стол не накрывают. А как звезда взойдет — можно только кашу есть.

— Точно! — оживился Гриша Волчков. — Кутью. Раньше ее ставили под образа, на сено, в дар Христу. Потом в церкви звонили ко всенощной…

— Да вы что?! — Демьян отступил на два шага, словно горничная, чей господин заявил, что ее интересное положение его не касается. — Я же жарил, варил, пек…

— Ладно-ладно, — успокоил его движением руки Артем Холодный. — Мы, в конце концов, приехали возрождать традиции, а не слепо им следовать. Вот возродим, и тогда уж, на следующий год…

— Следующий год может оказаться для тебя не слишком удачным, — желчно заметила Жанна, смерив певца надменным взором.

Кажется, всякий из присутствующих вызывал у нее негативные эмоции и желание хоть как-нибудь его да ужалить. Поразительно, но ей все сходило с рук.

— Что же, мы два дня подряд будем возрождать традиции исключительно за столом? — на всякий случай уточнил Арсеньев, обращаясь непосредственно к повару.

— Сегодня у меня курица в экзотическом соусе, — зачастил тот. — А завтра прирежем Робина-Бобина…

— Кого?!

— Мы привезли с собой поросенка, он бегает где-то здесь. Вы его не встречали? Наверное, лопает очистки на кухне.

— Отъедается напоследок, — пробормотал Грызунов. — Бедная скотинка…

Бедную скотинку первой довелось увидеть Светлане. Вернее, даже не увидеть, а осязать. Когда возрождатели традиций вернулись в столовую и курица в экзотическом соусе была наконец подана, что-то мокрое и живое потрогало Светлану за коленку. Она подавила крик, отдернула ногу и посмотрела на сидевшего слева Арсеньева, который то и дело подкладывал ей салатики. Заметив выражение ее лица, он наклонился поближе и тихо, по-свойски так, сказал:

— Да ладно вам смущаться! Мне повезло сыграть в нескольких хороших фильмах, вот и все. В остальном я такой же мужчина, как все прочие. — Не удержался и добавил: — При желании можете проверить.

И тут Светлана заметила пятачок, который высунулся из-под скатерти.

— Свинья! — радостно воскликнула она, сообразив, что видит самую любопытную часть Робина-Бобина.

— Ну, прям так уж и свинья, — игриво возразил Арсеньев.

— Поросенок, — поправилась Светлана.

— Поросенок — совсем другое дело. Звучит даже ласково. Я бы сказал — многообещающе.

«Она флиртует со мной! — удивился Арсеньев. И сам себе наказал: — Олег, будь осторожен. Будь чертовски осторожен».

Между тем обреченный на съедение Робин-Бобин тихо хрюкнул и пал на Светланины ноги. Вероятно, от нее исходили какие-то положительные в свинском понимании флюиды, или же просто на ковре валялось много крошек.

— Слушайте меня! — возвестила тем временем Жанна Ольшанская. — Давайте все вместе подумаем, как оживить эфир.

— Жанночка, у них наверняка есть сценарий, — скучным голосом заметил Артем Холодный, ковыряя вилкой квашеную капусту.

— Да плевать на сценарий, — немедленно решила та. — Мы можем тут такое закатить… Выкладывайте, что вы знаете про русское Рождество.

— Накануне праздника шесть недель постились, — сообщил Гриша Волчков, засовывая в рот жареное крылышко. — А после Рождества пускались в загул. Кормили всех подряд до отвала — родных, друзей и случайно зашедших путников.

— Боже мой, ну хватит про еду! Меня уже тошнит от вашей желудочной романтики.

Белокурая Ася тихо хихикнула. Робин-Бобин под столом издал утробное урчание. Светлана взяла кусочек хлеба и незаметно бросила под скатерть. Туша шевельнулась и освободила ее ноги. Потом громко хрюкнула.

— Вы что-то сказали? — спросил Жуков, наклонившись к Светлане.

— Н-ничего, — выдавила она. — Впрочем, я сказала, что вы забыли про Святки. На Святки можно погадать.

— Ну конечно! — хлопнула ладонью по столу Жанна. — Как это я не сообразила? Святки! Там и переодевались черт знает во что, и плясали, и спектакли показывали. И гадали на всем, на чем попало. Ох, погадать было бы классно…

Шофер дядя Петя, который незаметно для себя оказался в роли хозяина дома, подал голос со своего места:

— А у нас тут книжка про гадания есть. — Он торопливо поднялся и метнулся в кухню, крикнув на ходу: — Витька! Где книжка?

