Анатолий Селиванов - Гараж на пустыре Страница 4

А произошло вот что.

В один из дней, пребывая в унылом настроении, Дудин после работы не поехал домой (Ирина была на курсах иностранных языков, Танюшка — у бабушки), а заскочил к своему товарищу — Вадиму Антошину, с которым когда-то учился в юридическом институте.

Антошин занимал должность заместителя начальника отделения милиции в окраинном районе города. Увидев друга, он обрадовался, скоренько завершил неотложные дела и предложил зайти к нему в гости.

К автобусной остановке пошли проходным двором мимо дощатого забора и низеньких обветшалых домиков. Начинало смеркаться. Вдалеке, между домами, багрово пылало закатное небо, предвещавшее ветры и осеннюю стужу.

— Понимаешь, — делился своими заботами Дудин, — никаких следов. Куда она могла подеваться, ума не приложу!

Антошин открыл рот, словно желая что-то сказать, но промолчал. Тут в узкой каменной арке ворот им навстречу попался мордастый старикан. Одет он был в зелёную ковбойку, расстёгнутую на груди, довольно засаленный пиджак и мятые брюки. Приметив Антошина, старикан широко заулыбался, скаля прокуренные зубы.

— Вадим Михалыч, моё почтение!

— Все гуляешь, дедуля? — осуждающе спросил Антошин, замедляя шаг. — Когда угомонишься? Уж скоро семьдесят!

Старикан и ухом не повёл, только оскалился ещё больше.

— Ты, Михалыч, моих годков не трогай. Понял? Антошин, остановившись, поинтересовался.

— Нашлась твоя Томка?

— А как же! — Старикан просто сиял довольством. — Нет, ты послушай, Михалыч. Пришла, значит, голодная. Значит, на дачу на какую-то приехали, на острове. А у них катер сломался…

Антошин презрительно покривился.

— Э-эх! На дачу, на катере… Небось опять у какого-нибудь хахаля ночевала…

— Чево ж он её не покормил-то? — дед, казалось, был искренне изумлён столь низким уровнем сервиса.

— Не знаю, что и чего, только ещё раз тебе говорю: пропадёт девка. Когда её родители возвращаются?

— А кто их знает! — Артюхов заскорузлой ручищей поскрёб затылок. — Может, на будущий год.

— Ничего ты, Николай Тимофеевич не знаешь. В общем, я тебя предупредил… — Антошин повернулся к нему спиной. — Пошли, Андрюша.

Пройдя немного, Дудин, посмеиваясь, спросил:

— Чем это он тебя донимает?

— А ну его! — Вадим скорчил гримасу. — Понимаешь, Томка, внучка его, симпатичная девчонка. Родители на Крайнем Севере, оставили её вот на этого обормота. А он попивает. Бабка-то у него в прошлом году умерла. И Томка загуляла. На работе, куда ни устроится, больше двух-трёх месяцев не задерживается, домой ночевать не приходит. А дед этот, как её нет, так ко мне: ищите, мол! Последний раз в прошлый понедельник прибегал.

Дудин спросил чисто по инерции:

— Его заявление у вас по сводкам проходило?

— Да она на неделе по нескольку раз дома не ночует. Что ж, каждый раз учинять розыск? — вознегодовал Антошин. — Не дали мы ходу его заявлению.

Что-то неуловимое, вроде мгновенной жаркой дурноты, опахнуло Дудина. Он точно в землю врос.

— Ты эту девчонку видел? Как она выглядит?

— Томка? — удивился Антошин, тоже останавливаясь. — Обыкновенно. Среднего роста, светленькая, волосы распущены, лицо овальное, носик прямой, глазёнки голубенькие, нахальные, уши…

— Вадим!! — рявкнул Дудин так, что на них оглянулись прохожие. — Давай сюда этого деда!

Они бегом вернулись назад, проскочили под арку, завернули за угол, на улицу. Дед стоял у дверей продуктового магазина и целенаправленно шарил в карманах пиджака.

— Николай Тимофеевич, — сказал Дудин, ещё не веря в неслыханную удачу и с надеждой всматриваясь в его выцветшие, с красными прожилками глазки, — прошу вас, вспомните хорошенько, в какие дни на той педеле ваша внучка не ночевала дома?

Старикан придирчиво обозрел незатейливый костюмчик Дудина, покосился на хорошо подогнанную милицейскую форму и новенькие капитанские погоны его спутника, как бы соображая, кому отвечать?

— Какие дни? — переспросил он, собирая в складки и без того морщинистый лоб и шевеля губами, словно считая. — Значит, так… Ушла она в субботу… Нет, вру. В воскресенье. В то… позапрошлое.

— Позапрошлое воскресенье было двадцать третьего августа. Так? А когда она пришла?

— А пришла… Кажись, в ту же среду вечером.

— Это двадцать шестого? Вы точно помните? — наседал Дудин.

— Я же тебе говорю: в середу вечером. У меня память ещё дай бог! — Николай Тимофеевич скрюченным пальцем постучал себя по лбу.

