Евгения Грановская - Вечная загадка Лили Брик Страница 4

1

от и еще один год пролетел. Да так незаметно, что аж жутко делалось. Двадцать девятый день рождения. Двадцать девятый! Это же практически тридцать! Не успеешь оглянуться, и тридцать один стукнет – а это почти сорок. А там уже и старость подкрадется – одинокая, безотрадная, страшная, голая и морщинистая, как куриная нога. И никто не подаст тебе ни бокал «Порто», ни вазочку с оливками. Будешь лежать в постели, кутаясь в плед, тупо смотреть на входную дверь, которая не открывалась уже неделю, и думать: «Никому я не нужна. Никому…»

Может, хоть ребенка родить?

Марго отпила глоток «Порто» и скосила глаза на зеркало. Ей вдруг стало до слез себя жалко. Что это за жизнь такая проклятая… Скоро тридцать, а ни мужа, ни детей, ни загородного дома, одна только убитая двушка в Жулебино да старая «Мазда».

И ведь никто даже не поздравит. Телефон молчит со вчерашнего вечера. Не подруги, а свиньи. Да, кстати, а что такое с телефоном?

Марго протянула руку к сумочке, достала телефон. Ну, так и есть – тринадцать неотвеченных вызовов! Сигнал почему-то поставлен беззвучный. Кто его поставил? Поди знай.

«Наверно, я это сделала подсознательно, чтобы не слышать дурацких поздравлений, – решила Марго, снимая блокировку звука. – Тоже мне праздник – двадцать девять лет. Самое время в гроб ложиться да рогожкой прикрываться, а не праздновать».

Не успела Марго додумать до конца эту горькую мысль, как телефон запел соловьем, а экранчик дисплея, розово замерцав, сообщил: «Турук».

«Вот еще этот старый дурак, – с неудовольствием подумала Марго. – Опять будет претензии высказывать. Послать его к черту, и дело с концом». Однако не послала. Вместо этого покорно нажала на кнопку связи и приложила телефон к уху.

– Алло.

– Марго? – раздался из трубки картавый голос редактора Турука. – Марго, это вы?

– Вы ошиблись, это Мерилин Монро.

– Ага, а я уже подумал, что набрал не тот номер. У меня справочник в телефоне накрылся. Марго, что у нас со статьей в воскресный номер?

– Все отлично.

– То есть она готова?

– Нет.

– Как же так, Марго? Вы же обещали.

– Мне сегодня двадцать девять, – грустно сказала Марго.

– А мне пятьдесят, и что с того?

– Да, но мне двадцать девять.

Турук помолчал, потом ответил:

– Если вовремя сдадите статью, у вас появится шанс дожить до тридцати.

– Турук, я ведь вас никогда не подводила.

– Вы всегда балансируете на грани, Марго. И я начинаю уставать от вашей необязательности.

– А я не навязываюсь. Не хотите – как хотите. Прощайте.

– Подождите! Постойте, Марго! Не кладите трубку! Что за дурацкая привычка доводить все до крайности?

– Вы же сами только что сказали, что устали от меня.

– Я сказал, что «начинаю уставать». Но я согласен еще немного потерпеть. На мою беду, вы слишком хорошо пишете. Читатели вас любят, а я не могу спорить с читателями. Но и моему терпению может прийти конец. В пятницу, Марго. В пятницу статья должна быть в редакции. Иначе…

– Иначе что?

– Иначе я очень сильно расстроюсь. А у меня слабое сердце. Вы ведь не хотите стать виновницей моей смерти, Марго?

– Почему бы и нет?

– Я знал, что вы так ответите. Жду вас в пятницу с материалом. Да, и с днем рождения! Помните: двадцать девять – это еще не конец.

Марго усмехнулась.

– Я знаю. Это начало конца.

– Вы удивительно точно умеете формулировать. Всего доброго!

Турук отключил связь. Марго вздохнула и убрала телефон в сумку.

Итак, пятница. А сегодня у нас что? Вторник. В запасе еще три дня. Нужно срочно ехать в Ленинку, тем более что и книги уже заказаны.

Но Марго лишь достала из пачки еще одну сигарету и лениво вставила ее в рот. Куда спешить в двадцать девять лет? Надо наслаждаться каждым мгновением.

Пока журналистка прикуривала, бармен включил телевизор, и говорящая голова на экране меланхолично забубнила:

В 1890 году будущий император России Николай отплыл на крейсере «Память Азова» в кругосветное путешествие. Поговаривали, что Александр III отправил сына в «кругосветку» вовсе не в образовательных целях, а единственно затем, чтобы в двухгодичных странствиях цесаревич позабыл о своем увлечении балериной Матильдой Кшесинской. Сопровождать цесаревича был приставлен известный востоковед князь Ухтомский…

«И все-таки Турук идиот, – думала Марго, пуская дым и равнодушно косясь на экран телевизора. – Если б не мои тексты, его газетка давно бы загнулась. Набрал двадцатилетних девочек… Безмозглых выпускниц «урюпинского» университета… Они ему понапишут. Такого профессионала, как я, он больше нигде не найдет. Это я еще такая лояльная. Кто-нибудь другой на моем месте давно бы уже плюнул. Прямо в его толстую физиономию!»