А уже через минуту вернулся с симпатичным томиком и протянул его Жанне Ольшанской, молчаливо признавая ее главной.

— «Святочные гадания», — вслух прочитала она. — Отличная находка! Ну-ка, посмотрим, что тут есть… О-о! То, что нужно. Невероятная пропасть способов. Так-так… Гадать нужно вечером, а еще лучше — ночью.

— Замечательно, — буркнул Грызунов. — Вот поужинаем — и начнем.

— Ты что, проголодался? — с подозрением спросил Арсеньев, который сидел, подперев голову рукой. — Я даже думать не могу о сегодняшней курице. А уж о завтрашнем поросенке и подавно.

Вышеупомянутый господин, надо заметить, до сих пор так и не показался никому на глаза. Светлана чем-то страшно ему понравилась, и он устроился возле ее стула, словно преданная собака. Она не удержалась и потрогала его правой ногой, попытавшись определить скотские габариты. Поросенок оказался не слишком большим и в ответ на поглаживание издал протяжный упоительный хрип.

— Вижу, вам очень понравился сегодняшний обед, — мгновенно обернулся к ней Жуков.

— О, да! — ответила она. — До поросячьего визга.

— Ну, слушайте же! — прикрикнула на них Жанна. — Так. Что тут у нас? Читаю по списку. Гадание по кольцу. Гадание на скорлупе грецких орехов. Гадание на расческе. Гадание по теням. Гадание на зеркалах. Гадание на луковицах.

— Как это? — заинтересовался Гриша Волчков.

— Девушки сажают в землю луковицы. Чья первой даст росток, та девушка первой выйдет замуж.

— Да, жаль, что я не девушка.

— Гадание на иглах, на нитках, на еловых ветках, гадание на рябине. Гадание на куриных костях…

— О! — воскликнул Грызунов. — Это как раз то, что нам нужно. Костей после обеда осталось видимо-невидимо!

— И как гадают на костях? — с подозрением спросил Арсеньев.

— «Косточки нужно собрать в холщовую тряпочку, — зачитала Жанна. — Ночью вынести на улицу и закопать в снег. Загадать желание и произнести заклинание: «Кости-косточки, скажите, быть моему желанию в исполнении или нет?» Если утром костей на месте не окажется, желание не исполнится».

— Какое-то собачье гадание, — с отвращением сказал Артем Холодный. — А нет там чего-нибудь простого и ясного? Гадания на картах, например?

— Не знаю, есть ли в этом доме карты, — засомневалась Жанна.

— Есть! — обрадовал благородное собрание дядя Петя. — Щас принесу.

— И прихватите пепельницу, смерть как курить хочется.

— А как, как гадать на картах? — заинтересовалась Ася и поелозила на массивном стуле.

Без своей огромной куртки она выглядела субтильной, словно девочка-циркачка, которая умеет проделывать со своим телом умопомрачительные вещи. Обрюзгший Артем Холодный на протяжении всего обеда поглядывал на нее с гораздо большим аппетитом, чем на пресловутую курицу.

Дядя Петя принес несколько одинаковых пепельниц, карты и с раболепным поклоном положил колоду перед Жанной.

— Что это за карты такие странные? — удивился Арсеньев и, протянув руку, придвинул их к себе. — Боюсь, не получится никакого гадания. Жанна, можешь бросить свои изыскания. Это карты Таро, предсказывающие судьбу. У них совсем другие картинки, на них по книжке не погадаешь.

— Жаль, — сказала Жанна и попросила: — Тогда предскажи мне судьбу, Олег. Вытащи из колоды что-нибудь эдакое.

— Ну, Жанна, я не гадалка, — отказался было тот.

— Да ладно тебе, вытащи, — обрадовался новому развлечению Гриша Волчков.

Арсеньев неохотно достал из середины колоды карту и перевернул ее лицом вверх.

— Вот тебе чудовище на счастье.

— Да это смерть с косой! — воскликнул Гриша. — Как-то она некстати выскочила.

— У кого есть сигареты? — спросила Жанна и призывно пощелкала зажигалкой. Огонек несколько раз вспыхнул и погас. Кажется, предсказание не произвело на нее особого впечатления. Она все всегда планировала сама, а столь важное событие, как смерть, не было записано в ее ежедневнике. — Олег, у тебя есть?

— Я бросил, — коротко ответил тот.

— Ужасно некстати. Так у кого?

— Я тоже пытаюсь бросить, поэтому взял половину нормы и уже все выкурил, — признался Жуков.