Чингиз Абдуллаев - Приличный человек Страница 4

– Вы были вдвоем?

– Да. Он заказывал еду в ресторане недалеко от его дома.

– Где он жил?

– Не очень близко. На Профсоюзной улице. Рядом с площадью Академика Келдыша.

– Вы считаете это далеким местом от центра?

– Раньше он жил на проспекте Академика Сахарова в новом доме. Раньше... до развода. До разрыва.

– Он развелся с женой?

– Нет. Формально они муж и жена, но фактически они уже два месяца как жили отдельно. Она съехала с дачи, на которой они жили, и вернулась в их квартиру. А он, как порядочный и приличный человек, не стал претендовать на эту квартиру, решив, что будет правильно, если он переедет в их старую квартиру. Раньше они жили на Профсоюзной, потом переехали в новый дом. Как раз за полгода до рождения Леночки. Это его дочь.

– С этого момента давайте подробнее. Сколько лет было вашему двоюродному брату?

– Сорок семь. Они поженились, когда ему было только тридцать девять.

– А его супруге?

– Почти тридцать. У обоих это был второй брак. Вы знаете, я все время чувствовал, что она не совсем искренне относится к Коле. Всегда была в каком-то напряжении, когда появлялись родственники мужа. Как-то непонятно себя вела, нервничала, дергалась. У нее ведь был неудачный брак с первым мужем. Тот был чиновником из налогового ведомства. Крупным чиновником, кажется, начальником управления. Но начал злоупотреблять спиртным, позволял себе заводить интриги на стороне, в общем, вел себя непотребно. И они развелись, когда ей было только двадцать пять. Он был старше ее на четырнадцать лет. Наверно, это какой-то непонятный комплекс, ведь Николай тоже был старше нее на девять лет. Сначала у них долго не было детей, и только через три года родилась Леночка. Вы бы видели, как тогда радовался Николай, как он гордился своей дочерью. Ведь от первого брака у него детей не было.

– А где его первая жена?

– Уже давно замужем. Они поженились, когда обоим было по девятнадцать. А через четыре года развелись. Так, наверное, бывает. Молодые, глупые, вместе учились. Такая несознательная юношеская любовь. Она сейчас замужем. Ей тоже сорок семь лет, и у нее двое взрослых сыновей. По-моему, даже есть внуки. Светлана Лебеденко, по мужу она, кажется, Новикова, но я могу что-то напутать.

– У супруги вашего брата были дети от первого брака?

– Да. У нее есть сын. Ему уже шестнадцать, он заканчивает школу. Говорят, что он достаточно сложный подросток. Но я с ним почти не знаком, он большую часть времени проводил у своей бабушки, матери Ларисы.

– Она была на похоронах?

– Конечно, была. И очень сильно плакала. Вы бы видели, как она переживала, даже почернела от горя. Не поймешь этих женщин. Сама взяла дочку и ушла из дома, а потом так убивалась на похоронах. Ничего не понятно. Но формально она теперь наследница всего имущества моего брата. Она и их дочь. Так мне сказал адвокат.

– Причину их разрыва вы знаете?

– Понятия не имею. Николай ничего не говорил, а я ничего не спрашивал. Разве можно о таком спрашивать! Мужику и без того тяжело, чего ему душу разворачивать своими вопросами?

– Вы кого-то конкретно подозреваете?

– Нет, – испугался Дмитрий, – нет, конечно. Иначе я бы сразу этого убийцу сдал прокуратуре. Я никого не подозреваю. Не думаю, что у Николая могли быть враги. Он был очень хорошим человеком. Это мог быть какой-нибудь отморозок.

– А как на работе? У них ведь были неприятности в компании, где он работал.

– Откуда вы знаете?

– Он сам мне об этом сказал.

– Да, были. Кто мог подумать, что начнется этот кризис. Они взяли большие ссуды, и их нужно было возвращать. Взяли в долларах. Тогда выгодно было брать в долларах, очень выгодно, ведь рубль дорожал с каждым днем и уже стоил почти двадцать три рубля. Получалось, что брал десять тысяч долларов, а возвращал с процентами девять с половиной. Кто мог подумать, что начнется такой кризис, снова произойдет девальвация и рубль рухнет почти на пятьдесят процентов.

– Вы работали с ним?

– Нет. Я снабженец в другой фирме. Занимаюсь поставками мясопродуктов в супермаркеты. У нас тоже свои проблемы. И очень большие.

– Кто еще из близких родственников был у вашего двоюродного брата?

– Моя сестра. Она живет в Санкт-Петербурге. Еще два наших двоюродных брата, дети сестры наших отцов. Они живут в Белоруссии. Там живет и наша тетка с мужем. Вот, пожалуй, и все. Из близких родственников только мы.

