Марина Серова - VIP-персона для грязных дел Страница 40

— Надеюсь, она умерла не от своей стряпни? — нахмурилась тетя Мила.

— Нет! — воскликнула я и, чтобы сменить тему, спросила: — Тетя, а что ты собираешься приготовить на вечер?

В глазах тети промелькнуло подозрение, но она не стала приперать меня к стенке.

— На вечер у нас блюда армянской кухни. На первое мацнабртош — что-то вроде супа из кислого молока. На второе — кололак из мякоти бараньей ноги, а на десерт нишаблит.

— Названия что надо, — сказала я, поддерживая тему.

— Вкус тоже, вот увидишь, тебе понравится, — заверила меня тетя Мила.

— Тетя, мне тут надо немного поработать, — начала я извиняющимся голосом.

— Все поняла, ухожу! — сразу же сказала тетя, забирая поднос с пустым бокалом.

В ресторан я вошла женщиной сорока лет, больной параличом правой части тела. Опираясь на клюку и содрогаясь всем телом, я проковыляла к столикам. Официантка с отвращением взглянула на меня, заметила дорогой костюм, булавку с бриллиантом на четыре карата, который, впрочем, был отличной подделкой и клюку, инкрустированную фальшивой слоновой костью, и улыбнулась широкой обворожительной улыбкой.

— Добро пожаловать в наш ресторан. Вас проводить за столик?

— Поззе, — нечетко произнесла я, оплевывая официантку. — Мне уэн уалет, скаыте те он?

Удерживая улыбку на лице, официантка, моргая, показала рукой в направлении прохода, напоминающего театральные кулисы.

— Пожалуйста, туда, прямо, потом направо.

— Спасибо, — плюнула я в нее последний раз и поковыляла в указанном направлении. В кабинке почти пустого туалета я сняла грим, сняла парик из черных, стриженных «под ежик» волос, сняла пиджак, галстук, уложила все в пакет и спрятала в вентиляционном коробе вытяжки. Вернувшись в зал, я заняла столик, заказала кофе и стала ждать Антона. Я приехала в ресторан на двадцать минут раньше назначенного срока, поэтому ждать пришлось долго. Наконец Антон, подтянутый и уверенный в себе, в строгом голубом костюме, вошел в зал. Наши взгляды встретились. Я увидела, как от удивления у Антона расширились глаза. Он-то думал, что я еще не пришла. Стряхнув оцепенение, он прошел к столику, холодно поприветствовал меня, сел и попросил у официантки меню.

— Мы ведь оба пришли сюда не ужинать, — сказала ему спокойно.

— Значит, вы сразу хотите перейти к делу? — спросил Антон, глядя мне в глаза. В его взгляде отсутствовали всякие эмоции. — Я вызвал вас сюда, чтобы узнать: почему вы так поступили с моим отцом? — спросил он, теребя в руках салфетку. — Вы были наняты нами для защиты, а что вышло? Иначе, как предательством, это не назовешь. Историю можно было замять, но вы решили по-своему. Вам бы хорошо заплатили…

Тем временем в зале приглушили свет и на небольшую сцену вышла певица с микрофоном в руках.

— Ваш отец не думал повышать зарплату, когда стрелял в меня из пистолета, — заметила я саркастически, слушая грустную музыку. — У меня был выбор или быть убитой, или сдать его властям.

— Вам нужно было закрыть глаза, а не лезть, куда не следует, изображая из себя детектива, — сказал Антон зло.

Внезапно зазвонил его мобильник. Антон, извинившись, ответил: — Да, здесь, в «Горыныче»… Нет, не знаю, но думаю, потребуется немного времени. Попрошу от вас хорошего качества выполнения заказа.

На сцене певица закончила петь одну песню о грустной судьбе вора и начала другую — про тюремные будни братвы. Я слушала спокойную речь Антона, наблюдала за мимикой и удивлялась, как он так легко может обсуждать убийство другого человека в его присутствии, полагая, что тот ни о чем не подозревает.

— Партнеры по бизнесу, — пояснил он мне, закончив разговор.

— Не стесняйтесь, дело есть дело, — подбодрила я его, размышляя о своих дальнейших действиях. В данный момент участие Антона в махинациях Дмитрия Ивановича и пособничество в сокрытии убийства домработницы доказать практически невозможно. Антиквар не станет свидетельствовать против сына. Милиции дальше копать не интересно, ведь в руках и так целая орава бандитов — бери да сажай. Я единственная, кто представляет для Антона опасность.

— Ладно, видимо, с вами договориться невозможно, — подвел он итог разговору, — ваше упрямство вас и погубит.

— Я не понимаю вообще, о чем мы хотели договориться, — пожала я плечами, — все предельно ясно.

