Росс МакДональд - Человек из-под земли Страница 4

Я закрыл книжку и сунул ее в карман куртки.

4

Джин Броудхаст вошла в комнату следом за мной.

- Во всяком случае, Стенли с ней не спал.

- А где он спал?

- В кабинете.

Она проводила меня в маленькую комнатку неподалеку. Тут было несколько книжных полок, небольшой столик, топчан без постели и старенький стальной кабинетный сейф, стоящий в его изголовье, словно надгробный камень. Я повернулся к Джин.

- Ваш муж обычно спал тут?

- Вы задаете не тактичные вопросы...

- Привыкайте, миссис. Я так понимаю, что тут.

Она покраснела.

- Он вечерами разбирается со своей картотекой и не хочет мне мешать...

Я попробовал вытащить верхний ящик сейфа. Он был заперт.

- Что это за картотека?

- Дело отца.

- Картотека дела отца?

- Да. Стенли собирает все, что ему удается узнать об отце. Собственно, очень немногое, зато множество ложных следов. Он пишет письма, встречается с десятками людей. Не теряет надежды напасть на какой-нибудь след. Это его главное занятие в последние годы. Ну, по меньшей мере, я знаю, где он проводит вечера, - с иронией завершила она.

- Что за человек был этот его отец?

- Собственно, я этого не знаю. Смешно, но при всей этой горе корреспонденции, - она стукнула кулачком по сейфу, - Стенли практически о нем не говорит. Он иногда молчит очень подолгу. Ну, а его матушка еще дольше. Я знаю только, что он был пехотным капитаном где-то на Тихом океане, у Стенли есть его фотография в мундире. Симпатичный мужчина с чудесной улыбкой.

Я осмотрелся. На стенах, выложенных деревянными плитками, не было ничего, кроме календаря, свидетельствовавшего о том, что все еще стоит июнь.

- А где он держит фотографию отца?

- Носит с собой, запаянную в пластик, чтоб не испортилась.

- А от чего она могла бы испортиться?

- От показывания людям. У него еще есть фотографии отца за игрой в поло, в теннис, у мачты яхты.

- Должно быть его отец был очень богат.

- Достаточно. Во всяком случае, свекровь ни в чем не испытывает недостатка.

- И все-таки, свекор покинул и состояние, и ее ради другой женщины?

- Видимо, так.

- А кто была эта женщина?

- Я не знаю. Ни Стенли, ни его мать этой темы не касаются. Знаю только, что он сбежал с ней в Сан-Франциско. В июне мы со Стенли были там. Стенли целыми днями ходил по городу с фотографией, обошел весь центр города, пока не понял, что это бесполезно. Мне было с ним очень тяжело. Он вообще не хотел возвращаться домой, собирался бросить работу и прочесать весь район залива Сан-Франциско.

- Ну, а если, допустим, он его найдет - что тогда?

- Не знаю. Допускаю, что и он не знает...

- Вы сказали, что Стенли было одиннадцать или двенадцать лет, когда отец исчез. Когда это было?

- Сейчас Стенли двадцать семь... Пятнадцать лет назад.

- Он действительно мог бы бросить работу?

- Ну да! Мы по уши в долгах. Мы должны и свекрови, и другим людям... Но он стал таким безответственным, что я с трудом удерживаю его...

Она замолчала, всматриваясь в голые стены и календарь, который пару месяцев не переворачивали.

- У вас нет ключа от сейфа?

- Нет. Ключ только один, Стенли с ним не расстается. Стол тоже заперт. Он не хочет, чтобы я интересовалась его корреспонденцией...

- Вы думаете, что он переписывается с этой девушкой?

- Понятия не имею. Он получает письма от всевозможнейших людей. Я их не вскрываю.

- Вы не знаете, как ее зовут?

- Ее зовут Сью. По крайней мере, так она сказала Ронни.

- Я хотел бы посмотреть на номер этого "Мерседеса". У вас есть ключ от гаража?

- От гаража есть, он в кухне.

Мы направились в кухню, она достала из шкафа ключи от гаража. В "Мерседесе" были ключи, но не было регистрационной карты. Зато в глубине бардачка я нашел квитанцию на страховку автомобиля на имя Роджера Армистида (10, Кресчент Драйв, Санта-Тереза, Калифорния). Записав в блокнот фамилию и адрес, я вылез из машины.

- Что вы нашли? - спросила Джин.

Я показал ей открытый блокнот.

- Вы не знаете некоего Роджера Армистида?

- Нет. Но Кресчент Драйв - это хороший адрес.

- "Мерседес" тоже стоил кругленькую сумму. Похоже, что соученица Стенли неплохо устроена. Разве что, она украла машину...

Джин сделала предостерегающий жест.

