Фредерик Дар - Серенада для Грейс Страница 4

Я смотрю на Ролле-младшего, и он смотрит на меня. В его глазах напряженная задумчивость.

Директор снова подходит и выкрикивает заклятие, похожее на позывные Би-би-си.

Эммануэль слушает его, не шелохнувшись. Затем отрицательно качает головой, и его глаза вновь устремляются на меня.

Я больше так не выдержу. Ноги сами несут меня к виселице. Я сжимаю плечи Эммануэля и целую его по-братски в обе щеки.

- Ты мужественный, - шепчу я ему, - ты настоящий человек, Ролле. Я им скажу, что ты ушел как настоящий победитель...

Мои слова подбадривают его...

И вдруг я не вижу больше его лица. Палач надернул на его голову черный колпак.

Мерзкое ощущение: быть лицом к лицу с черным мешком и веревкой вокруг шеи.

- Не падай духом! - говорю я. И тут я вижу движение губ под черной материей.

- Я невиновен, - произносит глухой голос.

Брандон, стоящий позади меня, делает мне знак отойти назад.

Люк открывается, черная молния проскакивает вниз, и передо мной остается лишь слегка покачивающаяся натянутая веревка.

Мне кажется, что все это приснилось...

Я стою как вкопанный. Потрясение огромно...

- Пошли, господин кюре, - говорит Брандон.

Я повинуюсь.

И снова мрачная процессия идет по коридорам. Звуки шагов гулко отдаются у меня в голове...

Я иду с таким ощущением, будто меня ведут на убой, как скотину...

- Кажется, эта казнь на вас сильно подействовала, - говорит мой английский коллега.

- Да уж, весьма, - бормочу я. - Вы слышали, что он сказал, после того как ему надели мешок на голову?

- Нет.

- Что он невиновен! Брандон тихо качает головой.

- Они все так говорят в этот момент. Будто надеются, что это последнее отрицание даст им отсрочку...

Выйдя из тюрьмы, я чувствую себя немного получше.

- Господин кюре, - обращается ко мне Брандон, - мне кажется, что вам необходимо немного выпить, чтобы прийти в себя.

- С удовольствием...

Он открывает дверцу своей квадратной машины и помогает мне сесть, после чего устраивается за рулем.

- Пабы закрыты в это время... Поедемте лучше в мой клуб.

Он управляет машиной в тумане, как рыба в водяном потоке. Клянусь, чтобы рулить в такой пелене, нужно иметь по компасу в каждом глазу!

Через десять минут он паркуется у внушительного здания и приглашает меня следовать за ним. Мы входим в огромный холл, украшенный зелеными растениями, и идем по монументальной лестнице.

Клуб на втором этаже.

В эти поздние часы в клубе почти никого нет. Только четыре старика играют в карты за одним столом и два официанта в униформе сдерживаются, чтобы не зевать.

Брандон опускается в глубокое кресло. Я сажусь напротив.

- Виски? - спрашивает он. Я молча киваю.

- Два двойных, - говорит он подошедшему официанту.

Хотя он сказал это по-английски, я, к своему удивлению, понял. Есть слова, которые без лишних объяснений понятны на всех языках.

- Ну так, господин комиссар, - говорит Брандон, - что вы вынесли из вашей поездки?

Глава 3

Где пойдет речь о человеке, который видел человека, который видел человека, который видел автомобиль.

Я беру стакан виски, который принес мне засыпающий, но корректный официант, и осушаю его залпом.

Брандон пьет свою порцию медленно, смакуя. Наконец я смотрю на него и прыскаю от смеха.

- Вы меня узнали? Он мельком улыбается.

- Нет, - говорит он. - Просто шеф французской полиции просил меня провести священника к приговоренному Ролле, но, увидев вас, я тут же подумал, что для священника у вас слишком широкие плечи и совсем не церковные манеры. И я не ошибся. Я знаю, что в секретной французской полиции есть комиссар Сан-Антонио, который работает на сверхсложных расследованиях... Я знаю также, что этот комиссар не дурак выпить и не лезет в карман за словом, как вы говорите во Франции...

Он поднимает свой стакан.

- Ваше здоровье, господин комиссар. Я верчу в руках пустую посудину.

- Брандон, можно это повторить?

Мой коллега щелкает пальцами. На зов приходит бармен, и через минуту я держу в руках дозу большого формата.

- Ваш приезд, - спрашивает Брандон, - прояснил что-нибудь? Я на секунду задумываюсь.

- Нет, ничего. Просто у меня теперь есть сомнения...

- Сомнения?

- Да...

- Связанные с виновностью Ролле?

- Да...

Брандон никак не реагирует. Он неподвижно застыл в глубоком кресле с видом мужчины, чувствующего себя не в своей тарелке в приемной гинеколога, в кабинет которого пошла его залетевшая курочка.

