Наталья Никольская - Фото на память Страница 4

Последняя реплика Вершининой была окрашена насмешливой иронией, но гость ничуть не смутился.

– Меня зовут Юрий Григорьевич…

– Фамилия ваша мне известна, – произнесла Вершинина.

– Тем лучше. – Сухо заметил он.

– Не могу взять в толк, зачем вы…

– Представился?

– Мы с вами ни о чем не договорились. Мои условия остаются прежними.

– Хорошо. Я согласен. – Как-то устало произнес он. – Но можете ли вы мне обещать, что информация, которую я намерен вам сообщить, не просочится…

– Могу, – смело ответила Вершинина. Она была по горло сыта лирическими отступлениями тарасовского мэра. Да, именно он, важно закинув ногу на ногу, сидел сейчас перед ней.

– Я попал в щекотливую ситуацию. Меня шантажируют. – Он на минуту замолчал, как бы собираясь с мыслями. – Несколько дней назад мне позвонила… одна девушка… и предложила за определенную сумму денег купить негативы.

– Вам так легко дозвониться?

– Она позвонила мне по прямому телефону, который я даю лишь в исключительных случаях.

– Это был именно такой случай?

– Все мы люди… – мэр замялся, – так или иначе, она мне дозвонилась.

– Что на негативах?

Юрий Григорьевич поморщился. Ему не нравилась напористость Вершининой. Он привык к другой манере общения с теми, кто непосредственно был или кого он заочно считал своими подчиненными.

– Об этом потом, – уклончиво сказал он. – Она предложила мне купить пленку за сто тысяч… долларов. Они этого стоят, можете мне поверить! – Юрий Григорьевич вздохнул, – Я договорился с ней о встрече. Но в назначенный срок она не явилась.

Он растерянно заморгал.

– Почему?

– Она погибла.

– Вы что же, сами должны были с ней встретиться?

– Нет, конечно. Я поручил это своему помощнику. Передал ему дипломат с деньгами…

– Так вы знаете эту девушку или нет?

– Когда она разговаривала со мной по телефону, ее голос показался мне знакомым… Я поручил своим людям добыть максимальное количество информации об одной моей знакомой, голос которой был как две капли похож на голос звонившей мне шантажистки… – Юрий Григорьевич замялся.

– И что же? – Валандра внимательно посмотрела на его вытянутую физиономию.

– Скорее всего, это Мария Беспалова.

– Что с ней случилось?

– Ее зарезали. – Он едва не поперхнулся, выдавив из себя эту реплику.

– Вы уверены, что именно эта девушка, я говорю о вашей знакомой, и была той шантажисткой, которая требовала с вас деньги?

– Да, это она.

Вершинина работала с людьми и старалась им доверять, но никогда не обольщалась насчет правдивости их высказываний, оценок и показаний. К тому же сидевший перед ней человек, по всей видимости, принадлежал к той категории людей, которые в силу обладания различного рода привилегиями привыкли считать себя и свои суждения непогрешимыми.

– И потом, я не верю в случайные совпадения. Мария погибла совсем недавно. – После минутной паузы выговорил Юрий Григорьевич.

– Вы полагаете, что ее смерть связана с… – хотела было предположить Валандра, но мэр перебил ее самым бесцеремонным образом:

– У нее были эти чертовы негативы. Ее убили из-за них!

– Значит, кто-то еще охотится за пленкой… – задумчиво проговорила Вершинина, вытягивая из лежащей на столе пачки «Кэмэла» сигарету.

– Вне всякого сомнения. – Отчеканил Юрий Григорьевич, перекладывая ногу.

– Кто кроме вас и вашей знакомой знал о существовании негативов?

– Понятия не имею! – всплеснул руками мэр.

– Мария, без сомнения, посвятила вас в то, что снято на пленку, так ведь?

– Естественно, – Юрий Григорьевич отвел глаза.

– Она сказала вам об этом по телефону?

– Да.

– И вы ей поверили?

– Не сразу, конечно. Я потребовал доказательств.

– И она вам их предоставила?

– Она прислала мне одну контрольку, этого оказалось достаточно.

– Прислала? Куда же?

– Ну, мы обговорили, как лучше это сделать… – растерялся мэр, – я дал ей адрес моей знакомой…

– Понятно. – Валандра невозмутимо выпустила в потолок сизое колечко дыма. – Так что же на этих негативах?

– Как вам сказать… Это довольно деликатный вопрос…

– Это я понимаю. Иначе зачем бы вам так срочно понадобилась эта пленка? – Не удержалась от усмешки Вершинина.

