Анна Данилова - Издержки богемной жизни Страница 4

Оля чуть позже перезвонила ему и сказала: она чувствует себя неловко за то, что оставила его одного, просит простить ее, говорила что-то еще, но он, уже не вполне трезвый и находившийся в состоянии какой-то странной, блаженной истомы, понял главное: она ждет его у себя дома, родители будут рады его приходу, они все, Барсовы, любят его.

Он приехал к Барсовым поздно, сам не ожидал, что дорога займет так много времени. Ему искренне обрадовались, он читал это на их лицах и был счастлив тому, что в этом доме его рады видеть в любое время дня и ночи. Оля смотрела на него так, словно хотела сказать: молчи, ничего не говори! Он понял это и прикрыл глаза: мол, хорошо, я сделаю так, как ты хочешь. И тогда он почувствовал, что они заодно, что они – заговорщики.

4

Варю он нашел в ужасном состоянии. Мало того, что она была явно с похмелья, так еще и перепугана насмерть. Они разговаривали в ее спальне. Варвара Арнаутова, в черном бархатном халатике, наброшенном на голубую пижаму, сидела в глубоком кресле, поджав ноги и, глотая слезы, рассказывала Павлу о том, что произошло накануне, то есть вчера вечером, в Лялином переулке у входа в ресторан «Золотая бабочка».

– Слушай, никак не могу припомнить, чтобы там был ресторан, – говорил Павел, глядя в распахнутое окно, где за шторами шумела листва огромного тополя. Все было зеленым, теплым, сонным и почему-то отчаянно невеселым.

– Там дом… Жилой. Подъезд обыкновенный. На самом деле, не все знают об этом заведении. Это небольшой ресторан, но ужасно уютный, там внутри очень красиво, старинные картины по стенам, бархатные диваны, занавески из каких-то немыслимых тканей, да и кормят очень даже ничего. Правда, это дорогой ресторан. Мне его показала Лида. – И Варвара заскулила, в очередной раз вспомнив, что ее некогда лучшей подруги уже нет в живых. – Как подумаю, что ее нет, что она мертвая… в морге… на столе, так просто выть хочется! А тут еще меня обвиняют в убийстве! Якобы я убила Лиду из ревности. Еще неизвестно, кто кого должен был ревновать! Да и вообще, ей разбили голову – вроде бы ударили о стену… Ну почему мне приписали такое ужасное убийство?!

– Но ты же в каком-то сериале такую мерзавку играла, всем козни чинила, палила из пистолета направо и налево, яд сыпала почем зря, оплеухи раздавала… Думаю, актерская профессия – одна из самых опасных. Вы как бы примериваете на себя чужие преступления, страсти, судьбы, наконец. Но я отвлекся. Давай начнем с самого начала! Итак. Вчера вы с Лидией Извольской были в ресторане «Золотая бабочка». Вдвоем? Или с Ратмановым?

– Паша, все-то ты знаешь! И про Ратманова тоже. – Она усмехнулась и холеной рукой с розовыми блестящими коготками взяла с прикроватного столика тоненькую пачку дамских легких сигарет. Чиркнула золоченой зажигалкой. Закурила.

– Варя, да об этом вся Москва знает! Возьми любой журнал. Я не говорю уже о газетах…

– Нет. Ратманова там не было. Он вообще куда-то уехал, этот чертов Ратманов. Но мы были не вдвоем. Там же, в ресторане, познакомились с двумя молодыми людьми весьма приличного вида. Только знать бы еще, что у этих молокососов на душе. Драпанули, как увидели этого…

– Так. Стой, не торопись! Ты мне скажи лучше, как вы вообще попали в ресторан, да еще вдвоем, когда все знают, в каких вы с ней отношениях?

– Понимаешь, утром были съемки в павильоне, и вечером мы с Лидой… Хотя, нет, не так. Еще до ссоры с ней мы любили там бывать по вечерам… Но сначала она ходила туда с Андреем Ратмановым, и только потом, чтобы показать мне новый ресторан, они пригласили туда и меня, и мы несколько вечеров провели там втроем. Ратманов – шикарный мужик, ничего не скажешь, я не могла от него глаз оторвать, но он был с Лидой, у них вроде бы было все серьезно. А потом он однажды вечером приехал ко мне домой. Даже не поднялся, а просто позвонил, сказал, что ждет меня внизу. Я не могла отказаться, ну просто не могла! Поступила подло по отношению к Лиде. Но он же сам приехал!..

– И что потом? – кисло спросил Павел, очень хорошо представив себе, как дальше развивались события.

– Сам понимаешь! Она не могла не узнать. Да и вообще, ты же знаешь, что вся наша жизнь с недавнего времени – на виду.