— Голодная?

— Голодная, как кошка, — радостно согласился Артюхов. Ситуация явно его забавляла.

— А где она сейчас? — спросил Антошин. Волнение Дудина передалось и ему.

— Кто? — Дед беззастенчиво тянул резину, упиваясь тем, что накоротке беседует с представителями власти на виду у шастающих мимо в магазин и обратно его местных знакомцев.

— Да Тамара, внучка! — почти кричал Дудин. Дед стойко держал паузу, кивками отвечая на приветствия приятелей.

— Томка-то? Так она уехала. Дудин аж взвился.

— Куда уехала?! Когда?!

— Так через день и уехала. У ей же подруга в самолётной кассе служит.

— Тьфу ты, черт! — огорошенно сплюнул Дудин. — Куда конкретно, не сказала?

Артюхов в раздумье потеребил нос.

— Наутро звонила по телефону какому-то Гоге. Так и так, мол, хочу приехать. Куда, не сказала… А на кой хрен она ему нужна? Он кто? — обратился дед к Антошину, бесцеремонно ткнув пальцем в Дудина.

— Мегрэ местного значения, — серьёзно сказал: Вадим. — Кстати, не знаешь, как зовут эту подругу твоей Томки? В какой кассе она работает?

— А шут её знает. А зовут Лариса… как её… Зинченко.

Дудин взглянул на часы. «Успеем ли сегодня разыскать эту Зинченко?» Спросил торопливо:

— Николай Тимофеевич, Тамара имела при себе золочёный крестик на цепочке?

Дед недоверчиво воззрился на небо.

— А ты откуда знаешь? Во дела! Она энтот крестик, можно сказать, целый день искала. Бабка, жена моя, покойница, царствие ей небесное, подарила. Нашёлся, что ли, крестик?

Наутро Николай Тимофеевич Артюхов опознал предъявленный ему крестик, который был найден в машине Лаврикова, как принадлежащий его внучке Артюховой Тамаре Алексеевне, 1963 года рождения, в настоящее время нигде не работающей.

Из протокола допроса свидетельницы Зинченко Ларисы Матвеевны, 1955 года рождения.

«По существу дела могу показать следующее. В четверг 27 августа около 12 дня ко мне на работу пришла моя знакомая Артюхова Т. А. и сказала, что ей срочно нужен билет на самолёт на 28 августа до Адлера. На мой вопрос о причине поездки ответила, что летит отдыхать и что Гоги обещал её устроить в гостинице в Гагре. Знаю, что Гоги — это Георгий Ломидзе, который встречается с Тамарой. Слышала от Тамары, что Ломидзе живёт в Гагре, но адрес его мне неизвестен. Работает он, со слов Тамары, продавцом в универмаге».

Сразу же после допроса Зинченко в органы внутренних дел города Гагры был послан запрос в отношении Георгия Ломидзе и его связей с подозреваемой Артюховой Т. А. В ответе, полученном спустя полутора суток, указывалось, что Ломидзе Георгий Давидович, 1960 года рождения, действительно является жителем города Гагры и работает товароведом в продуктовом магазине. Факт знакомства с Артюховой Т. А. категорически отрицает. Однако он появлялся на городском пляже в обществе молодой женщины, схожей по описанию с Артюховой. Учитывая серьёзность обвинения, выдвинутого против Артюховой, за Ломидзе установлено оперативное наблюдение.

ТАМ, ГДЕ СОСНЫ У МОРЯ…

1

Дудин летел утренним рейсом в Адлер.

«Завершить бы это дело и махнуть в отпуск, — размышлял он, глядя через иллюминатор на простиравшуюся внизу белую пену пухлых ослепительно сияющих облаков. — Я же ещё не отгулял за прошлый год… Уехать куда-нибудь к морю и не терзаться, что из-за какой-то девчонки прерывается жизнь солидного человека, остаются вдовой его жена и сиротой его ребёнок».

Он достал из бокового кармана пиджака фотографию Артюховой, взятую у её деда, в который раз стал рассматривать юное и чистое лицо. «Непостижимо. Не верится».

Дудин вспомнил, как Поздняков, разглядывая эту фотографию, мрачно сказал: «И чего в жизни все так сложно? Милое дело в балете: вот тебе лебедь Белый, а вот лебедь Чёрный. Всё понятно. А тут! Нет, ты посмотри на её личико. Это ж без пяти минут ангел…» Поздняков во всём любил ясность и терпеть не мог головоломок.

А в данном случае как раз приходилось ломать голову. Сопоставляя факты, Дудин все больше склонялся к тому, что Артюхова ошиблась и приняла Мальцева за Лаврикова. Ошибка стоила Мальцеву жизни. Но дальше опять были сплошь «белые пятна». Знавшие Тамару в один голос утверждали, что она была взбалмошной и, вспылив, могла натворить глупостей. Но такое! Нет, говорила Зинченко, не может Тамара причинить зло. Если она и поехала с Лавриковым, то без всякой задней мысли, исключительно для… — она замялась, — ну, вы понимаете… для флирта.