Марго вздохнула. Телевизор продолжал бубнить.

…В Греции к цесаревичу Николаю присоединился его кузен, греческий принц Георгий, человек жизнерадостный, спортивный и легкомысленный. Стараниями Георгия «образовательное» путешествие Николая превратилось в увеселительную поездку. Вместе кузены посетили Египет и Индию, где не только любовались достопримечательностями, но и отдали дань местной кухне и публичным домам.

В японском городе Отсу с высокородными путешественниками произошел неприятный инцидент. Цесаревич Николай и принц Георгий, возвращаясь с ужина, устроенного местным губернатором, заехали в синтоистский храм. Молодые люди были под хмельком и ради развлечения стали стучать тростями по священным колокольчикам, приведя прихожан в настоящий шок. Вид перепуганных японцев лишь развеселил кузенов.

А когда царственные особы продолжили путь, случилось несчастье. Не успели гости отъехать от храма, как к коляске Николая подскочил японский полицейский и ударом сабли рассек на его голове котелок.

Второй удар поставил бы точку в жизни цесаревича, но принц Георгий пришел ему на помощь. Он отклонил удар сабли бамбуковой тростью, которую купил на импровизированной ярмарке у губернатора. Тут подоспели и рикши. Они скрутили сумасшедшего полицейского, за что позже получили от российской казны премию по 2500 долларов каждый. Цесаревичу Николаю наложили на пострадавшую голову два шва, и путешествие по Японии продолжилось.

Полицейского Цуду Сандзе посадили в тюрьму. Кругосветное путешествие Николая, таким образом, было прервано, и цесаревич сухим путем через всю Сибирь возвратился в столицу России. Вот так простая бамбуковая трость спасла жизнь наследнику российского престола…

«Бедный Сандзе, – подумала Марго. – Не смог, что ли, ударить посильнее? И как таких слабаков в полицию берут?»

Она воткнула окурок в пепельницу. Бармен зевнул, взял пульт и переключил канал.

…Молодой лидер коммунистов Иван Старков, о котором еще полгода назад мало кто знал, заявил, что выставит свою кандидатуру на будущих президентских выборах. Народ пошел за ним. Пошел, когда узнал, что Иван Старков – правнук великого вождя…

Телефон снова забился в конвульсиях. Награждая Турука всеми мыслимыми и немыслимыми эпитетами, Марго полезла за трубкой в сумочку. Как ни странно, звонил вовсе не Турук.

– Ленская, привет! – услышала Марго голос одного из своих многочисленных «агентов-осведомителей».

– А, Гарик. Ты…

– Слушай и не перебивай! – Голос у Гарика был взволнованный, как у всякого мелочного жадины в предвкушении более-менее крупного куша. – Ты ведь готовишь статью о выставке Родченко в Доме фотографии?

– Готовлю.

– Отлично! – Гарик прямо захлебывался от восторга. – Так вот, Марго, у меня в руках милицейская сводка. Полчаса назад следственная бригада выехала на улицу «дяди Гиляя». Там нашли труп Рудольфа Павловича Шихтера!

– Рудольфа Ших… – Марго открыла рот. – Но ведь это же…

– Известный коллекционер старинных фотографий! – выпалил Гарик. И самодовольно добавил: – Видишь, золотце, я тоже смотрю телеканал «Культура». Как тебе такая новость?

Марго сглотнула слюну.

– Не знаешь, кто выехал на убийство? – спросила она.

– Майор Синицын собственной персоной. Повезло, да? – Осведомитель захихикал.

– Слушай, Гарик, спасибо тебе огромное. С меня…

– Знаю, знаю. Но ты еще за прошлое дело не заплатила. Если и на этот раз меня кинешь, кредит закроется. Усекла?

– Не волнуйся, заплачу.

– Надеюсь. Кстати, если нет денег, я готов взять натурой. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

– Знаю.

– И что ты думаешь?

– Перебьешься.

Гарик расхохотался, и Марго отключила связь. По ее чистому, загорелому лбу забегали морщинки. Убит коллекционер старинных фотографий Рудольф Шихтер! И это в преддверии выставки, которая грозит стать главным культурным событием года. Сенсация! Как здорово все совпало.

Тут Марго одернула себя. Человек погиб, а ты радуешься. Разве так можно? Тем не менее настроение резко поползло вверх. Нужно срочно ехать, пока майор Синицын на месте. Потом в квартиру ни под каким соусом не проберешься.