Идеальность - Александр Александрович Матюхин Страница 4

Василий Ильич. Он нес деревянный крест, неловко удерживая его на вытянутых руках, будто не знал, как лучше взяться. Выглядел папа нелепо, потому что оделся по форме, как положено, а вот офицерскую фуражку повернул козырьком влево, не застегнул пару верхних пуговиц рубашки и еще закатал рукава, будто собирался сам браться за лопату и копать могилу. Видно было, что папа растерян, обстановка ему непривычна и как себя вести в такой ситуации, он попросту не знает. За ним вприпрыжку торопились двое подчиненных, то ли телохранители, то ли просто помощники из воинской части. Тоже в военной форме и тоже растерянные.

«А ведь папа постарел», – подумала Лера.

То ли так случайно получалось, то ли кто-то специально организовывал, но каждый раз, когда Лера приезжала на дачу, там оказывалась только мама. Папа или улетал в командировку, или задерживался в городе на выходные, а то и вовсе отсутствовал без всякой причины. Впрочем, Лера не то чтобы соскучилась. С отцом все было сложно, сложнее, чем с остальным в этой жизни.

Пашка за спиной неловко закашлялся. Лера обернулась и увидела сначала черные блестящие сапожки на шпильке – совсем не подходящая обувь для похорон, но зато идеально смотрящаяся на красивых ножках в чулках. Затем подняла взгляд выше, уперлась в черные стекла очков на носу старшей сестры.

– Сочувствую, – произнес Пашка глухим кашляющим басом и спрятал самокрутку за спиной. – Очень не вовремя. Очень.

Как будто смерть когда-нибудь приходила вовремя.

Ната кивнула, будто соглашаясь с Пашкиным сочувствием, повернула голову к Лере.

– И я тоже, – быстро сказала та. – Это чудовищно. Не знаю, как ты это пережила.

– Еще не пережила, – ответила Ната негромко. – И вряд ли когда-нибудь переживу. Денис был для меня всем. Богом. Центром Вселенной. Лучшим человеком на свете. Ты даже не представляешь.

Она несколько секунд смотрела на Леру, потом направилась к отцу, прямо шпильками по кладбищенской грязи.

– Я не могу, – повторила Лера. – Я не пойду туда. Это что-то невообразимое. Ужасно. Я не выдержу.

Боль впивалась в затылок, высасывая трезвые мысли. Одно накладывалось на другое. Страх, бессонница, нервы. Узелок стрессов, который затягивался все туже.

– Это твой шанс попрощаться, – сказал Пашка. – Я бы им воспользовался.

Лера дернула плечом:

– Ненавижу, когда ты прав.

Глава третья

Ее разбудила вибрация телефона.

Мгновение назад в грустной полудреме Лера завтракала с Денисом в кафе, но реальность стремительно вытесняла воспоминания.

«Мне надо худеть», – говорил Денис каждый раз, когда заказывал семь или восемь пончиков, а потом еще чизкейк, кофе с сиропом и маршмеллоу. Впрочем, Лера считала, что у него идеальное телосложение. Когда любишь человека, сложно замечать его недостатки.

Звонила мама. Полшестого утра.

Привычный старческий полушепот:

– Не спится… Как ты?

– Скверно.

Лера перевернулась на бок, поджав ноги и положив телефон под ухо на подушку. Не хотелось выбираться из-под одеяла. Под одеялом было тепло, а воздух в квартире стоял холодный, осенний.

Сон про Дениса не желал выветриваться. Вместе с ним из прошлого вернулось неуютное ощущение, давно забытое и вроде бы вылеченное: Лера захотела выйти в Интернет и поискать кое-какую информацию.

– Как думаешь, – спросила она у мамы, – к чему снятся мертвые люди?

– Чтобы ты о них не забывала. Надо на могилку прийти, цветов принести… Жаль, у Насти не осталось могилки…

Мама смущенно замолчала. Лера чувствовала это смущение даже через расстояние. Чтобы как-то его развеять, она предложила:

– Я заеду, хорошо? Вот прямо в следующие свои выходные. Смену закончу, и пулей к тебе.

– Пирожков нажарю! – подхватила мама. – Все равно бессонница, делать нечего. Папа целыми днями в городе, Вика и Ната на дачу давно не заглядывают… Знаешь, чем я занимаюсь последнюю неделю? Ремонт затеяла в ваших комнатах. Помнишь, у тебя кровать была старая, скрипучая? Выкинула к чертовой матери. Зачем она?

Лера помнила. На той же кровати она в последний раз ночевала с полугодовалой дочерью. Эти воспоминания психолог настоятельно советовал изолировать. Настя умерла на рассвете, а скорая помощь ехала в загородный поселок почти два часа. Все это время Лера сидела у кровати, смотрела на сверток из простыней и пила чай с дешевым коньяком. Стакан за стаканом.

– …доченьки мои, такие милые… – бормотала мама. – Никак я вас не соберу вместе. Выросли и разлетелись. Совсем одна тут, никому не нужная. И Настенька иногда приходит, заглядывает. Смотрю на нее, на красавицу, и тебя вспоминаю.

Лера села на кровати, отпихнув одеяло. Бессмысленно прошлась по квартире: из кухни в комнату, потом в ванную, в коридор, обратно в кухню.

– Не заводи себя. Позвони папе, пусть приедет, перевезет обратно в город. Ну ее, эту дачу, одни дурные воспоминания.

– В такую рань папа еще спит. Все спят. Одни мы с тобой жаворонки. Ты всегда рано просыпалась. В шесть утра – тебя уже нет. Умотала в лес, приключения искать.

Мама бормотала что-то еще, погрузившись в воспоминания с головой. Лера щелкнула кнопку чайника, и тот в ответ зашумел почти мгновенно, разодрав скопившуюся в квартире утреннюю тишину.

Вернувшееся ощущение неприятно пекло в груди. Лера взяла с подоконника сонник. Страница так и была загнута на букве «О». Надо бы поискать, к чему снится «Отчаяние».

– Смерть забирает лучших, – внезапно сказала мама. Лера вздрогнула. Ее мысли крутились вокруг Дениса. – Не буду больше докучать. Надоела, наверное, совсем. Пирожков напеку. Позвоню папе. Все как ты сказала. Хорошего дня. Не забывай.

Связь прервалась. Выговорившись, мама почти наверняка ляжет спать и проспит до обеда. Про пирожки она, конечно же, забудет. Да и про папу тоже. Чрезмерное употребление успокоительных делает дыры в памяти не хуже, чем пули в головах. Быстро и надежно.

Уж Лера была в этих вопросах экспертом. А еще по наркотикам, алкоголю и клинической депрессии, верно? Например, две тысячи девятый Лера помнила лишь эпизодическими лохматыми лоскутками. Тот год походил на решето – память заполнилась черными дырами, сквозь которые навечно слились воспоминания. Пропажа Насти – самая большая дыра. «Зачем Валерия Одинцова раскопала могилу собственной дочери? Куда она спрятала тело? А главное, вспомнит ли она, что произошло и по каким причинам?» Ни на один из этих вопросов, блуждающих по Интернету, не было найдено ответа. После двух лет в клинике, а потом еще трех лет реабилитации черные дыры не стали меньше. Они просто отдалились. Таблетки и упорные тренинги позволили думать, что прошлое осталось в прошлом, а старая Лера заперта где-то возле поджелудочной.

Пузырька «Ревинола» в аптечке не оказалось, хотя Лера помнила, что покупала его две недели назад, после планового посещения психотерапевта. В