– Мне не до смеха! – одернул ее Юрий Григорьевич, меняясь в лице.

– Мне тоже, – твердо сказала она. Улыбка слетела с ее лица. Она брезгливо поджала губы. – Давайте начистоту! Пока я не узнаю, что на пленке, я ничем не смогу вам помочь.

Юрий Григоьевич явно не ожидал такой решительной отповеди.

– Вы могли бы разговаривать немного полюбезней… – обиделся он.

– Светские беседы и салонные развлечения, простите, – не мое хобби. В начале нашего разговора я сказала вам, что вы можете полностью довериться мне. Доверие клиентов – один из моих императивов. Никаких недомолвок и недоговоренностей! Вы сами должны понимать: чем больше информации – тем лучше. Я не из полиции нравов, и в мою компетенцию не входит моральная оценка поведения моих клиентов. Если меня интересует та или иная подробность, то лишь в качестве дополнительной возможности прояснить ситуацию.

– Звучит убедительно. – Юрий Григорьевич взмахнул своими подвижными бровями мима и наморщил лоб.

– Итак, Юрий Григорьевич, что на негативах?

– Вы – железная леди, Валентина Андреевна, – вымученно улыбнулся он.

– Приходится, – пожала она плечами, – здесь не институт благородных девиц, – Валандра улыбнулась уголками губ.

– Не знаю, как так получилось… Я был на одной закрытой вечеринке в компании определенного рода людей…

– Из криминальных структур? – прямо спросила Валентина Адреевна, гася сигарету в пепельнице и щурясь от поднимающегося дыма.

– Я этого не знал…

«Надо же, какой нежный народец нами руководит – прямо-таки в муках корчатся, а некоторых слов выговорить не могут, как ни стараются!»

– Значит, кто-то проник на эту вечеринку с целью сфотографировать вас в обществе «людей определенного рода», как вы выразились. Сфотографировать, чтобы иметь возможность оказывать на вас давление… – размышляла вслух Валандра. – Сама я не участвовала в подобных мероприятиях, но все-таки мне с трудом верится, что кто-то мог так изловчиться чтобы, не пользуясь благорасположением или опекой кого-нибудь из, так сказать, официально приглашенных, получить доступ на это сборище.

Валентина Андреевна с удовлетворением отметила про себя гримасу недовольства, появившуюся на лице мэра при слове «сборище», которое она употребила намеренно.

– Что вы хотите этим сказать? – Юрий Григорьевич сделал вид, что пропустил это слово мимо ушей.

«Вот и настало время для дипломатии», – иронично прокомментировала Валандра про себя его реакцию.

– Только то, что человек, сфотографировавший вас, выполнял работу для одного из гостей, а скорее всего для хозяина. Тот специально провел его на эту тусовку.

– Что?!

– А вам самому разве не приходило это в голову?

– Насколько мне известно, там не было нуждающихся…

– Юрий Григорьевич, шантажировать можно не только из-за денег. Вы занимаете высокий пост. Очевидно, у кого-то возникло желание путем шантажа чего-то от вас добиться. Может быть, припугнуть…

– Но как тогда негативы попали к девушке? – Юрий Григорьевич вопросительно воззрился на Вершинину.

– Скорее всего она их просто-напросто украла. И если укравшая и попытавшаяся шантажировать вас девушка и ваша знакомая, которую, как вы сказали, зарезали, – одно и то же лицо, то вероятней всего, что она пострадала именно из-за этой пленки.

– Наверное, вы правы. – Черные глазки мэра опять беспокойно забегали.

– Итак, вы хотите, чтобы я нашла для вас эти негативы?

– Именно.

– Кто там запечатлен вместе с вами?

– Шаров.

– И все?

– Этого достаточно, чтобы я потерял свое место.

– Кто такой этот Шаров?

– Официально он председатель совета директоров компании «Север-Юг».

– А неофициально?

– Я сам не знал этого до определенного момента.

– Не тяните резину, Юрий Григорьевич.

– В общем, он один из шести главных криминальных авторитетов в нашей губернии, наряду с Трофимовым, Шуруповым и так далее.

– И вы хотите сказать, что не знали этого? – недоверчиво посмотрела на него Вершинина.

– Ей Богу, то есть, честное слово, – скороговоркой выпалил мэр, – впрочем, какая теперь разница! – он уныло опустил голову.

– Действительно, – согласилась с ним Вершинина, – теперь это не имеет значения.

– Так где он познакомился с этой Марией Беспаловой? – Алискер отхлебнул чай.