– Вы видели его завещание?

– Нет. Но говорят, что оно хранится у ноатариуса. Бедный Коля все предусмотрел. Он вообще был очень предусмотрительным человеком. Это у него с детства. Он все время выигрывал олимпиады по математике, умел хорошо считать.

– Какое имущество у него осталось? Квартира на проспекте Сахарова, квартира на Профсоюзной. Что еще?

– Небольшая дача. Он построил ее три года назад. Двухэтажный домик на берегу речки. Ничего особенного. Может потянуть тысяч на сто пятьдесят, двести, не больше.

– И все? Акций других компаний у него не было?

– Насколько я знаю, не было. Для него смыслом существования была их компания «Ростан». А когда там начались неприятности, он очень переживал. Даже ездил в Австрию, в Германию, пытался найти там кредиторов, но каждый раз возвращался ни с чем.

– А счета в банках?

– Не думаю, что у него оставались большие деньги. Они вместе с генеральным директором «Ростана» пытались спасти свою компанию, отдавая туда все, что имели. Я просто отдаю должное его мужеству, – взволнованно произнес Дмитрий Сутеев, – он уже понимал, что обречен.

– Если он знал, что неизлечимо болен, то неудивительно, что он решил все предусмотреть. Значит, его первый брак был бездетным и там не могло остаться наследников, способных претендовать на его имущество.

– Никаких. У него единственный наследник – его дочь, которой сейчас пять лет.

– Не совсем. Адвокат вам правильно все объяснил. Согласно российскому законодательству, супруга вашего мужа может претендовать на половину его имущества и денег, нажитых в период совместной жизни. А остальная половина делится между наследниками. Между ней и его дочерью.

– Получается, что она возьмет все деньги Коли? – разозлился Дмитрий Романович. – Это несправедливо.

– Как раз очень справедливо. Формально она его супруга, ведь развода не было. Вернее, его вдова. По любой логике половина имущества должна отходить супругу или супруге, а остальная половина делится между наследниками первой очереди. Это дети и родители.

– А его братья и сестры?

– Двоюродные братья и сестры наследники четвертой степени, – пояснил Дронго, – если нет специального завещания, оговаривающего ваши права, как с наследованием дома в Нижнем Новгороде. Наследники второй очереди – это внуки, дедушки, бабушки. Третья очередь за дядями и тетями. И только потом двоюродные братья и сестры. А жены и мужья идут вне категории. Им в любом случае должна отходить половина имущества и наследство из второй половины.

– Несправедливо, – вздохнул Сутеев.

– А мне кажется, наоборот. Очень справедливо и логично. Ведь супруги совместно наживают имущество, значит, его нужно сначала поделить пополам и уже потом из оставшейся половины выдавать наследство супругу. А если нет несовершеннолетних детей и родителей, то вообще все имущество отходит супруге.

– Теперь буду знать, – кивнул Сутеев, – моим детям уже за восемнадцать. Значит, в случае моей смерти все останется моей жене. И только ей одной?

– Если вы не оставите завещания, то только ей одной. Сколько лет вашим детям?

– Сыну двадцать три, а дочери двадцать. Они оба еще учатся.

– Они уже совершеннолетние. Значит, главный наследник ваша супруга. Как и вы главный наследник своей супруги.

– Но это нечестно, – нахмурился Сутеев, – мой брат всю жизнь работал, пахал как проклятый. И деньги зарабатывал большие, новую квартиру купил, дачу построил, две машины приобрел. А Лариса все время дома сидела. Но деньги, значит, нужно делить пополам?

– В вас говорит глупый мужской шовинизм. А разве женский труд дома не менее важен, чем мужское пребывание на работе? Разве они мало работают дома? И это не должно засчитываться как их совместное проживание, ведь жена должна заботиться о доме, детях, своем муже, а это тоже нелегкий труд.

– Бросьте меня убеждать. У Ларисы была няня, кухарка, горничная, домработница, водитель. И все на деньги моего брата. Тоже мне работа. Она не вылезала из салонов красоты и фитнес-центров. Если вы ее увидите, то все сразу поймете. Она думала только о своей фигуре и макияже, – зло произнес Сутеев, – а когда она действительно была нужна моему двоюродному брату, то бросила его.

– Тем не менее закон будет на ее стороне, если ваш брат не оставил специального завещания. Но даже в этом случае он мог распоряжаться только половиной своего имущества и денег. Вторая половина гарантированно отходит к его вдвое. Таков закон.

– Тогда получается, что больше всех она и была заинтересована в его убийстве, – мрачно сказал Сутеев. – Иначе он мог бы с ней развестись и найти себе другую жену, более покладистую и с меньшими амбициями.