- Не так громко. Это смешно, то, что говорит Стенли, - продолжала она, понизив голос, чтобы не было слышно у соседей. - Невозможно, чтобы она была его соученицей. Я же вам говорила, она самое меньшее на шесть-семь лет моложе его. А ходил он в частную школу в Санта-Терезе.

Я снова открыл блокнот.

- Опишите мне ее.

- Миленькая блондинка. Примерно моего роста, это где-то метр шестьдесят семь-шестьдесят восемь... Стройная, килограмма 52... Голубые глаза достаточно редкого оттенка. Пожалуй, глаза - это самая красивая ее черта... и самая ненормальная.

- Что же в них ненормального?

- В них ничего нельзя прочесть. Я не могла бы сказать, то ли она совершенно невинна, то ли, с той же вероятностью, аморальна и цинична. Я не выдумала этого после всего, что произошло, - это было мое первое впечатление, когда Стенли ее привел.

- Вы не догадываетесь, зачем Стенли привел ее домой?

- Он сказал только, что она голодна и очень устала. Считал естественным, что я оставлю ее обедать, что я, собственно, и сделала. Но она ничего не ела, только немного бобового супа...

- А говорила много?

- Со мной она практически не говорила. Говорила с Ронни.

- О чем?

- Плела всякую околесицу. Рассказывала ему какую-то историю о девочке, которая провела одна целую ночь в домике в горах. Ее родных убили чудовища, а саму ее похитила какая-то большая птица, кондор - не кондор... Она утверждала, что это случилось с ней самой, когда она была такая, как Ронни и спросила, не хотел бы он пережить что-либо подобное. Конечно, она выдумывала, но в этом было что-то болезненное, словно она выплескивала на него свою истерику...

- Как реагировал Ронни? Испугался?

- Представьте себе, нет. Слушал как зачарованный. Я таковой не была, а потому прервала их и отослала его к себе в комнату.

- Она не говорила, что заберет его с собой?

- Откровенно, нет. Но вам не кажется, что подтекст был именно таким? Во всяком случае, меня охватил страх. Я должна была сделать из этого выводы и выставить ее из дому как можно скорее...

- Чего вы боялись?

Она посмотрела в небо, полное поднятой ветром пыли.

- Мне кажется, это она чего-то боялась, а я переняла ее страх. Конечно, я с самого начала была взволнована. Это так не похоже на Стенли, привезти ее домой, словно все равно куда... Я чувствовала, что в моей жизни происходит переворот, а я ничего не могу сделать.

- Переворот в вашей жизни начался раньше. В июне, не так ли?

Она опустила глаза, полные потемневшего неба.

- В июне мы ездили в Сан-Франциско. Почему вам в голову пришел именно июнь?

- Это был последний месяц, когда Стенли сорвал листок с календаря в своем кабинете.

На улице остановился автомобиль с рычащим мотором и через минуту из-за угла дома показался мужчина. Было заметно, что он не слишком хорошо чувствует себя в строгом черном костюме. У него было длинное бледное лицо с рассеченными шрамами бровями. По асфальтовой дорожке он подошел к нам.

- Стенли Броудхаст дома?

- Не совсем... - неуверенно ответила Джин.

- Вы его жена?

Он старался, чтобы это прозвучало приветливо, но в его голосе подрагивала агрессивная нотка.

- Да.

- Когда ваш муж должен прийти?

- Не знаю.

- Но хотя бы приблизительно вы должны знать.

- Но я не знаю...

- Но если вы не знаете, то кто может это знать?

Его выражение не сулило ничего хорошего. Я встал между ним и Джин.

- Броудхаст уехал на уик-энд. Кто вы и чего вам надо?

Он ответил не сразу, предварительно разыграв пантомиму удивления, хлопнув себя рукой по щеке. На лице остался красный оттиск четырех пальцев.

- Ну, кто я - это мое дело. Я хочу получить свои деньги. Вы увидите его скорей, чем я, так скажите ему это. Вечером я собираюсь свалить из города и мне нужны мои деньги.

- О каких деньгах вы говорите?

- Это наше дело, Броудхаста и мое. Вы только передайте ему. Скажите ему, что я согласен ровно на тысячу, чтобы только до вечера все получить. А если нет, - я не остановлюсь ни перед чем. Скажите ему, мистер.

Но его холодные глаза не верили в то, что произносят губы. От него за три версты несло преступным миром. Лицо покрывала тюремная бледность, а в солнечном свете он себя чувствовал неуверенно и стоял под самой стеной, будто подсознательно искал каких-нибудь ограничителей жизненного пространства.

- У моего мужа нет таких денег...

- Но есть у его мамочки.

- Что вам может быть известно о его мамочке? - спросила Джин тонким срывающимся голосом.

- Что она обеспеченный человек. Он обещал, что возьмет у нее и вечером будет ждать меня с деньгами.

- Вы несколько поспешили, мистер, - сказал я.