Они познакомились, когда молодой и перспективной актрисе Варваре Арнаутовой показалось, что в желтой прессе стали часто появляться статьи, грубо нарушавшие закон о вмешательстве средств массовой информации в частную жизнь. В статьях говорилось о беременности Вари, о ее многочисленных любовниках и о скандалах, связанных с ее фотографиями, размещенными в популярных мужских журналах. Этого грязного бумажного материала оказалось так много, что нервы Вари не выдержали и она, по рекомендации своих знакомых, обратилась за помощью к адвокату Павлу Смирнову. Павел выиграл два процесса, в результате чего известные печатные издания выплатили Варе довольно приличные суммы в качестве возмещения морального вреда, после чего СМИ на время оставили ее в покое. В знак благодарности своему адвокату Варвара, помимо уплаты гонорара, подарила ему дорогой серебряный портсигар и малахитовую пепельницу, а также пообещала ему, что будет рекомендовать его всем своим знакомым. Но главное для Павла заключалось в искренней признательности своей клиентки, в ее желании чувствовать за спиной такого умного и надежного человека, как он, Смирнов, и в знании того, что у нее есть профессиональный защитник, благодаря которому жить ей теперь станет куда спокойнее. Так, во всяком случае, она сказала ему в их последнюю встречу на какой-то актерской вечеринке, куда Варя пригласила Павла, чтобы познакомить его с некоторыми своими знакомыми и ввести в круг своих известных и состоятельных друзей. Могла ли она предположить, что они встретятся спустя месяц, да еще и при таких роковых обстоятельствах: убили ее лучшую подругу, тоже молодую и известную актрису, и в убийстве обвиняют Варю.

– Варя, мы остановились на том, что я спросил тебя: кому принадлежала инициатива поехать вечером в ресторан?

– Положим, ты не так спросил, ну да ладно. Ратманов стал моим любовником! – произнесла она с трагической ноткой в голосе. – И если бы он был в Москве, то в ресторан мы бы пошли с ним, вдвоем. Хотя, возможно, Лидка бы за нами и увязалась. Но вчера вышло еще хуже. Она не знала, где Андрей. Услышав, что я собираюсь в «Золотую бабочку», сказала, что поедет со мной, думала, что и Андрей там тоже будет. Она сказала это так, что я поняла – она точно поедет, ей очень хочется крем-брюле. Дело в том, что в этом ресторане готовят отличное крем-брюле, с вишнями. Ужасно калорийная вещь, но Лида его просто обожала. Но дело-то, конечно, не в этом. Я чувствовала, что из нее начинается истерика, она просто-напросто хочет надраться и устроить нам с Ратмановым сцену у фонтана.

– Варвара, возьми себя в руки! Я ничего не понимаю.

– Ну что же здесь непонятного? Она сама напросилась со мной, мы на машине помощника режиссера поехали в центр, вышли и направились в Лялин переулок. Я понимала, что она хочет со мной поговорить, выяснить, так сказать, отношения. Это и правильно, ведь мы же снимаемся в одном фильме и должны как-то ладить, иначе провалится весь проект. Режиссер и так уже на нас косо поглядывает, думаешь, ему еще не донесли о наших отношениях?

– Хорошо. Итак, вы вместе пришли в Лялин переулок. Вот скажи: разве тебе было мало скандалов? Зная о том, что твою подругу переполняют чувства и она хочет выяснить отношения, даже не ведая будет там ваш Ратманов или нет, ты тем не менее, позволила ей пойти с тобой? Причем она понятия не имела, где Ратманов, следовательно, весь скандал должен был быть адресован именно тебе одной!

– Да, она действительно не знала, где он. Он уехал неожиданно, по делам… в Питер, – рассеянно проговорила Варвара.

– Хорошо, начнем с другой стороны. Откуда взялись те двое, с которыми вы потом вышли из ресторана?

– Они постоянно там ошиваются. Сынки богатых родителей, кажется, студенты. Их в «Золотой бабочке» все знают. Короче, мы с Лидой пришли, сели за наш столик, к нам тут же подсели эти двое. Красивые мальчики, что с них взять? Заказали шампанское. Лида, наконец, спросила, где Андрей. Ну, я и сказала ей, что он в Питере. Что его в Москве нет и она напрасно притащилась сюда в надежде его увидеть и высказать ему в лицо что-то такое, о чем она постоянно твердила. Она была вся на взводе.

– Кто-нибудь может подтвердить, что она нервничала, была не в себе?

– Да, конечно! Все, кто работает там, знают нас отлично, да и журналы читают, все сплетни им известны, они же этим и живут! Они и журналюгам звонят, папарацци, за денежки сообщают, кто сидит в «Бабочке».

– Что было потом?

– Мы сделали заказ. Мальчики сидели рядом, что-то блеяли о высокой любви. Надо сказать, Лидка пользовалась у них большим успехом. Они сидели с ней чуть ли не в обнимку. Мне-то все было до фонаря, я Ратманова ждала.

– Он обещал прилететь прямо из Питера?