— Тогда прощайте, — сказал Антон.

— Прощайте, — ответила я, встала и, выбрав момент, когда зал отвлекся на аплодисменты, резко ребром ладони ударила Антона по шее. У меня не было цели его убить, лишь отключить, чтобы он не связался с убийцей снаружи. Все произошло настолько быстро, что окружающие ничего не заметили. Антон повалился на стол и уронил голову на руки. Со стороны казалось, что он перебрал и уснул. Я спокойно направилась в туалет. Надев в кабинке парик, уничтожив на лице следы косметики, я облачилась в пиджак, взяла сумку с вещами и уверенной походкой пошла к черному ходу.

— Вы куда? — встал передо мной охранник, когда я проходила мимо кухни.

— Туда, — указала я рукой на дверь черного хода и, резко повернувшись, ударила охраника в солнечное сплетение. Обмякшее тело привалила к стене, быстро прошла к двери, при помощи отмычки открыла замок и вырвалась на улицу. Со двора к помещению ресторана прилегала небольшая площадка для служебных машин с оборудованным местом для мусорных контейнеров. Сразу за площадкой начинался маленький сквер, за ним территория детского сада, а еще дальше стоянка, где я оставила свой «Фольксваген» и пересела на такси. Задачей номер один было добраться до автомобиля в наиболее короткое время. В машине находилось специальное снаряжение, прибор ночного видения, снайперская винтовка, заряженная пулями со снотворным. Я планировала взять это и вернуться к ресторану. Я заранее приглядела для себя крышу склада, с которой будет легко проверить местность и обнаружить убийцу, если таковой имелся. Главное — сделать все быстро, пока Антон не пришел в себя и не позвонил киллеру. Сотовый я у него забрала, однако найти в ресторане телефон не составит проблемы.

Пробежав со спринтерской скоростью через сквер, я миновала ограду детского сада, перепрыгнув ее, неслышно пронеслась по территории, прошла в пролом ограды с другой стороны и вышла к стоянке. Пьяный в лоскуты сторож едва спустился по лестнице со своей вышки, где внутри продолжалось веселье, и минуты две изучал парковочный талон, старательно выпучивая на бумажку глаза.

— Я тороплюсь, — бросила я сторожу, оглядывая, погруженную в полумрак стоянку, — чего у вас здесь так темно?

— Че-то правая сторона освещения вырубилась недавно, — махнул рукой мужик. Резкое движение нарушило равновесие его тела, и он чуть не свалился на меня.

— Держись! — прикрикнула я на него, поддерживая. — Чего нажрался-то?

— Сын университет закончил, — поделился радостно сторож. Я усадила его на ступеньки, велела не двигаться, а сама пошла к машине. В голове билась мысль — правильно ли я поступаю? Не проще ли было заставить расколоться Антона?

Вот наконец мой «Фольксваген». Я открыла дверцу и почувствовала за спиной опасность. Отскочив в сторону, я резко развернулась и встретила нападавшего ударом в пах, сделав перед этим обманное движение рукой. Молниеносный выпад все же не достиг цели. Убийца с пугающей легкостью ушел с направления атаки. В тусклом желтом свете в руке нападавшего блеснула игла. Я успела перехватить руку убийцы. Надавив вперед на кисть большим пальцем, я мгновенно сместила центр тяжести его тела, провела прямой удар ногой в голову, сделала подсечку и с хрустом заломила нападавшему руку за спину. Убийца сопротивлялся отчаянно, не желая сдаваться, но заключительный удар сзади в голову отправил его в страну грез. Я вынула из ослабевших пальцев шприц и выдохнула с облегчением.

Едва не попалась. Он ждал меня, прячась за соседними машинами, наверно, вел от самого дома так, что я даже и не заметила. У моих ног валялся суперпрофессионал, скорее всего бывший инструктор какого-нибудь спецподразделения. Короткий поединок с ним отнял столько сил, что я еле держалась на ногах. Не почувствуй я его за секунду до атаки, история имела бы мрачный финал. Я как можно старательнее запеленала киллеру руки и ноги скотчем, запихала его на заднее сиденье и сама повалилась рядом, тяжело дыша. Парень довольно долго не приходил в себя. Из носа и рта струилась кровь. Я даже начала волноваться: не переусердствовала ли? Наклонившись проверить пульс, я неожиданно получила от киллера удар головой в лицо. Рыча и извиваясь всем телом, убийца навалился на меня, нацелившись зубами на мое горло. Я врезала ему в ухо и отпихнула, вытирая кровь с разбитых губ. Наши глаза встретились.

— Если б ты мне сломал нос, придурок, — процедила я сквозь зубы, — то ты бы молил меня о быстрой смерти.