- Буду откровенен с вами, комиссар, - наконец говорит он. - Я убежден, что Эммануэль Ролле виновен. Я много жил во Франции и открыл для себя некоторые, может быть даже чересчур строгие, стороны нашей британской юстиции. Этот человек, когда совершил акт насилия, был не в себе: он был пьян. Я сам занимался расследованием. Я допрашивал хозяина ресторанчика в Нортхемптоне, где Ролле выпивал со своей подружкой. Хозяин мне сказал, что они заказали две бутылки бургундского.

- Ну и что? - пожимаю я плечами. - Что в этом необычного для француза?

Он смотрит на меня и широко улыбается - первый раз его лицо приобретает по-настоящему человеческие черты.

- Чертов француз! Я смеюсь вместе с ним.

- Две бутылки на двоих, это как утренний кофе с молоком, я имею в виду по другую сторону Ла-Манша. Так что нет смысла заострять на этом внимание...

Он вновь становится серьезным.

- Пьяный или нет, но он тем не менее сбил велосипедиста...

- Велосипедист его опознал?

- Да.

- В каком он состоянии?

- Сейчас лучше: несколько сломанных ребер и рана на голове...

- Ролле был один?

- Да.

- А девушка, с которой он оттягивался в ресторане?

- С которой... что? - удивленно поднимает брови Брандон.

- Пил, кирял, жрал, шамал, квасил, что еще он мог делать?!

- Мы ее допрашивали. Это бывшая сокурсница Ролле. Марта Обюртен, лаборантка аптеки в Нортхемптоне...

- Его любовница?

- Возможно, хотя оба это отрицали.

- И она сказала, что Ролле был пьян, когда они вышли из ресторана?

- Во всяком случае, она поклялась перед судом.

Я снова опустошаю свой стакан под тяжелым взором бармена, который, похоже, первый раз видит перед собой священника, лакающего виски с такой быстротой.

- Расскажите мне об убитом, Брандон.

Он задумчиво расправляет плечи, садится поудобнее, словом, делает паузу, чтобы взвесить все "за" и "против", перед тем как открыть рот.

- Поставщик зелени Харрис ехал по дороге как раз в тот момент, когда произошел этот несчастный случай. Он погнался за Ролле. Его новенький фургон оказался намного быстрее старого кабриолета Ролле. Он обогнал Ролле и прижал его к насыпи на обочине... На всякий случай он взял из-под сиденья монтировку, чтобы иметь веский аргумент в возможной схватке с преступником. Но Харрис - тщедушный человечек в возрасте. Ролле навалился на него, вырвал монтировку и ударил со всей силы по голове... Во всяком случае, это версия, данная Ролле. Удар пришелся по затылку. Ролле, очевидно, совершил это в тот момент, когда жертва или наклонилась, или отвернулась...

- И свидетелей, конечно, никаких?

- Никаких, поскольку был уже поздний вечер и на дороге никого не было. В этом месте шоссе проходит через дубовую рощу...

Я киваю:

- Так, а дальше?

- Ролле утверждал, что нанес удар спереди. Чтобы объяснить рану на затылке, он заметил, что монтировка имеет искривленную форму...

Брандон смотрит на меня.

- Потом Ролле сел в свою машину и поехал в Лондон. Через три часа он пошел в центральный комиссариат и сдался...

- Вы проверяли, где он был между приездом в Лондон и приходом в полицию?

- Да... В кино...

- В кино?!

- Он утверждал, что был не в себе и ему хотелось посидеть одному в темноте, чтобы подумать. Он был в кинотеатре "Байрон", мы проверяли.

Я понимаю, что у меня вопросов больше нет.

- Хорошо, - говорю я, - спасибо. Я расстегиваю сутану и отдаю ее бармену. Он смотрит на нее с таким страхом, будто я протягиваю ему скальп его брата-близнеца.

- Я хотел бы оставить это у вас на хранение, - объясняю я.

Но тот знает французский не больше, чем Сан-Антонио - английский.

Брандон служит нам переводчиком.

- Что вы собираетесь делать? - спрашивает он меня.

- Пока не решил, - отвечаю я. - Немножко порыскать...

Он смотрит на меня, не зная, что сказать...

А я вспоминаю сдавленный голос из-под черного мешка на голове... Этот голос исходил как из могилы. Это был голос сильного человека, которому вдруг захотелось в самый последний миг перед смертью сказать всему миру, что он невиновен.

Да, Эммануэль Ролле был невиновен! Я могу поставить дюжину таблеток аспирина против случайно оказавшегося вакантным места президента республики, что он не убивал Харриса. В его камере с первого же взгляда я понял, что этот парень не преступник. Можете мне доверять: я узнаю невиновных, как маклер - нечистокровных скакунов.